Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
В крупных городах люди подвержены «эффекту наблюдателя». Они реже бросаются на помощь в беде, хотя здесь может сказываться противостояние отдельных статусных или этнических групп. Видя насилие, люди предпочитают не вмешиваться, боясь вызвать агрессию в свой адрес. Это в целом разумно. Но зачастую реальной угрозы нет, просто нужно помочь: кто-то получил травму, нуждается в пище или убежище либо рискует пораниться.
Один из факторов здесь — быстрота, с которой люди передвигаются в многонаселенных городах, скорее всего в стремлении миновать толпу, подчиняясь ускоренному ритму жизни. Эффект наблюдателя и отчужденность — способы справиться с типичной для города сенсорной перегрузкой (повышающей утомляемость и раздражительность) и стрессом из-за вмешательства других в наши планы (успеть на спектакль, в магазин или вовремя вернуться домой и побыть с детьми). Когда люди постоянно конкурируют, скажем, за место в поезде, то быстро раздражаются, вступают в конфликт и проявляют агрессию.
Со знакомыми людьми и ситуациями мы можем совладать, но нежелательные и частые посягательства незнакомцев по пути к дому выводят из равновесия. И мы игнорируем их, проявляя естественную защитную реакцию. Неудивительно, что мы научились не воспринимать их и уделяем внимание лишь тому, что угрожает здоровью или самочувствию. В целом проявлять доброжелательность к незнакомцам склонны жители маленьких населенных пунктов, поскольку им неведомы перегрузки большого города.
Учитывая все эти разобщающие факторы, стоит особенно тщательно выбирать район проживания, узнать, где бьется его пульс, и воспользоваться всеми его преимуществами. По данным исследований, полезнее всего жить неподалеку от оживленной главной улицы.
Глава 9. Уличная жизнь
Две трети лондонцев обитают в пределах 500 м от главной улицы, как и жители других городов, построенных до изобретения автомобиля. Выдающийся специалист по архитектурной психологии Кристофер Александер писал, что чем дальше от главной улицы живет человек, тем меньше он обычно счастлив[41]. Главная улица, как артерия, питает весь город и поддерживает жизнь местного сообщества. Это выход в другие части города и одновременно вход для новоприбывших. В идеале здесь встречаются местные жители и гости ради обоюдной выгоды — коммерческой, социальной и культурной.
Приятно побродить по оживленным улицам из одного района в другой, не направляясь в конкретное место, и внимать видам, звукам и запахам человеческой деятельности. Французский писатель Шарль Бодлер был очарован романтическим образом бесцельно прогуливающегося горожанина, которого называл фланером. Как утверждает Корнелия Скиннер в книге «Элегантные остряки и грандиозные горизонтали» (Elegant Wits and Grand Horizontals), фланер «не обременен никакими обязательствами, никуда не торопится, с неспешной разборчивостью гурмана смакует букет города».
Американский режиссер и сценарист Сьюзен Зонтаг поддерживала эту идею и призывала всех отправиться в круиз «в урбанистическую преисподнюю, по ландшафтам с чувственными перепадами».
Джейн Джекобс, американо-канадская журналистка, прославилась решительными выступлениями в защиту традиционной рядовой застройки главных улиц, когда та после Второй мировой войны оказалась под угрозой сноса. Новая война разворачивалась в 1950-х — 60-х и продолжается по сей день — против массового уничтожения улиц под знаменем восстановления городской среды. Джекобс стала одним из самых влиятельных критиков городского планирования в прошлом веке, несмотря на отсутствие специального образования. Этот факт и в придачу то, что женщина ввязалась в борьбу против установленных мужчинами общепринятых традиций того времени, вызвало резкую негативную реакцию.
Это не помешало ее книге «Смерть и жизнь больших американских городов», написанной в 1961 году[42], всколыхнуть архитектурный мир. По словам Херберта Мушампа, главного архитектурного критика Times, это было «чуть ли не самым шокирующим событием в архитектуре ХХ века».
Книга была откликом на политическое давление и стремление сровнять с землей пришедшие в упадок районы, вместо них спроектировав новые, где больше света и воздуха. Господствовало мнение, что нужно снести «трущобы» и на их месте возвести многоквартирные дома, оставив вокруг побольше пространства. Джекобс упорно пыталась донести до властей значимость главных улиц для выживания окрестных районов и не чуралась решительных действий. В 1961 году ее, вместе с другими ярыми протестантами, удалили со слушания о реконструкции Гринвич-Виллидж на Манхэттене в Комиссии городского планирования. Благодаря ей район был спасен от разрушения в рамках программы «сноса трущоб».
В 1968 году ее арестовали по обвинению в организации беспорядков и намеренном причинении ущерба после срыва общественного собрания по вопросу строительства скоростной автомагистрали в Нижнем Манхэттене через Сохо и Маленькую Италию. И снова ей удалось остановить проект, грозивший необратимо разделить и разобщить эти сообщества. Десятью годами ранее Джекобс стала свидетелем увядания и смерти районов по милости градостроителей, гонящихся за призрачной мечтой о восстановлении и обновлении. Работая секретарем в департаменте планировки, она изучала последствия реконструкции архитектором Эдмундом Бэйконом жилых районов в Филадельфии. Ознакомившись с его работой, она с ужасом поняла, что по сравнению со старыми районами в новых на улицах оказались уничтожены буквально все признаки жизни. «Безликие улицы, — как она писала позже, — плодят безликих людей».
На главных улицах должны быть условия для торговли и развлечений местного сообщества. Так формируются облик и атмосфера района. Факторы, которые превращают обычный дом в очаг, применимы и к району, а основной его составляющей являются улицы, какой бы на них ни царил беспорядок.
Великолепный хаос: уличное разнообразие
Джекобс восхищалась «островками хаоса» в Восточном Гарлеме, в которых видела «собственную непостижимую мудрость», — никем не спланированными и естественно возникшими в ответ на потребности населения. В ее некрологе в New York Times говорилось: «В поддержку своей теории мисс Джекобс создала глубокий, разносторонний труд. Но лучше всего ей удалось описание событий повседневной жизни, которые она наблюдала из окна своей квартиры над кондитерской на Хадсон-стрит, д. 555». Вот пример, позаимствованный из книги «Смерть и жизнь больших американских городов». Автор выносит мусор, дети ушли в школу, открылись химчистка и парикмахерская, домохозяйки вышли поболтать, в местный бар заглянули грузчики, подростки возвращаются домой, переодеваются и спешат на свидания — вот и закончился очередной день. Бывают и неожиданности: как-то под вечер в феврале не пойми откуда взялся волынщик и собрал вокруг себя благодарных слушателей. Все ощущают себя в безопасности, и местные, и пришлые, потому что почти никогда не остаются одни.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
