— Властелин над Облаками! Где тебя носило?
Эльфы, рассыпавшиеся у костров, обернулись. Большинство беженцев во главе с валларро Агроэллом укрылись в добротных домиках, на улицах же остались сменные отряды часовых под командованием Хегельдера, Колибора и Люки. Эридан удивился: а где, кстати, Янтарный Огонь? Обведя лагерь глазами, он понял, что кроме эбертрейльца отсутствовали его отважный ученик Элла, золотокосые братья и Мьямер с Андреа.
— Они ушли осмотреть Королевскую Площадь и Золотой Дворец, — объяснил советник и вновь прорычал чересчур резким для солнечного эльфа тембром: — Где ты пропадал?
Несмотря на своевременную помощь, оказанную темными эльфами, ни Хегельдер, ни мудрые валларро по-прежнему им не доверяли. А, что если это очередная ловушка Брегона? — справедливо опасались они и, возможно, были правы.
Эридан чуть сморщился — расскажи он о своем визите в штаб исчадий, Могучий Ясень, наверняка, устроит ему нагоняй.
— Я был у Лекса.
Молодой советник сдвинул золотистые брови, суровая красота его лица не смягчилась. Не верит? Сбоку, у костра сидел Эстрадир и боролся с ветром, перебиравшим седой шелк его прядей. Лекарь смахнул с лица упрямый локон и прервал затянувшееся молчание:
— Как мальчик?
Эридан пожал плечом:
— Без изменений.
И снова встретил взгляд Хегельдера.
— Больше не уходи надолго, — настоял тот и отошел к башне с большой смотровой площадкой и серебристой крышей-шатром. Там толпились три высоких воина с луками и клинками в кожаных ножнах за плечами. Изогнутые дуги рассыпали слезы солнца, оперенье смертоносных стрел блестело лунным серебром, по рукоятям стекали водопады света. Советник Аннориена всерьез ожидал от темных сородичей очередного подвоха и, судя по всему, был готов дать отпор в случае необходимости.
Эридан покачал головой и подсел к ближайшему костру. Стянув сапоги, он вздохнул и отсутствующим взором уставился в танцующее пламя. Солнце уже достигло зенита и заливало площадь и прилегающие улицы, занятые кострами эльфийских часовых. Он чувствовал себя потерянным и одиноким. Если бы Арианна была рядом, отчаяние и муки предстоящего сражения со злом темноэльфийского короля, что он нес, куда бы ни ступала его треклятая нога, не так терзали храброе сердечко пепельноволосого юнца. Но сестра затерялась за границами мира Теней, а вместе с ней Остин, Мардред и Габриэл. Даже Лекс, впавший в тяжелое забытье, бросил его одного.
Эстрадир зачерпнул чашечкой эльфийский навар и протянул.
— Выпей. И не спорь.
В маслянистой жидкости отразилось солнце, а когда над чашей склонился мальчишка — его опустошенные глаза и пепельные брови. Теплый ароматный пар ласково обтек по лицу. Ладони согрело разгоряченным фарфором в лазурных цветах. Он осушил чашу и протянул Эстрадиру.
— Спасибо.
Лекарь улыбнулся.
Слева, на привязи, хрустели орехами и сушеными фруктами величественные кони. Сбоку играла эльфийская дудочка. Под эту мелодию Эридан устроился у костра и закрыл глаза. Он сосредоточился на мерном биении сердца и мысленно попросил дар предвидения приоткрыть ему завесу на дороге снов. Он страстно хотел утолить печали неведения и молил богов перенести его к сестре или хотя бы Учителю, но…
Тьма окутала его мягким бархатным покрывалом.
… Бурлящие потоки заливали рот, глаза и уши. Водный круговорот крутил и вертел, выбрасывал на поверхность и снова утягивал на дно, в ледяную тягучую бездну. Он чувствовал себя пылинкой, закрученной в смертельный водоворот, ощущал песчинкой, вскинутой приливной волной и утянутой в морскую пучину. Вокруг грохотало, ревело, гудело, сыпались пенные брызги, в звездном серебре искрились ревущие струи — лишь спустя несколько минут борьбы со стихией, он понял, что летел по кипящей глади водопада в глубокую, озерную котловину.
