смутился капитан, окинув взглядом стол и сидевших за ним господ.
— Здесь все свои, — де Сегюр пожал плечами. — Неужели вы думаете, что ради шпиона я брошу застолье с друзьями? Допросить его я могу и здесь, а потом вы отведёте его в тюрьму.
— Как скажете, ваша светлость.
Капитан поклонился и вышел, чтоб через пару минут вернуться с двумя своими подчинёнными, которые тащили под руки человека в сером рубище. Взглянув на него, Марк понял, что двумя затрещинами здесь не обошлось. Поднявшись из-за стола, он подошёл к пленному и спросил:
— Кто ты такой и что ты делал возле нашего лагеря?
Пленный с трудом поднял голову и взглянул на него, а в следующий момент Марк к изумлению всех присутствующих упал перед ним на колени и, взяв в ладони его голову, заглянул в лицо.
— Я искал тебя, Марк, — прошептал пленный, с трудом шевеля разбитыми губами.
— Герлан, — проговорил Марк и обнял его, не замечая, что от этого на его белой рубашке остаются кровавые следы. — Герлан, это ты…
— Ваша светлость? — растерянно пробормотал Риккардо.
— Это мой человек, капитан! — прорычал в ответ де Сегюр. — Вам обязательно было избивать его до полусмерти?
— Но я…
— Прочь отсюда! Найдите лекаря и немедля доставьте сюда. И не появляйтесь мне на глаза без крайней необходимости!
Риккардо поспешно вышел. Марк с помощью Карнача усадил своего пострадавшего друга в кресло, после чего вызвал слуг. Он с беспокойством следил за действиями капитана гвардейцев, который привычно ощупывал Герлана, чтоб установить повреждения, а потом, взяв принесённые слугами губки, смоченные в травяных настоях, принялся смывать кровь с его лица.
— Не беспокойся, кости целы, — наконец, произнёс он, взглянув на де Сегюра. — Повреждения поверхностные. Его состояние, скорее — следствие недоедания. Он истощён. Часть ран получена намного раньше, и они уже начали заживать. Никакой опасности для его жизни я не вижу.
Вскоре появился пожилой лекарь в чёрной мантии и войлочной шапке с крылышками. Раненного перенесли в отдельную спальню, раздели и слуги закружили вокруг него, выполняя указания старика. Марк тем временем стоял в дверях, подпирая плечом косяк и скрестив руки на груди, мрачно наблюдал за происходящим. К нему подошёл Ренар-Амоди и, заглянув в комнату, спросил:
— Это младший сын Адамара Герлана, тот, что был с тобой в луаре?
— Да, Гай, и я уже оплакал его, как и остальных.
— Но он оказался жив. Мы можем ему доверять?
Марк перевёл на него сумрачный взгляд.
— Я ему верю, а ты решай сам.
— Если ты веришь, то и я верю, — кивнул тот.
Тем временем лекарь подошёл к ним.
— Могу вас успокоить, ваша светлость, — произнёс он. — Поверхностные раны только выглядят ужасно, но они скоро заживут, и, думаю, от них не останется даже шрамов. Куда хуже то, что недавно его пытали, а потом не оказали должной помощи. Раны начали заживать, как придётся, некоторые воспалены. Я обработал их и наложил целебный бальзам, и всё же советую хотя бы на пару дней отвезти его на источники. Это поможет ранам затянуться, и расслабит члены, потому что некоторые зажимы в его теле остаются. К тому же он сильно истощён, наверняка недоедал последнее время, потому я рекомендую ему есть мясо, яйца и рыбу, полезны груши и свежие яблоки, можно вино, но не больше одной чаши в день для начала, и лучше будет разбавить его водой. Утром я наведаюсь, принесу микстуры и настойки, запас бальзама и рекомендательное письмо к моему другу, у которого на источниках есть очень приличная купальня.
Марк поблагодарил лекаря и вытряхнул из кошелька на его иссохшую ладонь целую горсть серебра. Старик был обрадован такой щедростью и удалился, пообещав прямо сейчас приступить к составлению рекомендаций по дальнейшему лечению, а Марк вошёл в комнату. Он присел на край кровати и взял руку Герлана в свои ладони. Тот слабо улыбнулся. Его лицо было белым, как рубашка, которую на него надели, и наволочка подушки.
— Ты снова меня спас, — тихо произнёс алкорец.
— А ты снова вляпался в ситуацию, из которой мне пришлось тебя вытаскивать, — проворчал Марк. — Как тебе удалось выбраться из луара, друг мой?
— Мне просто повезло. Помнишь ту молодую вдову, которая торговала ковриками возле трактира «Золотое яблоко»?
— У которой ты каждый раз покупал эти страшные коврики, и приплачивал трактирщику, чтоб он подкармливал её детишек? Помню.
— Это ей я обязан жизнью. Я уже не думал, что выберусь оттуда. Даже дорогу от замка до эшафота помню, как в тумане. У меня почти не осталось сил, чтоб идти, и страшно болело всё тело. Я хотел только, чтоб всё это скорее закончилось. Смерть была мне желанней жизни. Первой казнили бедняжку Адалину. Она не страдала, Марк. Она лишилась чувств и так и не поняла, что произошло. Потом они вывели Крэдона и надели на него огненные латы. Это было ужасно. Я даже не думал о том, что этот ужас ожидает и меня, а только ждал, когда прекратится его страшный крик. И тогда появился этот дым. Я видел, как он наползал от эшафота и из толпы, а потом ничего не помню. Я очнулся в куче какой-то пыльной шерсти. Оказалось, что та вдова пошла на площадь, чтоб отыскать своих детей, которые сбежали из дома, привлечённые толпой и звуками труб. Когда она вышла туда, вся эта площадь была покрыта телами. Люди просто спали, лёжа вповалку друг на друге. Она пробиралась через тела и искала своих малышей, и так добралась до площадки, где были мы. Она увидела меня, а рядом на земле лежали ключи от кандалов. Она пролезла под оградой, освободила меня и как-то вытащила за ограждение. Там она стащила с меня арестантскую рубаху и переодела, взяв одежду у тех, кто спал рядом, у кого — тунику, у кого — плащ, у кого — штаны. После на площадь начали приходить люди, чтоб найти своих близких. Чиновник из дворца просил жителей ближайших домов приютить тех, кого не забрали. Люд там небогатый, сам знаешь, а он предлагал за это деньги от имени альдорены. И вдова забрала меня. Она, как могла, заботилась обо мне, а когда приходили стражники с обысками, прятала под кучей обрезков шерстяных нитей, которые ей из жалости дают в ковровых мастерских. Но оставаться там всё равно было опасно. Поэтому, как только я смог ходить, я ушёл из луара в плаще паломника, присоединившись к группе калек, направлявшихся сюда на целебные источники. Чтоб выжить, как и они, побирался в городах и
