Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 205
Стеапа просто зарычал, увидев врагов.
А Осрик, шериф Вилтунскира, перекрестился и произнес:
– Кто-то должен доложить обо всем Альфреду.
– Я поеду, – вызвался отец Пирлиг.
– Скажи ему, что язычники перешли Афен, – велел Осрик. – Скажи, что они движутся к… – он помедлил, пытаясь определить, куда направляется орда, – что они идут к Этандуну.
– К Этандуну, – повторил название Леофрик.
– И напомни королю, что там есть крепость, выстроенная еще в старые времена, – добавил шериф.
Тут было его графство, его владения, Осрик прекрасно знал здешние холмы и поля. И сейчас голос его звучал мрачно. Без сомнения, он прикидывал, как быть, если датчане обнаружат старую крепость и займут ее.
– Господи, помоги нам, – проговорил шериф. – Они будут на холмах к завтрашнему утру. Передай это королю.
– Завтра утром, Этандун, – повторил Пирлиг, повернул коня и поскакал прочь.
– Где эти укрепления? – спросил я.
Осрик показал куда-то вдаль.
– Их можно увидеть отсюда.
На таком расстоянии древняя твердыня казалась всего лишь зеленой морщинкой на вершине дальнего холма. Подобные укрепления с массивными земляными стенами стояли по всему Уэссексу, а это было возведено наверху крутого мелового откоса, сбегавшего к низине.
– Некоторые из этих ублюдков уже сегодня вечером туда поднимутся, – сказал Осрик, – но большинство не доберется до места до завтрашнего утра. Давайте надеяться, что они не обратят внимания на укрепления.
Все мы думали, что Альфред найдет подходящее место, где Гутрум сможет его атаковать: склон, удобный для обороны, ведь пересеченная местность на руку нашей, меньшей по численности армии. Однако вид этого далекого форта напомнил, что и Гутрум способен прибегнуть к точно такой же тактике. Он вполне может подыскать место, где нам трудно будет его атаковать, и тогда выбор у Альфреда, прямо скажем, будет не ахти какой.
И атаковать, и отступить в этом случае – одинаково плохо. Через день или два у нас закончатся запасы провизии, а если мы попытаемся отойти к югу, через холмы, Гутрум пустит за нами вдогонку орду всадников. И даже если армия Уэссекса уцелеет, это все равно будет армия побежденных. Ясно, что, если бы Альфред сначала собрал фирд, а потом увел его от врага, люди сочли бы это поражением и начали потихоньку ускользать прочь, чтобы защитить свои дома. Так что нам, так или иначе, придется сражаться, иного выхода нет.
Вечером мы разбили лагерь к северу от тех лесов, где я нашел Этельвольда. Теперь он вместе с Альфредом и его военачальниками направлялся к вершине, чтобы понаблюдать за датской армией, приближающейся к холмам.
Король долго глядел на датчан.
– Насколько они далеко? – спросил он.
– Отсюда? – отозвался Осрик. – Четыре мили. От твоей армии? Шесть.
– Значит, завтра, – сказал Альфред, перекрестившись.
На севере облака все росли, сгущая сумерки, но косой солнечный свет отражался от копий и топоров возле старинной крепости. Похоже, Гутрум все-таки обратил внимание на это место.
Мы вернулись вниз, в лагерь, и обнаружили там новичков. Теперь их было уже не много, всего несколько маленьких отрядов, но все-таки люди продолжали прибывать. Один такой отряд состоял из шестнадцати всадников, усталых и покрытых пылью после долгой дороги, однако все они были в плетеных кольчугах и хороших шлемах.
Люди эти оказались мерсийцами. Чтобы добраться к Альфреду, им пришлось проехать далеко на восток, пересечь Темез, а потом сделать крюк через Уэссекс, избегая датчан. Их командир – широкогрудый, круглолицый, невысокий молодой человек с задиристым выражением лица – опустился на колени перед королем, а затем украдкой ухмыльнулся мне, и я узнал своего двоюродного брата, Этельреда.
Моя мать, которой я никогда не знал, была родом из Мерсии, и ее родной брат Этельред слыл важным человеком в южной части этого королевства. Мне довелось некоторое время прожить в его доме (это было, когда я впервые бежал из Нортумбрии), и я поссорился тогда со своим двоюродным братом, которого, как и его отца, тоже звали Этельредом. Однако сейчас он, похоже, забыл о той нашей давней вражде и тепло обнял меня – его макушка как раз доставала мне до ключицы.
– Мы пришли сражаться, – приглушенно сказал Этельред, уткнувшись мне в грудь.
– Ты будешь сражаться, – пообещал я.
– Мой господин, – Этельред отпустил меня и снова повернулся к Альфреду, – отец с радостью послал бы больше людей, но он должен защищать свою землю.
– Должен, – согласился Альфред.
– Но зато он прислал тебе самых лучших своих людей, – продолжал Этельред.
Этот невысокий юнец явно был самолюбивым и даже напыщенным, однако уверенность моего двоюродного братца понравилась Альфреду, как и сверкающий серебряный крест, висящий поверх его кольчуги.
– Позволь представить тебе Татвина, – обратился Этельред к королю, – командира гвардейцев моего отца.
Я помнил великана Татвина, настоящего бойца, чьи руки были испещрены черными пятнами, сделанными с помощью иглы и чернил: каждое пятно было выколото в память об очередном, убитом им в битве враге. Здоровяк тоже меня узнал и улыбнулся краешком рта:
– Ты все еще жив, господин?
– Все еще жив, Татвин.
– Ну что ж, мне приятно будет снова драться рядом с тобой.
– Да и я, в свою очередь, тоже этому очень рад, – ответил я совершенно искренне.
На свете мало прирожденных воинов, и человек вроде Татвина стоил дюжины других.
Альфред снова приказал войску собраться. Он сделал это, чтобы люди приободрились, увидев, как их много, а еще потому, что знал: его речь прошлым вечером сбила всех с толку и заставила пасть духом. И сейчас король хотел все исправить.
– Лучше бы ему и не пытаться, – проворчал Леофрик. – Ему в самый раз служить церковные службы, а не говорить речи.
Мы собрались у подножия небольшого холма. Дневной свет угасал. Альфред установил на вершине два своих знамени, с драконом и с крестом, но ветра почти не было, поэтому флаги скорее слабо шевелились, чем развевались. Король поднялся наверх и встал между знаменами: один, в выцветшем голубом плаще поверх кольчуги. Несколько священников последовали было за королем, но он махнул им, веля остаться у подножия.
А потом Альфред просто уставился на всех столпившихся внизу на лугу – и некоторое время молчал. Люди явно чувствовали неловкость. Все хотели, чтобы в их душах зажгли огонь, но вместо этого ожидали, что их сейчас попотчуют святой водицей.
– Завтра! – вдруг сказал Альфред. Голос его был высоким, но звучал довольно ясно. – Завтра мы будем сражаться! Завтра! В праздник святого апостола Иоанна!
– О господи, – проворчал рядом со мной Леофрик, – мы по самую задницу в новых святых.
Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 205
