— Да, Сидни, ты мне ничего не должен! — швырнула она ему в лицо. — Как видишь, ты не единственный, кто имел свою маленькую тайну… Ну а теперь все вышло наружу!
Безумным и презрительным взором он сверлил ее полуобнаженную грудь, а Шерил сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони, но сдержала желание запахнуть халат.
— И давно это у вас? — пренебрежительно бросил Сидни.
— Это что, в самом деле вас занимает? — сухо осведомился Мартин, поддержав заблуждение, которое имел все основания развеять.
— Нет, не особенно. Просто любопытно, на какой день после потери невинности бывшие девственницы пускаются в разгул, дабы испробовать новообретенный опыт.
Звуки, раздавшиеся в коридоре, вернули Шерил к действительности, и вот дверь в палату открылась. Сердце Шерил бешено заколотилось, глаза остановились на бледном личике сына, когда хирург и анестезиолог при помощи Габи перекладывали малыша с каталки на кровать.
— Ну вот и все, грыже пришел конец, — радостно сообщил хирург Шерил, которая тянулась дрожащей рукой к сыну, не в силах вымолвить слова. — Все прошло как по маслу. Так что… — Он замолчал, широко улыбнувшись вошедшему в палату Сидни. — Рад сообщить вам, коллега, что даже вы не сделали бы эту работу лучше.
Сидни по очереди обнял и горячо поблагодарил мужчин. Затем подошел к кровати, склонился над сыном и, неотрывно глядя на детское личико, начал расспрашивать врачей о каждой детали того, что происходило в операционной.
Шерил слушала и ничего не понимала.
— Медицинский жаргон, — шепнула Габи на ухо Шерил, ободряюще сжав ей руку. — Главное, что операция действительно прошла как по маслу, малыш перенес ее великолепно, в чем вы и сами сможете убедиться.
Закончив расспросы, Сидни начал похлопывать Сидди по щекам.
— Ты же его разбудишь! — всполошилась Шерил, вмиг обретя голос.
— Именно этого я и добиваюсь. — Сидни усмехнулся и посмотрел на Шерил таким выразительным, по прошлому памятным взглядом, что по телу ее пробежала дрожь. — Просыпайся, маленький герой, — нежно обратился он к сыну, — пора уж тебе проснуться.
Сидди начал подавать признаки жизни, и Шерил бессознательно задержала дыхание. Малыш дернул головой, будто был раздражен жесткими прикосновениями отцовской руки, потом веки его дрогнули и глаза распахнулись.
Оба врача, увидев, что мальчик проснулся, оставили его заботам Сидни и бесшумно покинули палату.
— Привет, соня, — нежно проговорила Шерил.
— Мама… папа. — Малыш повернул голову, будто ища кого-то. — А где бабушка?
— Бабушка уехала наводить порядок в галерее, разве ты забыл? — напомнила Шерил.
Сидди кивнул, глаза его снова закрылись.
— Эй, уж не собрался ли ты снова заснуть? — спросил Сидни.
— Нет, — сонно пробормотал Сидди, — просто мне еще больно.
— Я же предупреждал тебя, что немного поболит. Но это ведь совсем другая боль. Верно?
Ребенок кивнул, бледное личико его вытянулось, и он повернулся к матери.
— Меня зашили нитками, и от них очень больно. — Малыш страдальчески поморщился. — Очень больно, мама!
Сидни тихо сказал что-то Габи, затем спросил сына:
— Итак, что мы пропишем от боли?
— Укол, я думаю, — бесстрашно ответил малыш.
— Ты правильно думаешь, — кивнул Сидни и взял у сестры наполненный лекарством шприц.
Шерил смотрела, как бережно и нежно он обращается с сыном, и сильное сердцебиение ее пошло на убыль.
Просто безумие было давать волю воспоминаниям! А теперь вот оказалось, что раны так же свежи, как в тот день, когда они были нанесены.
И вдруг на Шерил навалилась страшная усталость.
Немного погодя она покинула палату, чтобы позвонить Леоноре, а когда вернулась, Сидни настоял на том, что вызовет шофера и отправит ее домой, отдыхать. Сил спорить с ним у Шерил не осталось.
7
Уже стемнело, когда Шерил проснулась и ощутила, что несколько часов глухого, без сновидений сна восстановили ее силы.
Ничего удивительного, что переживания по поводу операции сына плюс кошмарные воспоминания истощили все мои силы, думала она, стоя под ободряюще холодным душем. Но жестокость памяти хоть как-то помогла ей справиться с ужасной мыслью, что она все еще любит Сидни.
Выключив воду, Шерил скользнула в просторный махровый халат, и губ ее коснулась улыбка. Сидди — ее жизнь, ее радость — прекрасно перенес операцию, а все остальное не имеет значения.
Она туго завязала пояс и, сняв купальную шапочку, пальцами прошлась по волосам, после чего босиком отправилась вниз. Войдя в кухню, она взяла чайник и собралась уже наполнить его водой, как ее окликнул Сидни.
— А я и не слышала, как ты пришел, — отозвалась Шерил. — Собралась вот приготовить себе кофе. Ты будешь?
— К черту кофе! — ответил он, улыбаясь до ушей. — Сегодня мы пьем шампанское.
— Шампанское? — Шерил посмотрела на него и удивилась. Такого выражения она никогда раньше на его лице не видела. — Сидни, а ты уверен, что уже не пьян?
Он рассмеялся.
— Поразительно, но я и правда будто пьяный, хотя не пил ни капли, уверяю тебя. Наверное, потому, что наш сын только что меня поразил… просто поразил!
— Чем?
— Подожди минутку.
Сидни исчез. Вконец растерянная Шерил опустилась на стул, обхватив себя руками и гадая, что еще могло случиться.
— А вот и я! — воскликнул Сидни, вернувшись с бутылкой шампанского, которую сразу сунул в морозильник. — Вероятно, не лучший способ охлаждения столь тонкого и капризного напитка, но…
— Ох, Сидни! Да скажи, наконец, что ты имел виду, заговорив о Сидди?! Ради всего святого, что случилось?!
Он виновато улыбнулся.
— Извини, я напугал тебя! Витаю в облаках и никак не могу спуститься на землю. Не мешало бы мне принять холодный душ. — Вдруг он схватил Шерил за руку и, не замечая ее протестующих возгласов, потащил по лестнице в свою комнату. — Ты тут сиди, — распорядился он, легонько толкнув ее на кровать и на ходу стягивая с себя рубашку. — А я буду принимать душ и рассказывать тебе, какое чудо наш Сидди.
Шерил и глазом не успела моргнуть, как Сидни исчез в ванной, оставив дверь открытой, и уже оттуда, перекрывая шум текущей воды, кричал:
— Сразу же, едва очнувшись от анестезии, он был как огурчик и потребовал показать его грыжу!
Шерил попыталась успокоиться, не дать захлестнуть себя жаркой волне чувств. Сидни Спенсер в роли восторженного папаши! Никогда, даже в самых безумных мечтах, не могла она вообразить такое.
— Я назначил ему антибиотики, потому что у него немного поднялась температура и…
