Книга Стареть, не старея. О жизненной активности и старении - Рюди Вестендорп

Жизненный путь женщины весьма примечателен. Девочки превращаются в молодых дам и с этого момента становятся необычайно привлекательными для мужчин. Оптимальный детородный возраст наступает между 20 и 30 годами, и в дальнейшем фертильность быстро снижается. Примерно к 50 годам она полностью прекращается и наступает менопауза. Но и после этого женщины вполне могут жить еще долго и некоторые становятся бабушками. Яичники их уже «мертвы», тогда как все остальное, включая умственные способности, может быть в полном порядке. Тот факт, что женщины продолжа­ют жить, хотя им уже не нужно заботиться о получении потомства, с точки зрения эволюции кажется нелогичным: в свете теории «тела на выброс» продолжающая­ся жизнь женщины после наступления менопаузы должна рассматриваться как инвестирование в долгую жизнь ценой невозможности деторождения. Показатели смертности для женщин преклонного возраста даже ниже, чем у (все еще фертильных) мужчин, и многие женщины переживают своих мужей. Это странно. Выходит, продолжи­тельность жизни не является критерием в ходе естественного отбора? Каково же подходящее объяснение?

Бабушки часто играют решающую роль в молодой семье с подрастающими детьми. Бабушка заботится о детях своих детей, так что шансы (выжить) у детей повышаются. Если в современной семье на первом месте стоят прежде всего вещи нематериальные, такие как внимание и воспитание, то при неблагоприятных обстоятельствах наличие или отсутствие бабушки может означать разницу между жизнью и смертью. Если благодаря заботам бабушки ее дочь имеет больше детей, слепки генетического материала бабушки в следующих поколениях количественно увеличиваются. Так называемая гипотеза бабушек может служить объяснением того, почему у женщин примерно к 50 годам начинается менопауза. Поскольку после менопаузы женщина детей иметь уже не может, у нее появляется возможность быть полез­ной в заботе о внуках. В эволюционных терминах: продолжение жизни после менопаузы поддерживается естественным отбором, потому что вносит вклад в fitness, приспособляемость, нашего вида.

Указание на эволюционное значение бабушек в нашем нынешнем обществе можно найти в работах нидерландских социологов Флёр Томез и Аарта Лиефбрура. В своих исследованиях они изучали участие дедушек и бабушек в уходе за маленькими детьми и влияние этого на поздние рождения в семьях с обоими работающими супругами. Исследователи использовали данные по трем поколениям мужчин и женщин в ныне живущих нидерландских семьях. Результаты показали, что бабушки и дедушки с материнской стороны чаще брали на себя заботу о детях, чем бабушки и дедушки со стороны отца, и притом бабушки чаще, чем дедушки. Участие бабушек и дедушек в воспитании внуков увеличивало шансы на то, что в семье родится больше детей. На базе полученных данных исследователи пришли к заключению, что с точки зрения эволюции забота бабушек и дедушек о детях действительно может рассматриваться как успешная репродуктивная стратегия. Семьи, в которых бабушка и дедушка участвуют в заботе о детях, обнаруживают в наших современных условиях бóльшую репродуктивную приспособленность. Результаты этих исследований убеди­тельно свидетельствуют, что естественный отбор и эволю­ция не ограничены ни далеким прошлым, ни Африкой, но продолжают действовать здесь и сейчас.

Влияние бабушек на выживаемость внуков в нынешних Нидерландах исследовать уже невозможно, потому что при нынешних благоприятных условиях выживают практически все новорожденные. Детская смертность больше никак не связана с естественным отбором. По этой причине для изучения влияния бабушек на детскую смертность часто обращаются к церковным метрическим книгам прошлого. С помощью этих книг, в которых регистрировались рождение, крещение, заключение брака и смерть, были реконструированы семьи во многих местах по всему миру. Адский труд, ибо одни и те же люди могли быть разнесены по разным реестрам, которые между собой никак не связаны. Некоторые люди всю свою жизнь живут в одном и том же приходе, где всякий раз и разыгрывается тот или иной rite de passage, ритуал перехода. Другие меняют место жительства. Что с ними там происходит? В общем, в подобных исследованиях массу времени занимает сбор данных, и решающая роль принадлежит здесь генеалогам и архивариусам.

Множество исторических данных, используемых при биодемографических исследованиях, приходит из Скандинавии. В XVIII–XIX веках там существовали стабильные общины, скрепленные прочной религиозной верой. Не составляет большого труда представить себе облик таких общин: группки крестьянских дворов вокруг церкви, отрезанные от остального мира рекой, горным хребтом или ущельем. Нужно полагать, что жизнь была трудной, с долгими зимами, неурожаем и бедностью. Была высокая детская смертность, и нередко женщины умирали при родах — пóзднее, но тем не менее прямое следствие секса.

Основываясь на анализе историй жизни этих людей, ученые могли сделать вывод, что присутствие бабушки играло важную роль в повышении шансов выживаемости внуков. Нетрудно также представить себе, насколько существенно было для семьи знать, что в доме есть кому помочь, если мать умирает при родах. Такие условия жизни подтверждают гипотезу бабушек.

Но на шкале эволюции скандинавские приходы не бо­лее чем галька на морском берегу. Трудно поверить, чтобы период нескольких столетий естественного отбора в западном мире мог целиком и полностью объяснить гене­тическую концепцию такого специфического жизненно­го периода, как менопауза. Эта своеобразная особенность женщин должна была возникнуть в гораздо более далеком прошлом, во времена, когда семьи строились на совершен­но иной основе. Из антропологических описаний ранних народов мы видим, что в подавляющем большинстве этих обществ была полигамная структура семьи. Новейшие техники анализа ДНК подтверждают, что в прошлом большинство мужчин имели более чем одну жену. В поли­гамном браке мать (бабушка) занимала совершенно другое положение, чем в моногамном браке, что могло значительно повлиять на результат естественного отбора.