Сильный удар о поверхность и густая синяя полумгла сомкнулась над головой. Пришлось вложить в руки и ноги все силы, чтобы выскользнуть из хватких объятий водных духов и поплыть к крутому росчерку бережка. Левый бок страшно саднило. Обернувшись, он понял, что ранен — на сияющей глади расплывался кровавый узор. Клацнули клыки. Из глотки вырвался хриплый стон.
Не эльф, понял Эридан. Он не эльф. Даже не двуногий.
Берег стремительно приближался. Вода, обтекала покрытое шерстью тело. Через несколько тяжелых минут его вытолкнуло на камни. Мягкие подушечки лап больно заколола галька и острый песок. Встряхнувшись облаком воздушной пыли, он доковылял до блестящего камня и привалился к нему спиной. Острый слух уловил феерию ночных звуков: в траве стрекотали кузнечики, в скалистых нишах скреблись когти летучих мышей, в вышине порхали крылья ночных птиц, на высоком каменном гребне звенело железо и текли высокие, злобные голоса. Он навострил уши, втянул сырой воздух с привкусом металла и ароматом собственной крови.
Это были темные эльфы. Все жестокие воины. Среди них его госпожа и ее друг. А еще этот гадкий изгнанник, обманом заманивший их в эту ловушку. Их уводят на громадины, парящие по облакам. Послышались шумы взметающихся в звезды судов. Он опоздал, не защитил хозяйку. Он — серо-серебристый, как предзакатная луна волк-альбинос, хэллай Арианны.
Его глаза светились зеленоватым огнем, под лапами звонко хрустели сухие ветки. Рваные раны еще причиняли сильную боль, но уже не отнимали скорости и внимательности, как в первые часы после спасения из Скверных Водопадов Тэль-Фосс. Впереди, в серебре лунного света лежала узкая долина, по югу струился полноводный ручей, за ним лежала лавовая пустошь в снеге тумана. Запад раздирали клыки мглистых горных хребтов, оседавших коварными низинами и хищными ущельями в пропастях.
Призрак остановился и принюхался. Он преследовал темных эльфов несколько дней, четко чуя след Арианны, но некоторое время назад след пропал, будто ее накрыл купол незримости. Справа блеснул призрачный огонек. Над землей провизжал яростный порыв. Северный горизонт зачернило. В трещину бурлящего сумрака просочилась ярчайшая вспышка — лунный луч на секунду осеребрил снежные макушки Аред Вендела и вновь потемнело. С севера надвигалась гроза.
Падая от усталости, волк присмотрел в поросли низкорослого ельника каменную пещеру, вздымавшуюся над землей раскрытой морской раковиной и, взобравшись в тень сумеречного убежища, обвернулся хвостом и уснул. Очень скоро снаружи заколотился дождь.
Холодный и бледный рассвет еще занимался, когда хэллай почувствовал под боком теплый посапывающий комочек. Алые, как огонь гномьих печей глаза распахнулись, нос шевельнулся. Рядом спала молодая волчица. Клыки свирепого зверя обнажились, из подушечек выскользнули стальные когти-убийцы, на хребте зашевелилась черная полоска меха. Вдохнув свежесть летнего тепла, он осознал — волчица не причинит ему вреда; судя по всему, эта пещера была ее маленьким секретным укрытием.
Хэллай уронил морду на лапы, как вдруг протяжный волчий вой пронесся над сенью светлеющего мира и отозвался в его сердце болью. Лютый вскочил, вскидывая уши; его густая, слипшаяся в кровавые колтуны шерсть, вспыхнула как сталь отполированных доспехов. Беспокойный вой летел с Далекого Запада — из царства страданий и слепой тьмы, что эльфы называли Ночной Страной. Он нес послание об одиноком сумеречном храбреце, заступившем путь Теням Запада и расплатившимся за это собственной жизнью.
