— Расти сказал, что тем утром, когда ты сильно пострадал, тебя нашел Майк.
— Расти слишком много болтает.
— А что, есть причины держать случившееся в секрете?
— Нет.
— Значит, ты пострадал не из-за лошади?
Он вдруг часто-часто заморгал и впервые с тех пор, как она вошла, улыбнулся:
— И да и нет. Очень легко пострадать от лошади, если не знаешь, как с ней справиться.
— Но ведь ты знаешь.
Он оставил замечание без ответа.
— Ну а куда же уехал твой друг-доктор?
Она помедлила, потом призналась:
— Я не знаю.
— Вы с ним ведь близкие друзья, да?
— Да.
— Он хороший парень.
— Думаю, да.
— Тогда, раз у тебя есть такой хороший парень, почему ты так беспокоишься за такого бездельника, как я?
— Ты не бездельник.
— А как бы ты назвала меня?
— Ну, ты известный телевизионный актер и певец, и ты владелец конюшни и скаковых лошадей, и ты преуспевающий честный гражданин.
Он рассмеялся:
— Ох, голубые глазки! Ты — милое дитя, но если ты знаешь, что для тебя хорошо, то будешь держаться от меня подальше.
— Почему?
— Почему? Я думал, это очевидно. Разве ты не знаешь обо мне достаточно, чтобы испугаться?
Она улыбнулась:
— Нет. Кстати, сегодня у меня выходной, и я могу делать все, что мне заблагорассудится.
— И что же, например?
— Ну, для начала мне заблагорассудилось приехать повидаться с тобой. Ты уже принимал сегодня ванну?
Он усмехнулся:
— Нет. И ты не собираешься приготовить мне ванну.
— Почему бы и нет? В больнице я мою мужчин.
— Так то в больнице. Здесь все по-другому.
Мерели привыкла ухаживать за мужчинами. Но сейчас, по каким-то непонятным причинам, она почувствовала себя смущенной.
— Ну что ж, как хочешь.
Они помолчали, потом Текс спросил:
— Кстати, что это писали в газетах, будто тебя арестовали?
— О, произошла ошибка.
— Так тебя не арестовывали?
— Арестовывали, но по ошибке. Я пыталась добраться до тебя, когда увидела, как тебя ранили, а тут началась эта дурацкая потасовка, и я умудрилась попасть в самую гущу.
Он улыбнулся:
— Значит, ты тогда была на ярмарке?
— Да. Я и еще одна медсестра.
— И ты слушала, как я пел?
Она почувствовала, как лицу становится жарко.
— Это было здорово.
— Я пел для тебя.
— Да?
— А для кого же еще?
— Откуда мне знать?
— Ты знаешь многих девушек по имени Мерели?
— Ни одной. Я вообще не понимаю, откуда мама выкопала это имя.
Он опять улыбнулся:
— Ну вот, ты прекрасно знала, что я пел для тебя.
— Не стоило этого делать. Это неудобно.
Его глаза внимательно изучали ее лицо.
— Правда? Почему же?
— Потому что… ну… потому что ты женат, а я помолвлена.
— Помолвлена? С кем?
— С доктором Райдером.
— С доктором Райдером? Зачем же, ты, маленькая… — Он сел на постели и сердито приказал: — Убирайся-ка отсюда!
Она пристально смотрела на него, но с места не двинулась. Текс повторил:
— Уходи. Убирайся отсюда! Я не желаю, чтобы вокруг меня вились чужие девушки.
— Но…
— Уходи! Уходи! — Он бессильно откинулся на подушки. Лицо его так побледнело, что Мерели даже испугалась. Текс закрыл глаза. Прошло несколько минут пугающего молчания, и он тихо простонал: — Пожалуйста!..
Мерели встала, подошла к кровати и положила руку ему на лоб. Он был влажный от испарины. Она вдруг поняла, что Текс в обмороке.
Бренди! Если бы только она нашла немного бренди! Мерели бросилась на кухню и принялась торопливо обшаривать шкафы. Бренди не было. Но девушка обнаружила полбутылки хлебной водки. Она плеснула горячительное в маленький стакан и побежала обратно в спальню. Теперь глаза Текса были открыты, но он все еще бессильно лежал на подушках. Лицо его было таким же белым, как наволочки.
Мерели поднесла стакан к губам Текса.
— Выпей немножко.
Он выпил. Постепенно его щеки слегка порозовели.
— Спасибо, сестра.
Она поставила пустой стакан на прикроватный столик и пощупала его пульс, он был слабым.
— Тебе надо в больнице лежать, а не здесь, посреди леса, да еще в одиночестве.
Мужчина ничего не ответил — просто закрыл глаза. И вскоре задремал.
Она подвинула кресло ближе к кровати и села, раздумывая, что же предпринять. Заставить его поехать в больницу она не могла, поскольку он возражал. Кроме того, Кен в отъезде, а никто другой на себя ответственность за Текса не взял бы. Она не могла позвонить никому из докторов — пришлось бы объясняться, а это в нынешней ситуации затруднительно. Сестры и доктора не завязывали близких контактов с пациентами. Мерели прекрасно знала, что подобные отношения осуждались.
Проблема разрешилась с приездом Расти. Поскольку свой ключ он отдал Мерели, то ему пришлось звонить в дверь. Мерели открыла, он поблагодарил девушку:
— Спасибо. Где-то есть запасной ключ. Надо бы разыскать. — Внимательно приглядевшись к ней, он спросил: — Все в порядке?
— Нет. У Текса жар. И вообще, его надо отвезти в больницу.
Расти нахмурился:
— Так давайте отвезем.
— Но он категорически против. Может быть, он вас послушает.
— Сомневаюсь. Честно говоря, я не могу остаться. Я должен вернуться на ипподром. Я, собственно, приехал попросить вас об одолжении.
— О каком?
— Вы не могли бы съездить на ферму Текса в Черри-Ридж и кое-что привезти для меня?
— Это так важно?
— Да. Иначе я не стал бы вас просить.
— Вообще-то мне не хочется оставлять Текса одного в таком состоянии.
— А вы не могли бы дать ему что-нибудь, чтобы он пока поспал?
— Конечно нет. Я же не врач.
Расти поджал губы и вздохнул:
— Послушайте, девушка, я прошу вас сделать это не для себя. Это для него.
— Что именно?
