Книга Русская мышеловка - Марина Серова

Комиссар остался ночевать в «Шварцберге». Ему отвели номер рядом с моим. «Шварцберг» был выстроен на совесть, стены толстые, но все же я не могла уснуть, слышала, как Давид Розенблюм кашляет за стеной, как ходит по комнате, иногда передвигает стул или хлопает дверцей шкафа. Спать мне не хотелось — сказалось напряжение дня, полного переживаний. Посреди ночи мне надоело ворочаться в кровати, я встала, оделась и вышла в коридор, стараясь не шуметь. Признаться честно, мне захотелось подымить на террасе. Конечно, можно было бы сделать это и в номере, распахнув окно. Но январская ночь была холодной, напустишь дыма и мороза, потом вообще не уснешь. Поэтому я накинула куртку, натянула ботинки и отправилась на ночную прогулку.

В отеле было тихо, но почему-то мне показалось, что не я одна страдаю бессонницей. Из-под двери номера «арийцев» выбивалась полоса света. Снизу, с первого этажа, доносился тихий женский плач. Мне показалось, его источник находится в комнате Фаринелли. Но я вполне могла ошибиться.

«Шварцберг» был тих и казался спящим. Лунные квадраты лежали на деревянном полу, который чуть слышно поскрипывал под подошвами моих ботинок.

На террасу можно было пройти двумя путями — из столовой или по лестнице через площадку третьего этажа. Первый путь был проще, но я опасалась, что в темноте могу на что-нибудь наткнуться — столовая загромождена мебелью и посудой. Так что оставался второй способ. Стараясь не скрипеть ступенями, я поднялась на третий этаж, который целиком был отдан во владение русского миллионера и его свиты. Я знала, что супруга Дмитрия Юрьевича проживает в отдельном номере — об этом мне поведали сестры Вострецовы, которые каким-то непостижимым образом умудрялись знать все и обо всех.

В этот момент я совершенно явственно расслышала шаги. Тяжелые мужские шаги по коридору у меня за спиной. Человек шел, нисколько не таясь. Мне совсем не хотелось встречаться с кем-нибудь в этот полночный час и объясняться, зачем я шляюсь по отелю, в котором недавно произошла трагедия. Поэтому я отступила в тень и укрылась за выступом стены. Надеюсь, этот полуночный бродяга просто идет по своим делам, а не замышляет какое-нибудь злодейство? Пока с меня хватит. Еще одного преступления в «Шварцберге» я просто не переживу.

Кстати, я чувствую себя намного лучше, чем в день приезда! Прошли головные боли, пропали сердцебиение и внезапные перепады давления. Видимо, мой организм просто испугался того, что творится в «Шварцберге», и включил экстренный аварийный режим. Но вот нервы у меня изрядно расшатаны. Будь рядом со мной тетушка Мила, она бы посоветовала какое-нибудь проверенное народное средство — валерьянки попить, что ли. Но, чувствует мое сердце, валерьяночкой тут не обойдешься.

Между тем мужчина прошел мимо того места, где пряталась я. Это кто же у нас такой? Что-то я не припомню среди гостей отеля человека таких внушительных габаритов. Ба! Да это же один из охранников господина Кабанова! Оба амбала всюду следовали за охраняемым объектом как пришитые. Они не оставляли семью миллионера ни на минуту, даже в столовой занимали пост у дверей. Я ни разу не слышала, чтобы они открывали рот. Никто из Кабановых — ни сам Дмитрий Юрьевич, ни его жена и дети — никогда не обращался к ним. На своем опыте знаю, что охрана — особенно «личка» — следует за объектом незаметной и ненавязчивой тенью. Главное искусство хорошего телохранителя — соблюсти баланс. Нужно не мешать объекту заниматься своими делами, не нервировать его и не создавать дополнительных проблем вдобавок к тем, которые у него и без тебя имеются. И в то же время делать свою работу на совесть — контролировать и постоянно «держать периметр». Когда объекту твоя работа не видна, а между тем он под контролем и в безопасности — вот это и есть высокий класс. Но люди не роботы, рано или поздно тебе приходится вступать в разговоры. А если в семье есть дети, они начинают воспринимать тебя как дорогостоящую живую игрушку. Приходится твердо, но вежливо учить их соблюдать дистанцию. В любом случае личные контакты неизбежны.

Но в этой семье все было как-то… неправильно. И телохранители вели себя непривычно жестко и отстраненно. Не пойму, в чем дело. Может быть, Дмитрий Юрьевич такой авторитарный человек, что не считает «личку» за людей и велит держать дистанцию? Или два амбала у миллионера работают совсем недавно?

Телохранитель шел по коридору, и половицы слегка прогибались под его весом. Ну и шкаф! Интересно, насколько он хорош в рукопашном бою? Такие вот квадратные монстры бывают неповоротливыми и туповатыми, но иногда попадаются редкостные экземпляры, которые ухитряются совмещать силу с быстротой и кое-каким интеллектом. Вот они по-настоящему круты! Я с моими пятьюдесятью килограммами живого веса против них как муха.

Охранник остановился у двери, без стука повернул ручку, открыл и вошел в темноту номера. Заскрежетал ключ, поворачиваясь в замке. Позвольте, это же комната супруги господина Кабанова!

Открыв рот, я таращилась на дверь. Вот сейчас раздастся возмущенный вопль, женский визг, крики: «Пошел прочь, свинья! Что ты себе позволяешь!» Но время шло, а ничего подобного не происходило.

Я закрыла рот и пожала плечами. Мало ли что бывает на свете! Может быть, мадам Кабанова позволяет охраннику греть ее постельку. Меня это не касается. Я уже собиралась покинуть свое укрытие, как вдруг дверь номера русского миллионера скрипнула и приоткрылась. В номере Кабанова было темно, но за его спиной располагалось окно, и я явственно различала фигуру русского, стоявшего на пороге. Значит, Дмитрий Юрьевич все это время находился за дверью. Значит, он видел, как в номер к его жене зашел амбал-охранник. Ох, что сейчас будет!