Книга Стражи круга жизни - Николай Ревизов

Острое чувство гнало Большого Воина по переулку. Он должен встретиться… чтобы завязалась новая жизнь, ибо того требует великий закон Гвара. В домике с веселой занавеской в маленьком окне хозяйки не оказалось.

– Она, наверное, в храме? – мелькнула догадка, и он поспешил туда.

Сотник увидел ее стройную фигуру в центре зала под самым световым проемом. Как она прекрасна!

Ослепительная о чем-то тихо просила бессмертных. Он приблизился, чтобы услышать ее шепот, может, на некоторые просьбы он и сам сумеет ответить!

Она, словно почувствовав его, обернулась.

– Ну, сколько можно тянуть! – сказали ее сразу же вспыхнувшие глаза.

Большой Воин облизал быстро сохнувшие губы, и вдруг оказался в окружении воинов – хранителей веры.

– Вас ждут для покаяния! – прозвучал тяжелый голос из-под капюшона. На лицо Чиллы легла тень. Большой Воин обреченно прошептал:

– На то воля бессмертных!..

Крепость на окраине селения оказалась не брошенной. Когда его привели к крепостным стенам, он узнал ее. Это была та самая крепость, которую, как говорят, легенды, построил Великий Орр-Ги! Сотник уже видел ее глазами древнего вождя, когда ходил к Святому источнику. Он с болью в сердце узнавал древние постройки, уже не раз перестроенные! Его привели в башню, в которой когда-то проходили Советы вождей.

– Как глупо! Как глупо! – то с отчаянием, то с ненавистью шептал он. – Разве его не предупреждал Кривой Юм?

– Помещение с тех давних пор изменилось, окна стали большими, появилась роскошная обстановка. Священная стена была замазана, но зарубки в камне еще угадывались. Теперь никто не вел счета большим циклам со времени воплощения Великого Орр-Ги..

За массивным столом сидели трое. На всех серая одежда, капюшоны были откинуты за спину. Невыразительные лица, тусклые глаза.

– Верите ли вы в великое призвание ери? – спросил сидящий посередине, самый старый из них.

– Нет, не верю! – Большого Воина охватило бешенство. Перед ними он пресмыкаться не будет!

– А ты разве не знаешь, сколько ери отдали себя служению вечным! Сколько ери надели капюшоны веры! – сказал тот, кто сидел справа, он даже привстал от возмущения.

– Нужна ли им ваша служба? Истинная вера внутри, а капюшоны – одежда.

– Да он весь во власти Неведомых,– с ненавистью заявил старый жрец.

Большого Воина еще о чем-то спрашивали, он машинально, часто невпопад отвечал, вспоминая, как в древности со скалы сбрасывали маленького ерь, и как говорил тот жрец:

– Ерь когда-нибудь погубит законнородных, – он видимо был пророком.

– Ночь проведешь в покаянии, а утром объявим решение, – закончили допрос жрецы, но Зэт уже прочитал по их ненавидящим глазам приговор. Его охватила бессильная злоба.

Двое воинов проводили сотника по длинному коридору в небольшую мрачную комнату. Один из них поставил на пол горевшую свечку, и за ним громыхнул металлический засов. Большой Воин огляделся. Темница действительно оказалась темной

Свеча горела тускло, свет единственного зарешеченного окна падал на охапку сухой травы. Вокруг только камни и не было никаких сомнений в завтрашнем приговоре. Волной поднялась ненависть и отчаяние:

– Как глупо, как глупо…

В темнице сгущались сумерки. За окном начиналась ночь, последняя в его жизни – так хотела ерь! Но нет – он будет искать путь к спасению! До конца!

Сотник подпрыгнул, его пальцы схватили край оконной ниши. Он подтянулся и перехватил руками за прутья. Стена оказалась толстой и Большой Воин, согнувшись, разместился в оконном проеме. За решеткой были видны горы, поросшие лесом, небо на котором зависли фиолетовые тени. Он в каком-то приступе дикой злобы схватил руками прутья и попытался раздвинуть их, но не смог. Тогда он уперся ногами в прут, а другой потянул обеими руками на себя, и тот неожиданно дрогнул и согнулся. Зэт попробовал протиснуться между ними, и у него получилось.

– А какие толстые на вид? – позволил он себе удивиться. Горящая ненависть обернулась неистовой радостью:

– Еще посмотрим, что и как!

Внизу, у подножия башни мерными шагами давал знать о себе часовой. Большой Воин осторожно взглянул вниз.

– Высоко! Но спуститься можно, – прикинул он и стал ждать. Стемнело. Внизу прошла смена караула.

Когда шаги часового стали удаляться, он осторожно, по выступающим углам нетесаного камня, из которого была сложена башня, спустился вниз. Огляделся. Впереди невысокая стена, но до нее с десяток шагов открытого пространства, тускло освещенного окнами башни. Часовой дошел до угла, за которым притаился сотник, и повернул. Большой Воин уже знал, что часовые доходят только до этого места, и поэтому все продумал заранее.

Часовой шел, зевая, спотыкаясь на ходу, а ведь ночь-то только

начиналась.

– Тоже мне воин! – усмехнулся Зэт. Он, не торопясь, отвязал с плеча витой аксельбант – отличие сотника и опробовал его крепость, а затем мысленно попросил помощь у вечных. – Только бы он не крикнул!

Часовой вновь дошел до башни и повернул, но успел сделать только пару шагов, и аксельбант сдавил ему горло. Воин нелепо развел руками и судорожно задергался.

– Ну, умирай же, умирай! – сквозь стиснутые зубы шептал в ухо своей жертвы сотник.

Затащив за угол башни труп, Зэт подбежал к забору и сразу понял: не перемахнуть, не допрыгнуть, чтобы зацепиться, но тут заметил кучу хвороста и быстро перекидал ее к забору…

– Куда идти? – этот вопрос для него не стоял. Он должен увидеть Ослепительную, да простят его бессмертные.

В маленьком окне с веселой занавеской света не было.

– Дома ли? – он ступил на потертые каменные ступеньки и толкнул дверь. Чилла шагнула из полутьмы ему навстречу.

– Ты! – в ее голосе не было удивления.

Большой Воин понял: она ждала его.

– Ты мог придти и днем!

– Днем я был занят.

– Проходи! – пригласила Ослепительная.

– У меня нет времени, – с сожалением произнес Большой Воин.

Она расстегнула застежку, коричневое платье соскользнуло на пол. Взгляд Большого Воина надолго было прикипел к прекрасному нагому телу, но Чилла заторопила:

– Воин, у нас же нет времени…