— Не-а. Он же примерный гражданин Империи. Если он будет жаловаться всякий раз, как ему нагрубит офицер, больше ни на что не останется времени.
— Или его пристрелят,— подсказала девушка.
— Или так.
Лазутчица принялась снимать с пояса и доставать из рукавов инструменты, нужные ей для предстоящей работы. Резаки, датчики, веревка с крюком для подъема по шахте с кабелями на этаж с ограниченным доступом. Каждый инструмент предназначался для определенной задачи, и все они были в идеальном состоянии и готовы к использованию. Хан вспомнил о ящиках с инструментами, как попало раскиданных по «Соколу», и решил, что надо не забыть попросить Чубакку немного прибраться к их приходу
Двери лифта распахнулись, явив длинный коридор, выкрашенный в имперский серый цвет. В обеих стенах обнаружились ряды небольших дверец.
— Здесь немало мест для засады,— заметил Хан, опуская руку на рукоять бластера.
— Одиннадцатая дверь справа,— прошептала Скар-лет, быстрым шагом двинувшись вперед. Кореллианин, поглядывая через плечо, последовал за ней.
— Что вы делаете на этом уровне?— потребовал ответа чей-то голос. Соло повернул голову. Высокопоставленный имперский офицер с неприкрытым презрением глядел на Скарлет, заложив руки за спину и важно выпятив грудь. Та опустила глаза и попыталась проскользнуть мимо него. Он сделал шаг в сторону, загораживая путь:
— Я спросил, что вы делаете на этом уровне? Гражданскому персоналу запрещено подниматься выше десятого этажа!
— Ну, я...— замямлила Скарлет, но офицер уже переключил внимание на Хана.
— Вы должны знать, что гражданскому персоналу запрещен доступ на закрытые этажи. Кто ваш командир?
— Сэр,— ответил Хан, пытаясь сделать голос смиренным и полным раскаяния.— Мы просто должны починить вентиляц...
— Капитан!— воскликнул офицер.— Лейтенант, ко мне следует обращаться «капитан».
Слово «лейтенант» он умудрился произнести с таким презрением, какое, в представлении Хана, едва ли было возможным.
— Так точно, капитан, сэр. Я просто говорю...
— Вы арестованы,— заявил капитан, развернувшись на каблуках и дернув подбородком в сторону Скарлет.— Не пройдет и часа, как вы будете сидеть в камере и болтать с дроидом-дознавателем, уж я об этом позабочусь.
— Я думаю, произошла ошибка,— попытался вставить Соло.
— А вам,— продолжал капитан, повернувшись обратно к кореллианину,— повезет, если вас не расстреляют за халатность. Скажите имя вашего командира. Пусть он немедленно явится сюда, чтобы разобраться с вами.
Хан улыбнулся капитану своей самой обезоруживающей улыбкой и потянулся за бластером. Пора разобраться с этим крикливым идиотом раз и навсегда. При этой мысли он ощутил такое чувство, будто вернулся домой.
Но не успело оружие контрабандиста покинуть кобуру, как имперского капитана развернуло и припечатало головой в стену. За его спиной стояла Скарлет, согнув локти и колени. Миновало несколько длинных ударов сердца, прежде чем Хан сообразил, что она приняла боевую стойку.
Оглушенный столкновением со стеной капитан сделал несколько неуверенных шагов по направлению к девушке. Скарлет врезала ему правой ногой в живот. Имперец рухнул на колени с громким «уф!». Девушка нанесла еще один удар ногой— в спину между лопатками,— повалив противника на пол. Шпионка вспрыгнула ему на спину и схватила за шею. Несколько секунд капитан делал слабые попытки вырваться, а затем обмяк.
Скарлет встала с покрасневшими от напряжения щеками— других следов эта короткая схватка на ней не оставила.
— Он мертв?— уточнил Хан.
— Убери бластер,— ответила его спутница.— Если здесь выстрелить, включатся сирены.
— Ладно.— Контрабандист сунул бластер обратно в кобуру.— Он мертв?
— Нет. Твоя карточка может открыть какую-то из этих дверей? Надо убрать его с глаз долой.
Хан нажал на кнопку рядом с ближайшей дверью, и та с тихим свистом отъехала в сторону.
— Ага.
Комната оказалась переговорной, с небольшим столом и шестью пустующими стульями. Хан втащил капитана внутрь и без церемоний затолкал под стол. Скарлет уже шагала дальше.
— Готово?— спросила она. Хан кивнул.
Она отстучала код доступа, и дверь открылась. Внутри находилась маленькая приборная комната. Стены покрывали панели управления и дисплеи. Выглядела она в точности как место, где может находиться узел кабелепровода.
Но в центре помещения вместо шахты с кабелями располагался большой пульт управления, за которым сидел имперский офицер.
— Я тебе говорил, что план ужасен.
— Простите?— осведомился у них офицер.
— Мы туда попали?— спросила Скарлет, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Гражданскому персоналу...— начал было имперец.
— Запрещен доступ на этот уровень,— подхватил Хан.— Мы знаем. Скажите, здесь должен быть основной магистральный кабель и доступ к кабелепроводу.
Офицер кивнул:
— Да, но во время последней инспекции это было отмечено как недостаток, поэтому кабель проложили в другом месте. Теперь здесь пост безопасности связи. А вам нужен магистральный кабель?
— Да, в общем-то, не обязательно именно он,— ответила Скарлет. Хан подумал, что впервые с момента их встречи она выглядит несколько растерянной.
— Так вы из отдела безопасности?— уточнил Хан.
— Да.— Офицер снова кивнул.
— И у вас есть допуск в расположенный над нами разведцентр?— Хан ободряюще улыбнулся служащему.
— Конечно, но в любом случае гражданскому...
Хан выхватил бластер и одним плавным движением ударил имперца по макушке. Тот обмяк и сполз с кресла на пол.
Скарлет моргнула, уставившись на Хана, и открыла рот, будто собираясь что-то сказать, но быстро передумала.
— Мы пытались следовать твоему плану,— заявил Хан, доставая пропуск из кармана офицера.— Дальше будем действовать по моему.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— НИЧЕГО ЛУЧШЕ НЕ ПРИДУМАЛ? — очень тихо спросила Скарлет.
— Нет,— шепнул Хан.
Помещение разведслужбы было Сиораном— а может, и всей Империей— в миниатюре. На полу, стенах, дверях не было ничего цветного— лишь оттенки серого и черного. В воздухе стоял сильный терпкий запах, напоминающий дезинфицирующее средство для отмывания крови. Вонь комфортабельной допросной камеры.
— Украсть ключ-карту и просто войти,— пробормотала Скарлет.— И как это мне в голову не пришло? Тебе известно, что мы скоро умрем?
— Никто нас не видел,— напомнил ей Хан.— И когда-нибудь все умрут.
— Не очень-то утешительно.
