Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Едва слышный вызывающий вопль «Иисус спасет вас!» еще летел нам в спину, а мы вяло плелись по Нижней улице. Пронизывающий ветер тащил по улице мусор, песок и изредка — розовое пятнышко листовки. Мелкий дождь шотландских нагорий — словно облако водяной пыли из опрыскивателя для растений — падал не в той метеорологической зоне, для которой был предназначен.
Терри хотела зайти в аптеку в «Моргановской башне» за бутылкой коллис-брауновской микстуры, намереваясь выпарить ее на плите (заляпав при этом все кругом) и повергнуть себя в еще более глубокую летаргию. Я же собиралась в университетский книжный магазин за методическим пособием к «Мидлмарчу».
В этот момент на тротуаре через дорогу внезапно образовалась собака (они это умеют!). Заметив, что мы на нее смотрим, она изобразила на морде дружелюбие и потрусила к нам, словно через поле, а не через проезжую часть. В этот самый миг «форд-кортина» 1963 года вылетел (насколько «форд-кортина» способен вылететь, конечно) из-за угла, неотвратимо направляясь именно туда, где находилась собака. Увидев это, Терри рванулась на дорогу, чтобы спасти пса.
В этот момент нарративное предопределение (страшная сила) взяло управление на себя. Сценарий «машина — собака — девушка» (бегущая трусцой собака, стремительная машина, глупая девушка) мог кончиться только слезами; «кортина» вильнула в последний момент, огибая Терри, но не могла объехать собаку. Я закрыла глаза…
…и когда открыла их снова, машина стояла, а Терри сидела на краю тротуара, и голова собаки лежала у нее на коленях. Терри была в целом не слишком привязана к роду человеческому, но, как ни странно, любила животных, особенно собак: ее практически вырастил семейный пес (большой доберман по кличке Макс).
Пес, который сейчас недвижно покоился у нее в объятиях, — большая желтая дворняга — цветом шкуры напоминал старого затрепанного плюшевого медведя или полудохлого верблюда. Человек, готовый сбить собаку, чтобы спасти женщину, вылез из машины и потопал к этой кинологической «Пьете», на ходу оглядев бампер. Он оказался мужчиной плотного сложения — вроде вышибалы на дешевой дискотеке. Тыльные стороны его рук покрывала густая шерсть: казалось, что под мятым костюмом у него надет другой, маскарадный костюм шимпанзе. Водитель неловко наклонился, чтобы поближе разглядеть собаку, и штанины задрались, обнажив чудовищно волосатые лодыжки. Дешевая материя костюма — цвета молочного шоколада — туго обтянула мясистые бедра.
— У меня нет времени! — произнес он. — Чертова собака! Смотреть надо, куда бежишь! — И добавил чрезвычайно раздраженно: — Я опаздываю! Уже опоздал!
Собака тем временем не реагировала на внешние раздражители — она лежала так неподвижно и безжизненно, что вполне могла бы быть искусно сделанным чучелом, выставленным на потеху толпе, которая уже начала собираться. Терри стала делать псу искусственное дыхание, с необычным для нее упорством вдувая жизнь ему в пасть, явно унаследованную от овчарки.
— О боже… — сказал у меня за спиной дрожащий голос. — Могу я чем-нибудь помочь?
Голос принадлежал профессору Кузенсу, который размахивал большим зонтиком с ручкой в форме утиной головы. Этому человеку явно грозило стать карикатурой на самого себя.
Скрипя суставами, он наклонился к собаке и стал как мог способствовать ее оживлению, почесывая ей пузо, покрытое жесткой шерстью и розовое, как сахарная глазурь на торте. Зеваки перешептывались, серьезно обсуждая наилучшие способы воскрешения дохлого пса. Их рекомендации варьировались от «дать ему вкусняшку» до «дать ему взбучку».
Однако вампирское дыхание Терри, попав в легкие собаки, по-видимому, сотворило чудеса. Желтый пес медленно возвращался к жизни, начиная с дальнего конца, то есть с хвоста, похожего на хвост гигантской крысы. Хвост начал медленно и тяжело биться об асфальт. Затем пес вытянул задние ноги, сгибая и разгибая ненормально длинные пальцы, оканчивающиеся большими, как у ящера, когтями. Наконец пес тихо вздохнул, открыл глаза, поднял голову и огляделся. Кажется, его приятно удивило количество прохожих, заинтересованных его самочувствием. Он энергичней заколотил хвостом, и зрители разом зааплодировали такому Лазареву воскрешению. Пес поднялся на ноги — нетвердо, как новорожденный теленок антилопы гну. Мне показалось, что он сейчас поклонится публике, но я ошиблась.
Терри глядела на пса подозрительно.
— У него, наверно, шок, — сказала она. Маленькое бледное личико осунулось от беспокойства. — Все равно надо отвезти его к ветеринару.
— Шутишь! — воскликнул водитель «кортины». — Я уже полчаса как должен быть в другом месте.
Терри зашипела, как злобный чайник, обнажив острые зубки. Пес — скорее в удивлении, чем в шоке, — терпеливо ждал, пока противоборствующие стороны решат его судьбу. Наконец сдался водитель «кортины»:
— Ладно, садитесь, только быстро, я очень сильно опаздываю.
Он принялся торопливо запихивать нас всех в машину.
Машина, которая явно не видывала лучших дней, была ржаво-белая (больше ржавчины, чем белизны). Я влезла на заднее сиденье, за мной последовали Терри и пес, который кое-как забрался в салон и настоял, чтобы его посадили между нами. Профессор Кузенс бодро уселся впереди; похоже было, что машина для него — чрезвычайно новое и интересное изобретение.
— Поедем кататься! Как весело! — воскликнул он и протянул руку водителю. — Профессор Кузенс, рад встрече. А вы?
Водитель «кортины» ответил неохотно, словно все, что он говорил, могло быть впоследствии использовано против него:
— Чик. Чик Петри.
— Зовите меня Гавриилом, — заулыбался и закивал профессор Кузенс.
— Но ведь вас вовсе не так зовут?
Меня очень удивила внезапная мутация имен профессора, которого обычно звали Эдвард Невилл. Но он только бодро улыбнулся и сказал:
— Почему бы и нет?
Чик подхватил:
— Да, что в имени тебе моем и все такое, а, проф?
— Совершенно верно! — просиял улыбкой профессор. — Вижу, мы с вами понимаем друг друга.
— Профессор, э? Мое-то детство прошло в людях. Жизнь — вот мои университеты.
— И я уверен, что это был весьма разносторонний и глубокий курс обучения! — воскликнул профессор Кузенс.
— Да уж, я кой на чем собаку съел, — мрачно заметил Чик.
Терри зажала псу уши ладошками. Чик завел мотор, и салон машины тут же стал наполняться странным запахом — сладковатым, но тухлым, вроде гниющей клубники и разлагающейся дохлой крысы. Но не успели мы прокомментировать эту атаку на наши обонятельные органы, как Чик съехал с тротуара, тряхнув нас всех, и влился в поток не глядя — какофония автомобильных гудков полетела нам вслед по Нижней улице.
Профессор сказал, что ветеринар есть в верхнем конце Южной Тей-стрит, и неопределенно махнул рукой себе за спину, но не успел он произнести эти слова, как мы уже проехали поворот и все быстрей неслись по круговой развязке, что на Ангус-роуд. Ощущение было как на аттракционе «Автодром». Несколько секунд — и мы уже с ревом приближаемся к автомобильному мосту. Терри закричала, что мы едем не в ту сторону, и Чик крикнул в ответ:
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
