— Он не связан с медициной. Я бы никогда не вышла за врача, — сказала Кейт.
Джек побледнел еще сильнее. Что это — удивление? Недоверие? Ревность?
— Уверен, что родители одобряют твой выбор, — цинично проговорил он.
Кейт тихо всхлипнула. Если бы ее родители могли забыть, что из-за него погибла Шарлотта, если бы она сама могла об этом забыть…
— Значит, ты выходишь замуж… — снова усмехнулся он. — Забавно, что ты не упомянула об этом раньше. Дождалась, пока я выставил себя полнейшим идиотом, чтобы унизить меня.
— Это не так, Джек… — возразила Кейт. — На работе почти никто не знает, что я выхожу замуж. Я не хочу смешивать личную жизнь с работой. Я…
— Сейчас ты не на работе, — отрезал он. — Так что просвети меня. Если он не врач, тогда кто же? Удачливый финансист? Известный политик? Или, может быть, нефтяной магнат?
— Он бухгалтер, — еле слышно проговорила Кейт. — Он очень славный…
— Ах! — кивнул Джек. — Теперь мне понятно. В отличие от меня он никогда не обидит бедную девушку. Я негодяй и мерзавец, он герой, порядочный человек! Наверное, он ваш семейный бухгалтер?
— Он никоим образом не связан с моей семьей. У него свой бизнес, маленький офис в пригороде.
— Тогда как же ты с ним познакомилась, милая?
— В больнице. Я проходила практику в ортопедии. Он попал в автомобильную аварию и сломал ногу, провалялся в больнице несколько недель…
— Неужто связь с пациентом? А как же пресловутая врачебная этика?
— Я не… Я имею в виду… Мы подружились, только и всего. У нас общая страсть и…
— Общая страсть? Интересно, и что же это такое?
— Я хотела сказать, общие интересы, — поправилась Кейт.
— В чем же? В искусстве? Рисуете друг друга голыми?
Кейт нахмурилась.
— Брендан не разбирается в искусстве.
И она никогда не видела его обнаженным.
— Тогда вы, наверное, заядлые пловцы…
— Брендан ненавидит пляжи… Он не может загорать, потому что у него очень чувствительная кожа. Джек…
— Не надо, не порть мне веселье. Значит, вы любите быструю езду и спортивные автомобили…
— Брендан… очень спокойный водитель. Он… Ты смеешься надо мной, Джек, ты причиняешь мне боль…
— Смеюсь? Что ты, моя дорогая! Я лишь пытаюсь тебя развеселить. Разве Брайан, или как там его, этого не делает?
— Его зовут Брендан.
Кейт опустила голову. В одно мгновение герой ее снов Джек превратился в жестокого, насмешливого Джонатана Сэвэджа.
— Так как, — не отставал Джек, — разве твой Брендан не веселит тебя? Держу пари, он чертовски забавный парень!
Кейт закусила нижнюю губу. В голосе Джека звучала насмешка. Что ж, здесь он не ошибся. Конечно, Брендан и Кейт иногда хохотали вместе, но он никогда специально не смешил ее. У Брендана вообще отсутствовало чувство юмора, он был слишком серьезным, чтобы потешаться над какими-то глупостями.
Нет, ей не следует сравнивать его и Джека. Это не приведет ни к чему хорошему. Их просто нельзя сравнивать, ни физически, ни… Особенно физически. Они не похожи, как Давид и Голиаф. Невысокий, плотный Брендан во всем превосходит Джека. По всему видно, что он отличный парень — добрый, надежный, нетребовательный…
А Джек… Джек — мерзавец.
— Может, хватит паясничать? — холодно осведомилась Кейт, глядя на него из-под ресниц. — Ты все равно не догадаешься, что общего у нас с Бренданом. Мы оба любим Барбару Стрейзанд.
В ответ Джек оглушительно расхохотался.
— Стрейзанд? «Смешную девчонку»? Что ж, ты права, я бы ни за что не угадал. Должно быть, когда ты щупала ему пульс, вы напевали: «Ты не даришь мне цветов» или «Вечно молодые». Как же там…
Любовь не может быть обузой, ею дышишь жадно на заре. Мне ты, один лишь ты мне нужен, а я нужна, нужна тебе. Любовь — цветок под зимним снегом, и ждет он солнечные дни, чтоб насладиться тем же светом,
что даришь по утрам мне ты… — без запинки пропел Джек.
Кейт застыла от негодования. Да что он себе позволяет?
— Мы никогда не пели вместе, — неохотно призналась она. — Нам просто нравятся слова, нравится музыка, только и всего. И мы отлично проводим время вместе.
— Рад за вас, — неожиданно серьезно произнес Джек, огонек веселья вдруг погас в его глазах. — Значит, у вас обоюдная страсть к творчеству Барбары Стрейзанд и друг к другу тоже, я надеюсь? Кстати, а где твой жених? Он разве не ночует у тебя, пока твоя соседка в отъезде?
— Нет, не ночует, — отрезала Кейт.
Даже если бы она предложила Брендану остаться, он наверняка счел бы это дерзостью. Брендан был моралистом. Он и поцеловать-то ее не смел, пока не надел кольцо на палец. И уж, разумеется, никакого секса до свадьбы. Брендан очень боялся, что не сможет контролировать себя и все зайдет слишком далеко, поэтому почти не прикасался к ней.
— Мне казалось, ты собирался домой, — напомнила Кейт. — Я в порядке, Джек, и я очень хочу спать.
Он тихо хмыкнул.
— С удовольствием препровожу тебя в кровать, — сказал он.
Кейт отодвинулась от него и резко встала, хотя тут же пожалела об этом. Голова закружилась, она потеряла равновесие, и Джек едва успел ее подхватить.
— Все хорошо, — пробормотала она. — Я просто быстро встала…
— Ничего тут хорошего нет, — констатировал Джек и повелительно добавил: — Я отнесу тебя в спальню, не спорь.
В нем снова заговорил врач, хладнокровный профессионал. Он понес ее в спальню, сохраняя при этом абсолютно непроницаемое лицо. Кейт смирилась с неизбежным и не сопротивлялась. Прежде чем опустить ее на кровать, он вдруг сказал изменившимся голосом:
— Тебя ведь все еще влечет ко мне, Кейт. Невзирая на твою сестру. Невзирая на твоего отца. Невзирая на твою скорую свадьбу…
У нее перехватило дыхание.
— Ты рехнулся! — воскликнула она. — Отпусти меня! — Она принялась яростно сопротивляться. — Отпусти, иначе я закричу… И вызову полицию…
— Не бойся меня, Кейт, — почти прошептал он. — Бойся себя.
Кейт замолчала и выжидающе посмотрела на него. Что он имеет в виду?
— Ты сообщила отцу о моем приезде? А жениху сказала? Ты рассказала Брендану о том, что мы вместе работаем, и о том, как мы познакомились пять лет назад?
— В моей семье не принято упоминать имя Джонатана Сэвэджа, — зло ответила Кейт. — К тому же отца нет в городе. Он уехал на семинар в Гонконг и не вернется до конца недели.
