Я ожидала, что Граймс его остановит, но никто не пришел мне на выручку. Такое ощущение, что они все еще пинают меня по шинам. Что-то в том, что я сделала в том зале с их главным экстрасенсом, заставило их отнестись ко мне серьезнее.
Отвечая, я перевела взгляд на Граймса.
— Я это видела, я это делала. Хвастаться этим не хочу.
— Объясните, — потребовал Граймс.
— Я видела, как сгорают заживо, лейтенант, и еще раз смотреть у меня не было желания. Кроме того, на тех, кто видел вживую и чуял этот запах, ролик уже не произведет впечатления.
Я знала, что в глазах у меня можно прочитать злость, если не враждебность, но наплевать. Я сюда не на собеседование приехала, а дело делать.
И я снова стала разбираться в сумке.
— Войти в убойный отдел с взрывчаткой вам не позволят, — сообщил Граймс.
— Даже с маленькой гранатой? — спросила я, не поднимая головы.
— Вряд ли.
— Я тогда оставлю их здесь, — сказала я и стала подбирать то, что мне должны разрешить пронести.
Наконец выложила на полу оружие в ряд. Ружье «моссберг 590А1 бантам», обрез, который собственноручно сделала из «Итаки-37», «МП-5 Хеклер и Кох», мой любимый полуавтоматический пистолет, и «Смит-и-Вессон МП9». Еще у меня был «браунинг БДМ», заменивший мой усиленный «браунинг» как оружие скрытого ношения. Тот слишком выпирал, его было заметно под одеждой. Хотя, если честно, лучше всего из трех для скрытого ношения подходит «Смит-и-Вессон», но он как раз для этой цели и сделан.
Дальше я выложила ножи. Мачете — мой любимый инструмент для обезглавливания — в основном кур, но пришлось пару раз использовать его и против вампиров. Два лезвия поменьше для ношения в наручных ножнах — в них содержание серебра выше, чем в обычном ноже, и они сбалансированы под мою руку. Эти ножи лежали сейчас на полу в самодельных ножнах, сшитых специально под мои небольшие, но мускулистые предплечья. Еще один дополнительный нож промежуточного размера, который я стала носить, когда меня заставили надеть бронежилет. Он держался на липучках в системе лямок жилета.
Дальше — патроны, выложить дополнительные магазины для всех стволов. Я люблю, чтобы было не меньше двух на единицу оружия. Лучше три, но вопрос, куда их девать. Для ружья у меня был магазин с дополнительными патронами, пристыкованный к прикладу. И еще по коробке патронов на ружье.
Последнее — два деревянных кола и небольшой молот-киянка. Это и все, что будет размещено на мне и в рюкзаке.
— Кольев у тебя не куча, — заметил Хупер.
— Я их не использую, кроме как для казней в морге. По закону они — один из утвержденных методов исполнения ордера. Но если честно, достаточно просто вынуть сердце и отделить голову, даже в морге. Обычно исполнители пользуются лезвиями или металлическими штырями: они легче проходят мясо и кости, чем дерево.
— А на охоте вы колья не используете? — спросил Граймс.
— Почти никогда. — Трое мужчин переглянулись. — Судя по вашим взглядам, ваш местный истребитель держался кола и молотка?
— Нам говорили, что большинство так, — ответил Граймс.
Я улыбнулась и покачала головой.
— Так считается официально, лейтенант, но можете мне поверить, в основном мы предпочитаем серебро и нож.
— Тони не верил, что вампир может быть по-настоящему мертв, если его не проткнули колом, — сказал Рокко.
Я подняла с пола «Моссберг».
— Достаточно только удалить сердце и голову. Можете мне поверить, любой здесь ствол с этой работой справится.
— И даже «Смит-и-Вессон»? — усомнился Рокко.
— Придется перезаряжаться, но в конце концов да.
— И сколько раз перезаряжаться? — спросил Граймс.
Я посмотрела на «Смит-и-Вессон».
— «Браунинг» приходится перезаряжать дважды, а в нем зарядов примерно вдвое против «Смит-и-Вессона», так что раза четыре, наверное, но это возможно. Чертовски много патронов тратится, правда. — Я подняла «Моссберг» чуть повыше. — Для фактической ликвидации я предпочитаю «МП5» и ружья, но могу справиться почти всем, что есть у меня в наборе. — Я осмотрела свое богатство. — Не стану пытаться обезглавить вампира наручным ножом, но до сердца он достанет.
Я положила дробовик и открыла вторую сумку, достала жилет и шлем. Вот шлем я терпеть не могу еще больше, чем жилет. Выступать мне приходится против тварей, которые запросто оторвут мне голову, и потому шлем кажется мне глупостью, но таковы новые правила, для нас установленные. Вот интересно, что нас следующим заставят на себя нацеплять или с собой носить?
— Так что колья вы носите, потому что требуется? — уточнил Граймс.
— Я следую правилам, лейтенант, даже если я с ними не согласна.
— Металлических кольев я не вижу, — заметил Хупер.
— Я не выполняю казней в морге, если могу этого избежать, а в остальном я доверяю стволам.
Сняв жакет, я стала снимать наплечную кобуру. Она не подойдет под жилет, или я не смогу достать из нее оружие, когда жилет будет сверху.
— Погодите, — сказал Граймс.
Я обернулась к нему.
— Уберите волосы со спины, если можно.
Я сдвинула доходящие почти до талии волосы, показывая спину. Что он увидел, я знала.
— Этот нож в половину вашего роста почти, от плеча до талии, и он все время был на вас!
— Да.
Я отпустила волосы, и лезвие стало как по волшебству почти невидимым. Добавить жакет или плотную кофту, и будет невидимым совсем.
— У вас есть еще какие-нибудь сюрпризы, маршал Блейк? — спросил он.
— Нет.
— Легко вытаскивается клинок?
— Настолько легко, что я трижды заказывала новые ножны, чтобы продолжать его так носить.
— А зачем нужно было делать новые? — спросил Рокко.
— В приемном покое всегда все с тебя срезают, если не успеешь помешать.
— Это оттуда у вас шрамы на руке? — задал вопрос Хупер.
Я посмотрела на руки, будто заметив старые раны. Коснулась рубца на левом локтевом сгибе.
— Вампир. — Я показала ниже, на тонкий шрам. — Ведьма-оборотень в зверином облике. — Крестообразный шрам ожога перечеркивали рубцы, и крест был чуть скошен на сторону. — Слуги вампира, они меня заклеймили. Думали, это смешно. — Я обратилась к правой руке. — Драка на ножах со слугой мастера вампира. — Я расстегнула пояс, чтобы спустить наплечную кобуру, придержала ее и спустила с плеча блузку. — Тот же вампир мне перекусил ключицу. — Я показала блестящий шрам на плече. — Это подружка одного бандита в меня стреляла. — И я улыбнулась — а что еще мне оставалось делать? — Чтобы видеть остальные шрамы, нужно более близкое знакомство.
