– Хиз, я и правда лучше сам на кухню схожу поем, чем Тота едой напрягать, – залепетал парнишка с невинно-лучезарным выражением лица, будто и не слышал, что он бесит и Тота, и даже Шизла, его любимое божество. – И вас не буду отвлекать, и сам поем с большим удовольствием в одиночестве, когда Шизл у меня не будет опять отбирать еду.
– Да я это делал исключительно из страха, что ты обожрешься и концы отдашь! Сто раз тебе об этом говорил! – возмутился Шизл и на очень повышенных тонах продолжил: – Если Хиз тебя пару раз похвалил, а нас при тебе поругал, это вовсе не значит, что можно меня при всех выставлять жадным чудовищем, отбирающим еду у голодного ребенка!
– Прости меня, Шизл, если я заставил тебя неверно истолковать мои слова, – залепетал перепуганный Гиант. – Я же вроде и не говорил, что ты у меня еду отбирал именно от жадности, а не из заботы о моем здоровье. Не сердись на меня, пожалуйста… Я совсем не хотел тебя обидеть.
– Ага! Прямо сама невинность! – понесло Шизла дальше под громкий хохот Хиза. – Про то, что я у тебя еду отбирал именно из-за заботы, чтобы ты не обожрался, ты тоже не говорил!
– Ну, ладно, Гиант, ступай кушать, – вмешался Хиз наконец, пресекая ссору Шизла с мальчишкой. – Не слушай, что дяденька говорит. Это его злоба на весь мир таким подозрительным и агрессивным сделала.
Гиант не заставил себя просить дважды и моментально смылся подальше от накала страстей.
– Хиз, ну неужели ты не видишь, что этот щенок мерзеет прямо на глазах! – продолжил бушевать Шизл сразу же, как только Гиант вышел из комнаты.
– Шизл, а я его, по-моему, и не подбирал! Или, может, ты сейчас скажешь, что я еще и в этом виноват? – отвечал Хиз с усмешкой, но уже спокойнее и без желания задеть Шизла. – Пока я только вижу, как этот щенок не мерзеет, а развивается час от часу. Чего, увы, не могу сказать о вас. Поэтому его я хвалю, а вас хаю. А если вас задевает, что я при нем это делаю, так вы опять же с него пример попытайтесь взять хотя бы немного. Он ведь, Шизл, и правда не говорил, что ты из жадности у него еду отбирал. Ты сам захотел истолковать его слова негативно, и именно потому, что в тебе преобладают лишь недовольство и негатив. А когда ты его обвинил в том, чего он не делал и даже не думал делать, он еще перед тобой и извинился смиренно. А на мое недавнее заявление, что он набитый дурак, Гиант вообще никак не отреагировал, не бросил ни одной негативной эмоции даже про себя, и уж тем более не кинулся на меня с кулаками…
– Именно потому, что он – набитый дурак, – буркнул со злобой Шизл, игнорируя перспективу расплаты за эти слова.
Но вопреки ожиданиям братьев, Хиз не стал язвить в адрес Шизла дальше. Он помолчал, побродил немного по роскошному ковру небывалой красоты, разглядывая причудливые узоры под ногами, и наконец сказал:
– Если уж так случилось, что ты подобрал этого мальчишку, попробуй хотя бы извлечь из этого пользу. А не вред, как сейчас, когда ты пытаешься излить на него свою бессмысленную злобу. Давайте лучше подумаем, как вы дальше будете выполнять свои обязанности. С Тотом все более-менее понятно. Ему в чем-то даже легче будет. А вот ты, Шизл, начнешь заниматься совершенно новым для тебя делом. Неужели у тебя нет вопросов по твоим процессам и вообще по работе? Лучше бы об этом сейчас подумать. А не о том, как очернить в моих глазах оборванца, которого ты же сам и притащил в нашу жизнь.
