Глава 20
Бывает одна песня на всех? Бывает ли один марш, под который можно построить целый город, даже страну и вот так шагать по жизни? Наверное, бывает… Но неделю, уже другую. А наши маленькие горожане, как мы с вами договорились, теперь хотели чего-то большего. И уже не шагать толпой или колонной, а попробовать оказаться самими собой. Разыскать что-то в себе и попробовать…
Ни о чем мы с вами не договаривались. За них все решил Ильич – толстый плешивый врач, который придумал замечательную вакцину, потом обожрался и умер… от голода! Превратности судьбы, вернее обжорства. Однако оставим Ильича там, где ему и следует находиться. Заглянем в окошки этого городка, посмотрим, какой еще рецидив готовит нам чудо-вакцина.
Теперь солнце, проходя над нашим городком, хитро посматривало, ласково, весенними лучами освещая улицы и скверы, центральную площадь, МЭРию и, конечно же, этих маленьких людей, которые теперь наглухо позакрывали свои окна, мучаясь надоевшей музыкальной атакой-терапией. А хотелось подумать о чем-то еще. Подумать и, может быть, сделать… Наконец, сделать.
– Привет, “заяц”, – сказала она ему.
– Доброе утро, “малыш”, – ответил “заяц”.
Они уже проснулись, никуда не спешили, и солнышко освещало их лица.
– Мне приснился сон, – сказал он.
– Мне тоже, – перебила его она.
– Кто первый? – “заяц” посмотрел на нее хитро и замолчал.
– Опять подеремся? – спросила “малыш”.
– Ладно, давай сначала ты, – согласился “заяц”.
– Мне приснилось – когда я стану большой, у меня будет много-много “зайчат”… таких, зайчат – “малышей”.
– А у зайцев всегда много “зайчат” – сказал он, смеясь.
– Почему? – спросила она.
– Потому что они плодятся, как кролики.
– Откуда ты знаешь? – спросила она.
– Читал где-то.
– Не перебивай, – сказала она.
– А я и не перебиваю, – ответил тот.
– Ну, вот…
Он засмеялся, глядя на нее.
– Ты опять перебиваешь!
– Нет, – смеясь, ответил он, – я молчу.
– Нет, ты смеешься!
– Значит, все-таки подеремся! – и он запустил в нее подушкой, которая незамедлительно вернулась назад, а следом за ней полетела другая, потом розовый медведь, лежащий мирно рядом. Он описал дугу и попал ему в голову. Все, что лежало рядом, превратилось в вихрь летающих предметов – одежда, тапочки, подушки, покрывала. Все летало в воздухе, и, не успев опуститься на пол, снова неслось в их сумасшедшие головы. Наконец, эти двое упали и, смеясь, угомонились.
– Все? – спросил “заяц”.
– Мир, – тяжело дыша, отдуваясь и поправляя всклокоченные волосы, согласилась “малыш”.
Он на секунду задумался и спросил:
– И что они будут делать твои “зайки”?
– Как что? Жить, расти. Мы будем их учить, потом они пойдут в заячью школу, будут умнеть, становиться взрослыми…
Она говорила с таким восторгом, что ее жалко было перебивать, но он все же задал вопрос:
