Каждое наше действие, каждое решение, каждая жертва.
Ничто не бессмысленно, потому что у всего есть последствия.
Осознание этого – самое худшее, самая тяжелая ноша, но я несу ее, как нес прибор Валки в гору.
– Адриан?
Голос Валки прервал мои размышления, и я встряхнулся.
– Что с тобой?
– Не уходи, – сказал я. – Один я не справлюсь.
– Что?! – Валка застыла, уставившись на меня с недоумением.
– Я решил… – Я не смог закончить мысль.
– Ты решил, что я от тебя ухожу? – казалось, Валка обиделась. – И куда же я пойду?
Земля как будто ушла у меня из-под ног, и я полетел вниз сквозь Ураганную стену к планетарному ядру. Но Валка поймала меня, смахнула рукой с лица темную прядь волос.
– Ты – единственная загадка, которая у меня осталась, – сказала она. Она поцеловала меня, коротко, поверхностно, но мне этого было достаточно. – Я хотела кое-что тебе дать на случай, если жить нам осталось недолго.
Валка снова сунула руку в карман. Найдя, что искала, она протянула руку мне. На ладони лежал яркий металлический диск, кажется платиновый или родиевый, чуть больше серебряного каспума и немного выпуклый, с бороздкой посередине. На лице Валки вновь отразилось нервное напряжение, и я на миг испугался, что она уберет руку.
Диск оказался тяжелее, чем я ожидал, как метеоритное железо. Перевернув его, я увидел отчетливые тавросианские руны. Сначала я не узнал символы, но потом сообразил, что с одной стороны Валка выгравировала буквы А и М, а с другой – В и О.
– Он разделяется, – объяснила она и нажала ногтями две кнопочки с обеих сторон.
Диск рассоединился надвое, как будто размагнитился. Валка взяла половину с моими инициалами и, положив ее на ладонь, сказала:
– В Тавросе не заключают браков.
– Знаю.
Она шикнула на меня:
– Это филактерия… моя филактерия.
Я едва не выронил свою половину.
Это был образец ее генетического материала, кристаллизованная кровь и ее цифровая копия, лазером высеченная в кварце. Сохраненная на века частичка Валки.
– Дома мы… обмениваемся ими с партнерами, когда накапливаем достаточно репутации, чтобы… иметь детей.
– Но… мы не можем, – выдавил я и зажмурился, сдерживая подступающие слезы. – Я палатин. Высокая коллегия…
– Я знаю, что не можем, – перебила Валка. – Я пока и… не хочу. Но я подумала… может быть… – Она взяла свою половину, показала мне мои инициалы. – В наших кланах запрещено обмениваться ими неоднократно. Я подумала… что это может быть промежуточным решением. – Она сжала мои пальцы над другой половинкой филактерии. – Символом.
– Символом!
Я едва не рассмеялся и наклонился, чтобы поцеловать ее, крепко сжимая подаренный кусочек металла. Кусочек ее сердца. Когда мы сошлись в поцелуе на Ураганной стене над полями Береники и Долиной Нырков, с запада налетел ветер, взметнув мой плащ. Он подхватил наши волосы – черные как вороново крыло и темно-багряные – и сплел их воедино.
Когда мы отпустили друг друга, я взял Валку за руку и помог спуститься с Ураганной стены, на которую в этой жизни мы больше не поднимались.
Глава 75
Раскаты грома
В черных доспехах, с филактерией Валки, надежно закрепленной на цепочке рядом со скорлупой Тихого, я смотрел из-под арки на небо. За мной возвышался тоннель высотой в три человеческих роста. Паллино с Оро, Дораном и остальными солдатами Первой когорты стояли неподалеку. Бойцы в доспехах и масках заполнили вестибюль тоннельной сети, как муравьи муравейник.
– Что видишь? – спросил звонкий, горячо любимый голос.
Валка подошла ко мне. Непривычно было видеть ее в алой керамической броне и черной офицерской тунике. Ни знаков отличия, ни плаща. Хоть когда-то она и служила в армии, обмундирование делало ее совершенно непохожей на себя.
– Пока ничего.
– Доктор, мы услышим их прежде, чем увидим! – воскликнул Паллино, опираясь на копье. – Они все небо разорвут.
Вдалеке прогремел гром, пугая очередной грозой. Я немного сомневался, не стоило ли послушаться совета Корво и остаться в командном штабе с Леонидом Бартошем и юным Аристидом. Но полководец из меня был так себе; не Пирр и не Веллингтон и уж точно не Ганнибал.
Я нашел для себя самое подходящее место и жалел лишь о том, что был слеп.
– Аристид, доложите обстановку, – произнес я в микрофон.
Сразу за гелиопаузой из варпа появился одинокий корабль ксенобитов. Мы засекли выброс радиации, когда схлопнулся его варпенный пузырь, но корабль скрылся до того, как Хауптманн успел поднять истребители или запустить ракеты в межпланетную пустошь.
Но он все равно пробыл там несколько часов. Достаточно, чтобы просканировать систему, установить нашу численность, мощь и понять дислокацию. В космосе темно, но спрятаться негде.
– Никаких признаков врага, – ответил интус. – Хауптманн привел флот в повышенную готовность. Щиты включены. Он готовится держать их на орбите, сколько сможет.
– Не получится, – ответил я, пробегая взглядом по Валке и солдатам в тоннеле. – Они ударят быстро и мощно. Если я прав и основные силы врага затаились в засаде…
– …то первая волна послужит для отвлечения нашего внимания, – закончил за меня Лориан.
– Они хотят, чтобы мы запаниковали. Ударят не по стене, а по городу. Им важно его разграбить.
– Посмотрим, получится ли у них нас запугать, – мрачно сказала Валка, сверкая глазами.
Повернувшись, я увидел шеренги безликих людей, уходящие далеко во тьму. В этом тоннеле, должно быть, была пара сотен солдат, а остальные таким же образом разместились в других тоннелях и на террасах с примыкающей к стене стороны Дейры. Я подозвал Оро, Дорана и еще одного центуриона:
– Возвращайтесь к своим отрядам. Ждать осталось недолго.
Они покинули пещеру под приветственные раскаты грома. Я последовал за ними, невооруженным глазом вглядываясь в тучи. Чистого неба было не разглядеть, бледное солнце Береники пряталось за Ураганной стеной.
– Держите меня в курсе событий, – сказал я по рации.
– Разумеется, – ответил Лориан с такой интонацией, как будто привычно лениво отдавал честь.
Посмотрев вниз, я увидел мосты, башни и кружащих среди них птиц. Птицы гнездились на деревьях, покрывавших долину до самой полноводной торфянистой реки, бегущей на юг к морю.
– Лорд Марло?
Я прошел больше десятка шагов от тоннеля и дошел почти до перил, ограничивающих площадку над нижними ярусами. К моему удивлению, там оказался солдат – женщина, судя по голосу и комплекции. Я знаю, что это прозвучит странно, – возможно, это просто шутка, которую со мной сыграла память, – но сперва я принял женщину за Каракса с Арамиса.