– Нет у меня вопросов, Хиз, – ответил Шизл после некоторого молчания. – Мне надо сначала свыкнуться с мыслью о том, какие дела мне предстоят, и все детально продумать. Тогда, вероятно, вопросы и появятся. Есть одна вещь, которая меня интересует. Но я как-то даже боюсь ее озвучивать. А то ты же снова до меня докопаешься, как обычно. Так что лучше и про нее потом поговорить. Тем более мне на сегодня изрядно поднадоело все это рванье страстей и отрицательные эмоции, на которые ты меня провоцируешь. И с явным удовольствием, на мой взгляд.
– Да, мне доставляет удовольствие подбрасывать ситуации, преодоление которых позволяет душе расти над собой. Но ты их чаще не преодолеваешь, что доставляет мне явное неудовольствие… Это какой такой вопрос ты не хочешь озвучивать? По поводу твоих полномочий, статуса и власти? Кто бы сомневался! Кто о чем, а лысый всегда о расческе думает, – съехидничал Хиз, покопавшись в мыслях Шизла.
– Ну да, именно об этом! Кто бы сомневался, что ты сейчас влезешь в мою голову! Мне же надо знать, какой у меня теперь статус, как мы взаимодействуем с Тотом, или, может, вообще я все свои вопросы теперь с тобой напрямую решаю, как брат всю жизнь делал? Я же так понимаю, мы ведь теперь с Тотом на равных позициях, раз уж ты полномочия между нами поделить решил?
– Ты губу-то закати, Шизл, вместе со своими амбициозными мечтами, – со смехом ответил Хиз (к огромному облегчению Тота, который весь напрягся от такой постановки вопроса). – С чего это ты решил, что вы с братом теперь на равных позициях? Во-первых, мне бы и в голову не пришло так возвысить тебя за кражу Черепов. А во-вторых, это просто противоречит моим же законам, которые я не могу изменить… Ну, или почти не могу, и уж точно не хочу это делать ради тебя. Как вы оба знаете, общий баланс созидательной и разрушительной энергии в Реальности таков, что созидательной светлой энергии всегда немного больше, чем темной разрушительной. За счет этого созидание в итоге всегда поглощает разрушение, добро поглощает зло, а свет тьму. Так с чего же ты, Шизл, решил, что ты теперь встал на один уровень с Тотом? Это же противоречит всем неизменным устоям и кодам Вселенных.
– Ну, ты же постоянно говоришь нам обоим, Хиз, что мы с ним оба – козлы и уроды! Вот я и подумал, что мы с Тотом равны! – с обидой и злостью ответил Шизл, разочарованный от несбывшихся ожиданий. – Ко мне-то какие претензии? Я ориентировался исключительно на твои слова.
– Ты как-то всегда слова, на которые надо ориентироваться, выбираешь исключительно в соответствии с твоими собственными интересами, – довольно усмехнулся Хиз. – Козел козлу рознь. Урод уроду тоже… Одинаковых козлов вообще не бывает, Шизл. Потому что каждый козлячит по-своему и с разными последствиями. И что дозволено одному козлу, то не дозволено другому…
Шизл хотел было ответить чем-нибудь едким, но не успел, потому что неожиданно в комнату вернулся Гиант с большим ломтем хлеба, отломанным от свежего каравая.
– Как-то ты нереально быстро наелся, – заметил Шизл более с искренним удивлением, нежели с желанием задеть Гианта, намекнув всем на его беспрецедентное обжорство. – Что это с тобой случилось? Не заболел часом?
– Не-а, – довольно ответил Гиант. – Уж больно интересно вас послушать, о чем вы толкуете. Поэтому я быстренько перекусил яблоком с хлебом и решил вернуться к вам. Вот, с собой взял еще хлеба. Здесь доем…
– Просто прекрасное сочетание продуктов, – высокомерно пробурчал Тот. – Мне, Гиант, уже не первый раз хочется заглянуть к тебе в желудок и ознакомиться с тем, что в нем перемешано и как конкретно ты себя травишь. И я заглянул бы, но боюсь уж совсем до невозможности ужаснуться.
– Не доставай ребенка без дела! – вступился Хиз. – Отъестся парень в ближайшие дни и начнет заботиться о своем пищевом поведении.
