мой запах?
Без всякого стеснения я кивнула.
— Так вот, в чём твой секрет…
— Какой секрет? У меня нет никаких секретов.
— Ну а как же одеколон с афродизиаком? — рассмеялась я, и Стас закатил глаза.
— Очень смешно, — тоже не сдержал улыбки он, — Раз тебе так нравится мой одеколон, то могу и тебе подарить один. Но только женский.
— У тебя в доме есть женские духи? — изумилась я. Стас поспешил оправдаться:
— Пару недель назад я был на званном вечере. Так вот там была дегустация различных туалетных вод, одеколонов, духов. Мне подарили целый набор. Я ими не пользуюсь, так как я сторонник только одного бренда, поэтому раздарил и мужские, и женские. Но вот один флакончик женских духов я всё-таки сохранил. Как знать для кого… — Стас мне подмигнул и присел на корточки перед тумбочкой. Порыскав в ней рукой, он достал небольшую розовую коробочку и протянул её мне.
— Держи, дорогая. Всё для тебя, — произнёс Стас и тут же нежным голоском протянул: — Рассветы и туманы… Для тебя… Моря и океаны… Для тебя… Цветочные поляны… Для тебя-я…
Я расплылась в лучезарной улыбке, слыша приятных голос Стаса в пении.
— Прям какой-то Стас Михайлов, — открывая упаковку духов, усмехнулась я, — Ты никогда раньше не пел мне.
Стас приблизился ко мне и, положив свои ладони на мои, прошептал у самых моих губ:
— Лишь для тебя горят на небе звёзды… Для тебя безумный мир наш создан… Для тебя-я…
Я на мгновение потеряла дар речи, изумлённо смотря в голубые глаза Стаса.
— Как красиво… — восхищённо пролепетала я, — Почему ты раньше не пел?
— Не знаю, — пожал плечами он, — Я ж не Стас Михайлов, а всего-навсего Гордеев.
— Тоже неплохо, — я открыла флакончик духов и поднесла его к своему носу, — Приятно пахнет…
— Ну-ка, — жестом попросил Стас, и я дала и ему ощутить свежий запах духов, — Неплохо. Стойко будут стоять. Может, часов 12…
— Думаешь? — я принюхалась к флакончику, — Кажется, запах пионов. Что скажешь?
Стас ещё раз наклонился к моим руками и, немного скривившись, покачал головой.
— Не думаю, что это пионы, — задумчиво произнес он, — Скорее, белый кедр и мускус. Это ведь Nina Ricci. У неё всегда что-то фруктовое, хотя и цветочное тоже…
— Ты так хорошо разбираешься в духах? Да ещё и в женских… — пораженно спросила я.
— Одним ухом слышал из презентации. Они говорили что-то типа: «Духи помогут девушкам подчеркнуть свой шарм и женственность».
— И ты запомнил? — я шокировано захлопала ресницами, и Стас пожал плечами, — Ну ты даёшь…
Я взбрызнула несколько раз себе на предплечья и шею, после чего спрятала флакон обратно в коробочку и поставила на тумбу.
— Я готова! — всплеснув руками, воскликнула я.
Стас наклонился к моей шее и, вдохнув свежий аромат, нежно поцеловал кожу.
— Моя девочка… — с гордостью прошептал он, приобнимая меня ладонями.
— Ну-ну, девочка… — посмеялась я, — Девочке уже почти тридцать лет!
— Ну и что? — наклонил голову Стас, — Ты всегда будешь моей девочкой. Неважно тридцать тебе или шестьдесят. Мне вот уже 31. Что, старый?
Я поджала нижнюю губу и мотнула головой.
— Молодой ещё. Но мальчиком у меня язык не повернётся тебя назвать.
Стас усмехнулся.
— Так уж и быть. Называй меня «своим мужчиной».
— Спасибо, что разрешил, — в ответ съязвила я и взяла Стаса под руку.
Мы вышли в прихожую. Я обула нежные туфли на невысоком каблуке, которые идеально сочетались с моим новым платьем, а Стас предпочел белые кеды под цвет своих идеального белых носочков.
— Какая прелесть… — я окинула Стаса оценивающим взглядом, а потом оглядела себя, — Мы как на праздник собрались. Все в белом. Может, ты мне уже расскажешь, куда мы едем?
Стас снова не дал мне ответа, а только потянул за руку и вывел во двор прямо к машине.
— Садись и не задавай лишних вопросов, — скомандовал он и захлопнул дверь.
Изумлённая, я осталась сидеть в магазине, недоумевая, что происходит, и что Стас задумал. Но я знала точно только одно — сейчас нельзя задавать ему какие-либо вопросы. Напряжённый, Стас сел за руль и молча двинулся по трассе. В салоне царило молчание. Я не решалась что-либо сказать, а Стас с очень серьезным лицом следил за дорогой, ничего мне не говоря.
Наконец машина остановилась. Стас выдернул ключ и повернулся ко мне.
— Милая… — нежно начал он и своей трясущейся рукой взял мою, — Ты всё ещё хочешь выйти за меня замуж?
Сказать, что я была поражена — ничего не сказать. Я лишилась речи и просто молча кивнула.
— Уверена?
Мой повторный кивок головой вызвал на лице у Стаса улыбку.
— Отлично. Тогда идём, — он вышел из машины и, открыв мне дверь, протянул руку, — Идём-идём, — подбодрил Стас, видя, как я с опаской смотрю на него.
Я взяла Стаса за руку, и он повёл меня в неизвестном направлении. Всю дорогу моё сердце бешено колотилось, а дыхание… Моё дыхание стало прерывистым от волнения. Я не знала, чего можно ожидать от Стаса, и куда он меня ведёт.
Стас остановился у высоко забора, за которым слышались голоса. Он крепко сжал мою руку и заглянул в тревожное лицо.
— Я всеми силами пытался сделать тебе сюрприз. Надеюсь, у меня это получилось, — таинственным голосом произнес Стас и распахнул калитку.
Мы оказались в неизвестном мне дворе, посреди которого стояла большая белая арка, украшенная разноцветными шариками. А весь двор был заполнен знакомыми лицами, которые при виде нас начали хлопать в ладоши. От изумления я разинула рот и шокировано посмотрела на Стаса. Он улыбался и смотрел на меня.
— Это свадьба? — полушепотом спросила я, дрожа от волнения. Стас закивал головой и, подняв наши руки вверх, направил меня к белой арке.
— Нас распишут прямо сейчас.
Свадьба
Внутри меня всё колотилось. Я миллион раз проворачивала этот день у себя в голове, и вот он наконец настал.
«Почему же я так волнуюсь? Я ведь так давно мечтала стать женой Стаса».
Я устремила свой взгляд на тётю Олю, которая с улыбкой наблюдала за моим напряжённым выражением лица. Она подняла руку, сжатую в кулаке, мысленно говоря мне: «Всё будет хорошо. Я рядом». Потом я посмотрела на Карину. Она искренне улыбалась и тот подбадривала меня глазами, кивая головой. Поддержка от самых близких мне людей — это именно то, что мне сейчас нужно. Собрав всю волю в кулак, я подняла глаза на Стаса и крепко сжала его ладонь, переплетая наши с ним пальцы. Его улыбка придала мне сил, и я еле
