— Да забудешь ты об этой дурацкой машине? — начал он с ходу.
А затем выговорил ей, какая она идиотка, что стала следить за ним. Сначала Итан нервно ходил по комнате, потом остановился рядом с уютным диванчиком. Судорожно провел по волосам, взъерошив их.
Этот диванчик был подарком ее бабушки. Клаудия его починила, обтянула новым материалом, белым. Ей нравилось забираться на диванчик, сворачиваться калачиком и читать. Изредка — очень редко! — она разрешала себе провести целый день ничего не делая. Только диванчик и романы. Смешные книжки. Особенно она любила комедии о лордах и леди или хорошее фэнтези с драконами и рыцарями…
Итан остановился прямо перед ней.
— Ты хоть слово слышала из того, что я сказал? — спросил он.
— О, ну… — протянула она и честно призналась: — Нет. Не думаю, что и ты меня услышишь, если бы я начала говорить, — улыбнулась она.
И тут случилась странная вещь. Хмурое выражение в одно мгновенье сошло с его лица.
— Клаудия, ты только взгляни на себя, — и он схватил ее в свои объятия.
Он был таким большим и крепким. И влажным. Его пальто было мокрым от дождя и пахло сигаретным дымом. Ее дыхание сбилось.
— Со мной все в порядке, — выдохнула она.
— Я знаю, — он погладил ее волосы. — С тобой действительно все в порядке. Прости меня, дорогая. И не улыбайся больше так. Тебе не надо так улыбаться рядом со мной. Ты в безопасности. Теперь все будет хорошо.
— Да, да, — и сами собой ее руки ухватились за его пальто. И тут она обратила внимание, что ее руки снова дрожат. И вовсе не от страха и напряжения. Скорее уж от возбуждения. Дрожь прошла по всему телу. — Они хотели обидеть меня, Итан! Просто так. Они же даже не знают меня. Я ничего плохого им не сделала. Просто от скуки. Возможно, они живут ужасной жизнью, я не знаю. Но ведь они чуть было не…
— Тише, — сказал он. И снова погладил ее так, что ей стало тепло и уютно. — Забудь их. Их больше нет. И это больше не имеет значения.
— Все имеет значение. Даже они. Но я… я… — она сглотнула.
— Мне нельзя было кричать на тебя. Ты и так натерпелась. Но я сам был так напуган… я за тебя так испугался! И ты права насчет страха и гнева. Никогда я так не боялся…
— Я тоже, — сказала она и сдалась, заплакала наконец.
Возможно, именно этому ей надо было научиться: плакать чисто по-женски. Возможно, этого она как раз и не умела раньше. Плакала Клаудия действительно редко. Но когда это случалось, наступала настоящая буря эмоций. Итан не сказал ни слова. Он провел рукой по ее спине, медленно поглаживая, очень медленно. И он не стал останавливать ее и успокаивать, просить, чтобы она не плакала. Он просто держал ее в своих руках.
Буря миновала так же быстро, как и началась. Вскоре Клаудия затихла в его руках. Чихнула. Еще раз. Еще раз.
— Уже лучше? — спросил он хриплым голосом.
Она кивнула, невольно прижавшись к его плечу лбом. Какие уютные плечи, словно созданы для нее! Она потерлась щекой об это такое огромное и уютное плечо.
— Клаудия?
— Хм? — Она повернула голову и уткнулась в его шею. Сильную и теплую, и такую родную. Она втянула его запах.
— Ты уже можешь меня отпустить.
— Зачем? — А почему она до сих пор цепляется руками за его пальто?
Под пальто скрывалась такая широкая грудь. Она скользнула руками под это сырое пальто и радостно выдохнула. Хлопок рубашки был теплым и сухим.
— У меня есть некоторые проблемы…
— Правда? — Она обвила его шею руками, прижалась покрепче. Так, теперь понятно, о чем он говорил: его тело рассказало ей все. — А по-моему, как раз никаких проблем.
Его руки сомкнулись на ее талии.
— Ты просто возбуждена сейчас от всего того, что случилось. Не отдаешь себе отчета в действиях. И поэтому мы не будем продолжать. Ты ведь сама не хотела…
— Я передумала…
— Слава богу, — эти слова сорвались с его губ, прежде чем он поцеловал ее.
* * *
Клаудия закрыла глаза. Она ответила на его поцелуй, и он теплой волной разлился по ее телу. Подушечки пальцев кололо, словно иголками. Его влажные губы и язык исследовали ее, а руки скользили вверх-вниз по телу.
— Этот пиджак, — прошептал он. — Нужно снять.
— Твое пальто тоже. Оно мне не нравится, — Клаудия скинула его с плеч Итана. Он помог ей, шевельнув плечами, и пальто упало на пол.
Но это еще не все. Он непременно должен был снять ее красный пиджак. И еще — свитер. И потом расстегнул застежку бюстгальтера.
Отбросив его в сторону, он издал довольный смешок.
— Я уже давно хотел этого, — выдохнул он, наполняя руки ее грудью. — Такие сладкие… словно кремовые груши. Непременно надо их попробовать.
Так он и сделал. Клаудия поддержала его инициативу и зашептала ему на ухо тихие слова любви и страсти. Итан склонил голову, и она пробежала пальчиками за его ушами, по подбородку.
Он пробовал ее на вкус, как самое сладкое мороженое на свете. А она, как мороженое, таяла от его прикосновений. А потом Итан подхватил Клаудию и положил на белый диван, сам же устроился на ней.
Так-то гораздо лучше. Он приподнялся на одном локте и потерся своей крепкой грудью о выступающие кончики ее груди. Она тоже потянулась к нему и снова поцеловала, потом провела языком за мочкой уха. Вдохновленная близостью, провела руками по его спине, спустившись вниз.
Он вздрогнул. Его рука нырнула между ее ног. Глаза женщины расширились от возбуждения.
Снаружи лил дождь. Нависшие тучи за окном создавали в комнате уют. Вельветовая мягкая ткань диванчика приютила их. Итан пристально смотрел на Клаудию. Он был так близко… Его глаза потемнели от страсти.
Возможно, сейчас она остановилась, завороженная этим чувством перемены положения, оказавшись под ним. Итан целиком и полностью завладел ее вниманием, начав раскачиваться на ней вперед-назад. Она же забыла обо всем на свете, прислушиваясь к собственным чувствам.
Обхватив его ногами, Клаудия пожелала завладеть им целиком, забрав полностью в себя. Да, так он был совсем рядом, но все же не до конца. Мешала одежда, и она нетерпеливо стала рвать пуговицы на его рубашке.
Клаудия не любила смотреть любовные сцены в фильмах. Но в этот раз ей показалось, что она участвует в одной из таких сцен, где побеждает бешеная страсть. Наконец она добралась до его обнаженного тела. И все равно этого было недостаточно. Или наоборот — оказалось слишком много. Она бушевала.
Диванчик скрипел под тяжестью их тел. Итан действовал дальше. Клаудия вцепилась пальцами в его спину.
— Ты действительно такой большой, — восхитилась она.
— А ты — само совершенство, — он поцеловал ее в губы, чуть-чуть пошевелился. — Такая горячая и смелая.
