- Можно выпить чашку кофе? - неожиданно спросил он.
Она заморгала.
- Я нуждаюсь в чашке кофе, - пояснил Гэс. - И нам нужно поговорить.
-Но я...
- О миссис Плам.
- Миссис Плам?
Он кивнул.
- Кофе, - сказал он. - Затем поговорим. - Он обошел вокруг Мери и провел ее в дом, затем закрыл дверь и помог ей снять куртку.
Она попыталась стащить с себя ботинки.
- Стой спокойно, не дергайся, - приказал Гэс и, опустившись на одно колено, приподнял ее ногу и снял ботинок, Мери одной рукой держалась за колонну возле входа в гостиную, а другой за плечо Гэса. Оно было сильное, крепкое.
Ее вдруг передернуло словно от озноба.
Гэс поднял взгляд.
- Холодно?
- Нет. Да. Я не знаю.
Он закончил с ботинками, затем достал мокасины, которые она носила дома, и вдел в них ее ноги. От прикосновения его пальцев она задрожала еще сильнее. Когда он поднялся, Мери быстро отступила. Но он только указал ей на софу.
- Садись и закутайся в шерстяной платок. Я приготовлю кофе.
-Но...
- Пойди сядь.
- Когда это ты стал таким? - проворчала она и села на софу, поджав под себя ноги.
Гэс загадочно улыбнулся и скрылся на кухне.
Поддразнивание и флирт хороши, когда ты молод и беззаботен. Тонкое и умелое обхождение - тоже неплохо. Он все еще не чужд этому.
Но в конце концов все свелось к самому простому.
К чему-то невероятно безыскусному.
К непривычной дотоле открытости чувств.
Гэс взялся за приготовление кофе, чтобы найти нужные слова. Они вертелись на кончике языка, по-прежнему неуловимые, как и тогда, когда они были в машине.
Память тела - это одно. Душевная обнаженность - нечто другое. Он никогда не был силен в такого рода упражнениях. И в отличие от Бекки не мог репетировать.
Гэс вдруг понял, что не хочет больше ждать.
Понял, что такого момента больше не будет. Внезапно он понял, что ей сказать. Наконец сегодня вечером он действительно что-то понял.
Гэс барабанил пальцами по стойке, нетерпеливо ожидая, когда закипит кофе. Кофе без кофеина. Плевать. Ему сейчас не нужен кофеин, у него достаточно решимости.
Наконец кофе был готов. Он наполнил две кружки и принес в гостиную.
Мери свернулась на кушетке и выглядела так, как будто заснула. Но когда он вошел, ее глаза широко открылись и она выпрямилась.
- Нет, - сказал Гэс. - Расслабься. - Он протянул ей кружку, бросил шляпу на стул и сел на другом конце кушетки.
Мери поднесла кружку к губам и сделала глоток, внимательно глядя на Гэса и не произнося ни слова.
- Я думал о миссис Плам, - начал Гэс.
Мери улыбнулась.
- Это было чудесно! Я рада, что ты вспомнил. Не уверена была, вспомнишь ты или нет. Но я не знала других слов...
- Прежде ты думала о ней, - решительно перебил он ее, - Я думал о ней, когда наблюдал за Бекки и Таком.
Гэс ощущал на себе ее пристальный взгляд.
- Я думал о том, как они молоды - Бекки и Так, а также о том,- насколько молоды были мы, когда начали встречаться.
Мери ждала, не проронив ни слова.
- Я думал о том, что стояло между нами, - ты хотела дом и семью... а я хотел... секса. - Он выпрямился и в упор посмотрел на нее. - Дело было не только в сексе, Мери. Я любил тебя. Так сильно, как только мог. Но я не много знал о любви в те дни, хотя и полагаю, думал, что знаю. Но с тех пор я кое-что понял. И начал думать о миссис Плам. О том, что она говорила. - Он снова откинулся назад и почувствовал, как сжались пальцы ног внутри ботинок.
- Что она говорила? - напомнила ему Мери. - Ты имеешь в виду, что биология еще не все?
- Да, - подтвердил он. - Сейчас, оглядываясь в прошлое, я правда понял это. Когда тебе шестнадцать или семнадцать, ты ничего не хочешь знать, кроме секса, - пробормотал он, вспомнив, насколько сильны в нем были чисто животные побуждения.
- Тебя переполняло... желание, - согласилась Мери со слабой улыбкой.
- Ты права, - мрачно подтвердил Гэс. - А у тебя, как я теперь понял, это было по-другому. Я не знал до тех пор, пока мы не обручились.
- О чем ты?
- Я имею в виду, когда мы были помолвлены, я думал, что мы хотим одного и того же. Друг друга, понимаешь? Заниматься любовью, проводить ночи вместе. Вот о чем я думал, когда собирался просить твоей руки. Это то, что я подразумевал под любовью. - Он покачал головой. - Я не думал об этом... я не знал... об отношениях, - он путался в словах. - Не думал о внутренней связи. Или о том, чтобы быть вместе... всегда. Такое даже в голову мне не приходило.
- Неужели? - Она пристально смотрела на него, широко раскрыв глаза.
- У парней все иначе, Мери. По крайней мере у большинства из них, когда им восемнадцать, девятнадцать лет. Они больше думают о том... - он почувствовал, что у него пылает лицо, - ну, ты сама знаешь, о чем они думают. Ты помнишь, о чем думал я. Затем, когда дело пошло к свадьбе и ты начала говорить о квартире и о сроке аренды, и если мы накопим деньги, то сможем купить немного земли, или если я, может быть, начну тренировать лошадей с Джей Ди и моим отцом...
Даже теперь, вспомнив свои тогдашние чувства, он ощутил, как у него пересохло во рту и стало вдруг трудно дышать.
- Покупка земли, необходимость остепениться - это не совсем то, о чем я тогда думал. В этом было, - он еще раз вздохнул, - не знаю... слишком много ответственности. И это, черт побери, испугало меня. Я подумал, что не хочу провести на ранчо всю свою оставшуюся жизнь. Я даже не знал, как выглядят Калифорния, Аризона, Луизиана. Я никогда не был и в половине тех мест, о которых мечтал! Не сделал и половины того, что хотел! Твои мечты, твои надежды... были не тем, чего хотел я.
Двенадцать лет назад даже такое, не очень связное объяснение было ему не под силу.
Но это было намного лучше и понятнее, чем его отчаянное: «Я не могу жениться. Я лучше умру» - или другие ужасные слова, звучавшие в телефонной трубке.
- Прости, - сказал он. - Сожалею, что был таким ничтожеством.
Их глаза встретились лишь на мгновение. Затем Мери отвела взгляд и уставилась на пар, идущий от чашки с кофе.
Наконец, как бы очнувшись, она заговорила тихим, едва слышным голосом:
- Я хотела умереть. От боли. От унижения. От стыда. От того, что так ошиблась в тебе! Я ничего не понимала. Я чувствовала себя преданной.
- Ты и была предана.
Но она покачала головой.
