— Джонни Кристала? — предположил я.
— Точно, — подтвердила она, закусив губу.
— Великолепно. Мне как раз надо его повидать. Это сэкономит мое время.
— Я счастлива, — сказала она тупо.
— Вы не получили чемоданы, которые одалживали Диане Эрист?
— Нет, — ответила она, пожав плечами. — И признаюсь, немного об этом жалею. Это были превосходные чемоданы.
— В самом деле, досадно. Вы не думаете, что Диана могла оставить их в больнице?
— Мало вероятно, по-моему. Уезжая, должна была взять их с собой. Впрочем, я справлялась. Старая жаба, с которой мне пришлось иметь дело, заверяла меня, что у Дианы был только один чемодан, и по ее описанию — не из моих. Но кто знает? Может, обслуживающий персонал там тоже ненормальный?
— Ваши чемоданы, которыми Диана или воспользовалась, или нет, по-видимому, находятся в том месте, где она провела неделю после выхода из клиники. Но это, к сожалению, не продвигает наши дела. — Я отпил виски и широко улыбнулся Нине. — Мисс Росс, я должен извиниться перед вами за вчерашнее.
— В самом деле? — спросила она, хмурясь.
— Я упрекнул вас за то, что вы до последней минуты не спрашивали меня, почему я подумал, что жертвой были вы. Помните?
— Помню, лейтенант, — ответила она тихим голосом.
— Так вот, я был не прав. Слишком многого хотел! Я был прав, задав вам этот вопрос, но ошибся в причинах.
Некоторое время Нина смотрела на меня потухшими глазами, затем довольно искренне воскликнула:
— Но я ничего не понимаю из того, о чем вы говорите!
— Если вы удержались от того, чтобы задать вопрос, который сам собой напрашивался, так это потому, что у вас не было никакого желания вмешиватьс в это дело, — объяснил я, взвешивая каждое слово. — А не потому, как я думал сначала, что вы заранее знаете ответ.
— Это слишком жалкие извинения! — враждебно бросила она.
— Согласен. Но у вас, как и у Марджи Трейверс, нечиста совесть из-за каких-то личных дел. Вас давит стыд. Вот почему мое присутствие вас так нервирует.
Нина растерянно посмотрела на меня. Если бы не загар, то, вероятно, было бы видно, что она побледнела.
— Не понимаю, на что вы намекаете? — пролепетала Нина.
— Могу я задать вам один вопрос, немного интимный?
— Какой же?
— Вы в самом деле художница по костюмам?
— Конечно. Почему вы об этим спрашиваете?
— Я подумал, что это просто прикрытие, дающее возможность Джонни оплачивать дом и ваши счета.
— Вы меня оскорбляете, лейтенант. — В глубине ее глаз вспыхнуло бешенство.
— Давно ли вы знаете Джонни Кристала?
— Это мое дело.
— Мисс Росс! — грозно произнес я, нахмурив брови. — Вы думаете, я задаю вам вопросы для развлечения? Я расследую убийство, а случилось так, что жертвой оказалась одна из ваших подруг.
— Извините, лейтенант, — прошептала она. — Я знаю Джонни год, может быть, больше.
— Как и чем он зарабатывает на жизнь? Вам известно это?
— Разумеется. Он помощник директора каких-то складов в Пайн-Сити.
— Фирма «Трейверс и Бладен», — вздохнул я. — Я скажу вам правду, мисс Росс, хотя сомневаюсь, что вы расположены ее выслушать.
— Правду о Джонни? — спросила она, резко вскинув голову.
— Эта фирма сплошная фикция. Она принадлежит банде гангстеров. Трейверс и Бладен занимаются незаконными операциями, проводимыми гангстерами в районе Сан-Диего. Трейверс исчез, и я уверен, что он мертв, убит, как и Диана Эрист. Теперь во главе сектора стоит Бладен и его правая рука Джонни Кристал!
— Я не верю вам, — закричала Нина, зарыв ладонями уши, как это делают дети. — Я не хочу этому верить!
— Чему ты не хочешь верить, кошечка? — произнес из вестибюля яростный голос.
— Джонни! — Нина вскочила с кресла, побежала навстречу Кристалу, кинулась к нему в объятия, стала его целовать, плача и смеясь одновременно. — Милый! — воскликнула она, теснее прижимаясь к нему. — Лейтенант рассказывает о тебе ужасные вещи, я больше не могу! Теперь ты здесь, вбей ему обратно в глотку всю его ложь!
Я с удовольствием отметил, что лоб Джонни украшает огромная разноцветна шишка, как раз между глазами. Он все еще держал Нину в объятиях, но его глубоко сидящие голубые глаза сверкали ненавистью. Однако надменность Джонни несколько отдавала боязнью.
— Вы в великолепной форме, Джонни, — с удовольствием констатировал я. — Конечно, кроме лба. Должно быть, наткнулись на стену или что-нибудь в этом роде?
От слепой ярости у него расширились зрачки, и он задрожал всем телом.
— Подожди, осел, будет и на моей улице праздник, — бросил Кристал придушенным голосом. — Ты попадешься мне, легавый! Даю честное слово, что прикокошу тебя, даже если мне придется ждать десять лет. Я тебя угроблю! — Неожиданно он выпустил девушку из рук, повернулся и в приступе ярости принялся колотить кулаками в стенку.
Нина Росс с округлившимися глазами медленно отступила, натолкнулась на кресло, с которого встала, и, ошеломленная, застыла, не отрывая взгляда от Джонни.
Мало-помалу удары, наносимые Джонни по стенке, стали терять свою ярость. Наконец вообще прекратились. Он облокотился о стену, уронил голову на руку и беззвучно заплакал. Нина Росс ласково его позвала:
— Джонни!. — Потом медленно перевела умоляющий взгляд на меня:
— Сделайте что-нибудь, лейтенант!
— Попросите его рассказать вам про Марджи, жену Трейверса, — зло посмеиваясь, предложил я. — Марджи в жизни Джонни — целая эпоха. Только два месяца назад она перестала быть ему нужной. Спросите его, каким образом он открыл Марджи, что Диана Эрист была любовницей ее мужа. По его мнению, это было подло, так поступать с женщиной, подобной Марджи, поэтому он остался с ней.
— Нет, нет! — воскликнула Нина в отчаянии. Слезы так и текли по ее щекам. — Нет, я не хочу, не хочу!
— Спросите его, каким образом он воспользовался Марджи, заставив ее шпионить за мужем. Спрашивайте, что же вас останавливает? — процедил я. — А потом, когда муж исчез, Марджи стала ему не нужна. Целый месяц женщина сидела взаперти, а он не соизволил ее даже навестить. Наконец он пришел, она побежала ему навстречу, обняла его, поцеловала. А теперь спросите-ка его, что он сделал в этот момент.
Нина плакала, но вдруг замолчала и отрицательно покачала головой. Тогда взорвался:
— Ну, Джонни, выкладывай! Расскажи, как ты ударил Марджи по лицу и что этот удар свалил ее с ног.
Плечи Нины вздрагивали, она все время потирала лоб рукой, как будто надеялась, что это придаст ей сил.
