Засуетились в соседнем плацкарте Наташка и три ее подруги, с другой стороны, снимая вещи с полок, ожила мужская половина их коллектива. Олег, оторвав голову от работы, рассеянно оглянулся и, заметив суету, поспешно сунул недочерченную схему во внутренний карман штормовки.
– Ты так и будешь лежать? – глядя на неподвижную Юлю, мужчина вопросительно приподнял бровь.
– Да, – вставать не хотелось, как не хотелось выходить из уютного поезда в промозглую сырость тайги. Сейчас уже казалось глупым желание сбежать подальше от города, от воспоминаний и боли, занозой сидящей в сердце. Сбежала. Город остался далеко позади, а воспоминания и надоевшая заноза никуда не делись. Приехали следом.
– Жалеешь? – каким-то шестым чувством уловив настроение девушки, спросил Олег.
– Не важно, – вздохнув, Юля с неохотой спустилась вниз, – теперь это не имеет значения.
Едва заметно поджав губы, Олег вытащил из-под скамьи два туго набитых рюкзака и, сунув девушке завернутые в полиэтилен скатки спальных мешков, подтолкнул к выходу – поезд ощутимо замедлил ход.
Спрыгивать пришлось уже на ходу. Короткой остановки хватило лишь на то, чтобы быстро перебросить в протянутые руки парней тяжелые рюкзаки. Было страшно и весело одновременно. Под влиянием адреналина сон незаметно растворился в веселом гомоне, и, сойдя с путей на еле различимую в темноте тропу, сплавщики направились к старому, но еще крепкому станционному зданию.
Кто-то догадался отыскать в недрах мешков фонари, и идти стало намного легче… пока пронзительный визг одной из девушек… кажется, Лары… не заметался по лесу испуганным эхом.
– Что?.. Что случилось?.. – всхлипывающую от ужаса Ларису окружили монолитной стеной.
– Тьфу ты! Лариска, дуреха! Это же просто мышь! – замотав руку сорванной с головы банданой, Сергей осторожно отцепил от светлого платка девушки отчаянно пищащий комочек. – Скорее даже мышонок. Посмотри, какой маленький, – он сунул его под нос Лары.
– Ааа!!! – отскочив от мужчины, девушка вцепилась в Антона.
– Серег, хватит, отпусти, – прижимая к себе дрожащую подругу, Антон недовольно посмотрел на приятеля, – ты же видишь, девчата боятся.
– Мышь? – удивленным шепотом переспросила Юлька, вытягивая шею. – Как она ей на голову-то попала?
– Летучая, – с улыбкой поясни Олег. – Мы их в детстве так и ловили. Натянешь белую простыню, а утром глядь, а на ней пара-тройка висит. Коготками зацепятся, а выпутаться сил не хватает. А у Лариски платок светлый. Вот и прилетела. А ты что, никогда летучих мышей не видела?
– Никогда. В городе их нет, а за городом… С тех пор как родителей не стало, я нигде не бываю. Да и с ними мы почти никуда не ездили.
– Привыкай, тут их много.
– А ты откуда знаешь? – Юлька с изумлением взглянула на спутника.
– Бывал.
– Я думала, ты такой же, как и я. Даже Наташке сказала, что никогда не был на Илике.
– Разве это так важно?
– Да… нет… не знаю, – Юлька с досадой закусила губу.
– Пошли догонять, – отбирая у нее оба спальника, Олег мотнул головой в сторону удаляющихся спин.
– Пошли, – поправив лямки, девушка зашагала рядом.
К пяти часам, когда укрытая туманом река начала светлеть, двухместные лодки были накачаны, и мужчины, оставив девчат строгать на завтрак бутерброды да разливать по кружкам остатки чая из двухлитрового термоса, потащили их на берег, а уже к шести, распределив груз так, чтобы всем досталось поровну, девушек рассадили по надувным подушкам и, столкнув потяжелевшие судна в воду, взялись за весла.
Пряча озябшие ладони в длинные рукава толстого свитера, Юлька не мигая смотрела, как в редеющем тумане проступают очертания поросших лесом скал, завораживающих своей невероятной красотой. Плакучие ивы, растущие по низко нависшим берегам, опустили в прозрачные струи гибкие ветви, преграждая им путь, и от этого над бурливой поверхностью Илики раздавался несмолкаемый плеск.
– Не замерзла? – участливый взгляд Олега скользнул по скорчившейся фигурке.
– Немного, – призналась Юлька.
– Это с непривычки. На реке по ночам всегда холодно. Днем будет жарко. Если хочешь, возьми мою куртку.
– А ты как же? – протянутая было рука неуверенно дрогнула.
– Мне тепло.
– Спасибо, – Юля натянула Олегову куртку поверх своей. От штормовки слабо пахло мужским лосьоном и чем-то неуловимо знакомым… Как… как от папы… в детстве. Глубоко вздохнув, девушка уткнулась носом в чуть потертый воротник.
К обеду действительно потеплело. Настолько, что выбравшись из теплой одежды, Юлька осталась в майке и спортивных бриджах, предусмотрительно надетых под толстые брюки. Обедали прямо в лодке, макая сухари в удивительно вкусную воду и закусывая ими холодное мясо. Пили прямо из реки.
Для Юльки, не понаслышке знающей, что такое тиф, кишечные палочки и прочие прелести, было дико. Но, следуя примеру остальных – пить-то хотелось – девушка старалась не думать о возможных последствиях, тем более что Олег без колебаний подчерпывал железной кружкой прозрачную влагу.
– Пей, не бойся, – заметив неуверенность спутницы, Олег улыбнулся. – Здесь вверх по течению нет ни одного поселения. Вода чистая. Не то, что в Аларике.
И Юлька пила.
А после были первые пороги*, оставившие неизгладимое впечатление. Разбиваясь о сглаженные течением, выступающие из воды камни, хрустальные потоки пенились и завихрялись, создавая крошеные водовороты. Лодку качало, грозя перевернуть, и Юлька взвизгивала! От иррационального страха – Олег уверено правил суденышко в просвет между двумя покатыми валунами – и оглушающего восторга – дух захватывало. А скалы вторили, отражая и многократно усиливая звонкое эхо.
Первым местом стоянки, к которому лодки причалили аккурат тогда, когда в Англии положено пить чай, стал остров. Точнее, Юлька уже позже узнала, что это именно остров, а с самого начала перед ней предстал ровный, покрытый высокими травами берег. Заросли ивняка и калины обрамляли поляну, как причудливая оправа – гигантское зеркало.
Через полчаса возле старого кострища (здесь ночевали и раньше) выросли разноцветные грибы палаток. Подхватив небольшие топорики, мужчины направились за дровами, оставив девчат колдовать над первым в жизни Юльки «речным» ужином.
Скажи ей кто-нибудь раньше, с каким аппетитом она будет уплетать пропахшую дымом густую похлебку, в которую черноглазая Дарьяна и светленькая Ольга напихали почти все, что нашлось в рюкзаках, Юля бы посмеялась. Ну разве могла она предположить, что в одном блюде можно так вкусно соединить и тушенку, и сушеные (верно, прошлогодние) грибы, и картошку с мелкой « звездчатой» вермишелью, и несколько видов круп… Лук, который девушка жутко не любила в супе, плавал мелкими хлопьями в рыжих полосках моркови. И странное дело… было удивительно, просто невероятно вкусно!
