сейчас ниже них тоже дымились.
— Кольцо дремлющих вулканов! — воскликнул американец, обращаясь к Джоан. Ему приходилось кричать изо всех сил, чтобы она услышала его сквозь завывания ветра. — Вот откуда исходит странное свечение. Должно быть, эти вулканы окружают легендарную долину Кум.
— Гари, посмотри вниз! — воскликнула Джоан, указывая на что-то посреди заснеженной долины, которая лежала у их ног.
Через заснеженные долины, со стороны вулканов текла река. Но эта река была чем-то особенным, она светилась красным, вишневым светом, и на поверхности её плясали огромные языки пламени.
— Река огня? — воскликнула Джоан, с изумлением разглядывая поток пламени.
— Такого быть не может, — Гари пригляделся внимательнее. — Эта река расплавленной лавы, судя по всему, берет начало в этой вулканической долине Кум и течет через горы. Шутка природы: огненная река, текущая по ледяной долине. — А потом взгляд Гари вернулся к далекому кольцу вулканов. — Если там и в самом деле лежит Кум, и река лавы течет оттуда, мы сможем добраться до долины, двигаясь вдоль неё. И повернувшись, он отправился вниз по заснеженному склону. Джоан последовала за ним. Нога американца пульсировала от боли, он сильно замерз и чувствовал себя очень усталым. Но он дрожал от волнения. В сердце его разгорелась новая надежда.
Визгливый, адский ветер утих, а путники продолжали спускаться по заснеженному склону в свете восходящего солнца. Через час они потрясенные стояли на краю светящейся лавовой реки.
Это было похоже на реку самого ада — темно-красная змея, которая медленно ползла по долине, со стоном, шипением — медленно движущаяся масса расплавленной лавы шириной в тридцать футов. Она текла в глубоком русле, которое выжгла себе в снегу и скалах.
Танцующие огоньки пламени зеленого и синего цветов перемещались туда-сюда по вишневой поверхности. От реки поднимался запах серы и прогорклого, удушающего дыма.
— Видишь! — воскликнул Гари, указывая на следы, протянувшиеся по снегу вдоль берега пылающей реки. — Окара и Борщёфф пошли вдоль этой реки… и Окара шел впереди.
Гари ничего не оставалось, как отправиться вдоль берега по следам японца и русского.
— Кстати, это не может быть обычной лавой. Если бы было так, то она не смогла бы так долго течь не твердея, — пробормотал он, пока они тащились вдоль огненной реки. — Это, должно быть совершенно иной вид лавы…
Треск и журчание расплавленного потока порой становились невероятно громкими. Три часа путники шли вдоль реки, все ближе и ближе подбираясь к внутреннему кольцу вулканов. Наконец они добрались до того места, где огненная река вырывалась из величественного кольца неприступных утесов.
Они остановились. Надежды Гари Мартина вновь рухнули. Река вытекала из туннеля, который, судя по всему, сама себе выжгла в твердых скалах. Подойдя ближе, шпионы обнаружили туннель диаметром около двадцати футов, наполненный удушающими парами, по стенам которого скользили отблески текущей лавы.
— Мы не сможем туда попасть, — задохнулась Джоан. — Должен быть какой-то другой путь в эту долину вулканов.
— Другого пути нет… иначе и оттуда текла бы лава, — прохрипел Гари. — И Окара и Борщёфф прошли через этот туннель… Видишь их следы? По ним мы и отправимся.
Американец дохромал к началу туннеля и остановился, вглядываясь в дым серных миазмов. Ядовитые пары ослепляли его, но он отлично разглядел, что по обе стороны туннеля протянулся каменный выступ шириной в несколько футов, образовавшийся из затвердевшего по краям потока. Эта была узкая, неровная каменная полка, всего лишь на несколько футов выше потока сверкающей лавы.
— Там есть путь, — выдохнул он, отшатнувшись и, словно рыба на суше, глотая чистый горный воздух. — И боюсь, это единственная дорога в долину Кум.
Потом Гари обвязал свой носовой платок вокруг носа и рта, сделав из него своего рода респиратор. Его неуклюжие пальцы долго возились с завязками. Джоан последовала его примеру. Она не сводила с Гари взгляда больших карих глаз, которые столь выразительно сверкали над самодельной маской, которая скрыла и её лицо. Повернувшись, американец решительно направился в туннель. На уступе и в самом деле оказалось достаточно места для одного человека. Однако в последний момент он повернулся, словно желая остановить Джоан, но она скользнула следом за ним, и в итоге он в отчаянии махнул рукой и протянул руку девушке.
— Я думала, что ты недостаточно сентиментален, чтобы помочь шпиону-сопернику, — фыркнула она, но голос её оказался немного приглушен грубой маской.
— Ну какую-то существенную помощь ты от меня не получишь, — уязвлено воскликнул Гари. — Когда мы доберемся до Кума, я убью тебя так же быстро, как Окару или Борщёффа. Я сделаю все, что в моих силах, только для того, чтобы ты не добралась до принцессы Ширани.
Говоря все это, ему пришлось повысить голос, потому что внутри туннеля все гудело и стонало от напряжения и потрескивания медленно текущей лавы — эти звуки были очень громкими. Тем не менее они двинулись вперед по узкому, неровному уступу.
Это была кошмарная сцена. Пылающая лава текла всего на ступень ниже под уступом, по которому медленно пробирались Гари и Джоан. Жар, исходивший от лавовой реки, был ужасным, и воздух был настолько пропитан сернистыми парами, что американец едва дышал. Вишнево-красный свет, исходивший от лавы, высвечивал грубые черные скалы стен и потолок мрачного туннеля. Яростные синие и зеленые языки пламени беспрестанно метались вдоль лавового потока.
Гари хромал вперед, кашляя и задыхаясь, однако он совершенно ясно представлял себе, что произойдет, если кто-то из них споткнется и упадет в огненную реку. Тем не менее он почти вслепую брел все дальше и дальше. Окара и Борщёфф прошли этой дорогой, а раз так, то и американец сумеет тут пройти.
Туннель был не прямым. Он то и дело поворачивал. Были и такие места, где карниз, по которому они пробирались, обрушился, и тут нужно было прыгать. И при каждом прыжке Гари чувствовал страшную боль, когда его нога касалась грубого шершавого камня ненадежной тропы. А потом перед ним оказался более широкий разрыв тропы.
— Ты не сможешь перепрыгнуть! — воскликнула Джоан.
— Я должен, — задохнулся Гари. — Отойди.
Он бросился вперед и неуклюже взвился в воздух. Уже в воздухе он понял, что не долетит. А потом его грудь ударилась о каменный край тропы, но ноги повисли в воздухе.
Джоан закричала от ужаса. И в тот же момент Гари почувствовал страшную боль — мучительное жжение, когда его левый ботинок коснулся лавы. Судорожным усилием агент подогнул ноги. Джоан прыгнула и, приземлившись рядом с ним, склонилась над ним, уцепилась, помогая вылезти на тропу:
— Поранился?
— Нет, — жадно ловя ртом воздух, ответил Гари, а потом добавил:
