— О, — протянула она ему в ухо, — сметана и лук — мои любимые чипсы. — Она почувствовала, как у него заколыхалась грудь от смеха.
А потом он подтолкнул ее, и она повалилась спиной на диван. Она запустила пальцы в его шевелюру и страстно поцеловала. Он погладил ее груди, и они сразу набухли, а он продолжал гладить, пока она не выгнулась дугой, застонав от желания.
Падди развязал ее рубашку и теперь уже гладил ее обнаженный живот. Опершись на локоть, он смотрел ей в глаза, снова гладя ее грудь, но успев осторожно стянуть лифчик. Глаза у нее расширились, губы раскрылись. Ничего подобного с Билли она не испытывала. Она ждала Падди. Ждала годами, чтобы испытать это невероятное влечение, которое притягивает друг к другу мужчину и женщину, чтобы почувствовать свое тело.
— О, Падди, — прошептала она. — О, Падди…
8
Звук прибоя за окном нарушил визг тормозов. Брайди с перепуга вскочила, оттолкнув Падди.
— Шэрон! — воскликнула она. — Она же обещала привезти мне яйца с фермы при дороге. Я совсем забыла. Нельзя, чтобы она нас так застала. Она решит, что мы занимались любовью на полу. Это все равно что вывесить плакат: «У Брайди есть мужчина». — Щеки у нее пылали.
— А что, — подхватил Падди. — Хорошая идея. Я говорю о плакате. Это остальных мужчин хоть отпугнет.
Раздался стук в дверь.
— Брайди, ты где?
Брайди слетела с дивана, натянула рубашку и пошла открыть дверь.
— Иду, Шэр, иду! — крикнула она.
— А я смотрю, «лендровер» у дверей. У тебя друзья? — спросила Шэрон. В руках у нее была пара пакетов. Увидев стоящего у дивана Падди, она улыбнулась ему. — Привет.
— Шэр, знакомься, Патрик Корнби… мой приятель. Падди, это Шэрон Роу, моя лучшая подруга. Она преподает в той же школе, где и я.
— Рада вас видеть, — проговорила Шэрон.
Брайди с ужасом заметила, что подушки на диване смяты. Уж Шэрон не упустит такую пикантную деталь.
— Хочешь кофе? — быстро спросила Брайди.
— Нет, не могу. Меня Смит ждет. Вот яйца и пара форелей, которые он поймал вчера вечером. Можешь поджарить и угостить Падди.
— Он тоже уходит, — нервно проговорила Брайди. — А они чищеные?
— Брайди никак не может простить Смиту прошлогоднего окуня.
— Он был страшен как семь смертных грехов, а в довершение всего из брюха кишки торчали.
Падди рассмеялся. На загорелом лице зубы так и сверкали белизной. Если бы она слушалась инстинктов, а не разума, подумала Брайди, она сейчас толкнула бы его на диван и зацеловала до смерти.
Наверное, он почувствовал ее мысли и засмеялся еще заразительнее, глядя на ее губы.
— Что ж, — с ангельской улыбкой проворковала Шэрон. — Пойду, пожалуй. — Она протянула Брайди пакет, который оставил на полу мокрый след. — Тогда сунь их в морозильник до следующего раза, когда приедет Падди.
— Хорошая идея, — подхватил Падди.
Бросив гневный взгляд на Шэрон и Падди, Брайди проговорила:
— Может, перестанете за меня решать, как мне жить…
— При чем тут твоя жизнь, Брайди, — вкрадчиво сказал Падди. — Кто собирается устраивать твою жизнь. Речь идет о рыбе. Я прекрасно готовлю. Пожарю с маринадом собственного изготовления, а на десерт лимонник.
Шэрон улыбнулась.
— Брайди приносила свой лимонный пирог на благотворительный аукцион женского общества, так мужчины разорвали его на куски.
— Рад был познакомиться, Шэрон, — сказал Падди. — Надеюсь, увидимся.
— Я тоже надеюсь, — ответила Шэрон с нажимом. — Пока. Приятного вечера. — Входная дверь за ней захлопнулась.
Брайди проворчала:
— Эти чертовы форели запачкали весь пол, а Шэрон теперь убеждена, что я таскаю мужиков.
— Когда следующий благотворительный аукцион? — поинтересовался Падди. — Боюсь только, мне придется продать часть акций, чтобы купить кусок твоего пирога.
— Ты будешь покупать мой лимонник? При всем честном народе на благотворительном аукционе? Ты хочешь окончательно погубить мою репутацию?
Глаза у Падди озорно заблестели.
— Кто, я? Да чтоб я погубил твою незапятнанную репутацию?! С тобой не соскучишься, Брайди.
Брайди вскинула голову.
— Это ты о визите Шэр, я полагаю. А не о том, чему она помешала.
— И о том и о другом.
— Я была бы обижена до глубины души, если бы ты ответил по-другому. — Брайди сделала большие глаза и попыталась вспомнить, когда в последний раз заигрывала с мужчинами. Давно. Очень давно.
Целых полчаса Брайди не вспоминала о Крис. Мужчина с синими глазами и крепким телом отвлек ее от собственной дочери. Вдруг она с испугом услышала, как Падди сказал:
— Брайди, почему бы тебе не приехать к нам в субботу в первой половине дня? Я скажу ей, что ты будешь.
— Но, может, она куда-нибудь уедет?
— Ну что ты! Это я возьму на себя.
Брайди закусила губу.
— Где-нибудь к одиннадцати?
— Чтобы остаться на ланч. И не бойся ты так. Мне начинает казаться, что я сам понял, что ты непременно встретишься с Крис, как только увидел тебя тогда на стоянке.
— Только вы оба почему-то сражались со мной все время.
— Ты не думала, что я боюсь снова пережить потрясение? После Пегги? — с болью произнес Падди, взъерошив волосы. Она уже знала, что этот жест означает, что он взволнован. — А как же иначе?
— Хорошо, до субботы.
Падди взял из рук Брайди яйца и рыбу и отнес их на кухню. Она слышала шум воды. Это он мыл руки. Потом он вернулся в гостиную и обнял ее, да так естественно, словно это было для них привычным делом.
— Спасибо, что согласилась навестить Крис, — проговорил он и поцеловал ее.
Для Брайди всякая радость ушла, как только он упомянул о Крис. Она стояла не шевелясь и думала только о том, чтобы он поскорее ушел, а она осталась одна и обдумала все, что произошло с момента его появления на берегу.
— Вот, что я тебе скажу, Брайди. Хочешь не хочешь, но я не успокоюсь, пока не затащу тебя в постель. Так что берегись.
Входная дверь снова захлопнулась. Затем Брайди услышала рев мотора, и «лендровер» отъехал. Брайди села в качалку.
Глупо было соглашаться ехать в Гринвуд.
Крис, ее дочь, ее ненавидит, и Брайди не столь наивна, чтобы думать, что с первого раза что-либо изменится. А кроме того, была Пегги, в чей дом ей предстоит войти и чей муж хочет затащить Брайди в свою постель.
С каждой очередной встречей с Падди она все больше запутывалась. Но события зашли слишком далеко, чтобы устраниться.
