– Это я, Иван.
Мой голос был глух и неразборчив. Имя назвал самое распространённое, и, если храм, куда меня выкинуло, большой, наверняка в нём отыщется парочка Иванов.
– А что ты там делаешь? – Священнослужитель, эмоции которого я смог уловить, несколько расслабился.
– За маслом спустился, а потом меня случайно закрыли. Крикнул вслед, да меня не услышали, охрип, что ли.
Бац! – отец Николай дал молодому пареньку, который его привёл к подвалу, затрещину и сказал:
– Дурачина и раззява. Что же ты Ивана закрыл? Открывай болезного быстрее.
– Понял.
Мальчишка откинул в сторону запор, а отец Николай сошёл с люка, и я рванулся из ловушки. Крышка откинулась, и я выскочил наверх. Передо мной двое. Полный бородатый брюнет с упитанным лицом и в чёрном подряснике, а рядом худой паренёк, кожа да кости, в латаной длиннополой рубахе.
– Ты же не Иван?! – приподнимая масляную лампаду, произнёс священнослужитель.
– Это точно, – согласился я и впечатал кулаком ему в солнечное сплетение.
Монах, или кто он там в своей иерархии, согнулся и раззявил рот, словно выброшенная из воды рыба. А я перехватил лампаду и поставил подножку пареньку, который хотел убежать. Затем опустил светильник на пол, вырубил священнослужителя ударом по шее и занялся мальчишкой.
– Что это за место?
Округлившимися от страха глазами паренёк смотрел на живойта, который по-прежнему сидел на моём плече, и не мог вымолвить ни слова. Но когда я его встряхнул, он произнёс:
– Эт-т-то под-д-вал.
– Само собой. А под чем подвал находится?
– Под соб-б-бо-ром.
– Каким?
– Софийским.
– В Новгороде? – удивился я, так как первая ассоциация, которая пришла в голову, была связана именно с новгородским храмом.
– Не-е-ет. В Киеве.
«Вон оно как, – качнул я головой. – Значит, я в Киеве. Шёл по тропам всего-то ничего, сколько точно – не знаю, но не больше пары-тройки часов, а то и меньше, и перешёл из Полоцка в столицу Руси. Круто, однако».
– Значит, это Киев? – уточнил я.
– Он самый.
– А день какой?
– Червень. Двенадцатое число.
«Со временем порядок, – отметил я, сканируя собор, в коем было много людей, среди которых находилось немало воинов. – Но надо уходить. По Киеву мне бродить рано. Местные священнослужители уже всполошились, видать, имеются среди них одарённые, а значит, необходимо возвращаться. Вот только что со священником и парнем делать? Убить их? Нет, я же не зверь. Да и не даст это ничего. Наверняка киевские священнослужители о языческом камне знают, да и трупы всё равно к подвалу приведут. Так что таиться особо нечего. Коль понадобится, к порталу я всегда смогу прорваться, особенно если не один, а с дружинниками».
Пальцы сдавили шею паренька, как недавно они сдавливали шейку дзяучонки, и он потерял сознание. Пора уходить, и я вернулся в подвал. Здесь перед валуном на миг замер, пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, затем погладил живойта по его «короне» и приложил ладонь к узорам.
Вспышка боли. Переход. Тропа. Взгляд влево – вправо, а затем вниз. Моих следов, естественно, нет. Но направление помню. Мне налево. Живойт опять посвистывает, нервы на пределе, и я решил преодолеть дистанцию между двумя порталами бегом.
Вдох – выдох! Побежал. И практически сразу вокруг заверещало и завыло, словно рядом стадо демонов из какого-нибудь фильма ужасов. Неприятно и страшно. Поджилки трясутся, хотя есть понимание того, что всё это ненастоящее, но скорость я не сбросил и буквально через минуту или две, со временем на тропе определиться сложно, особенно в стрессовом состоянии, оказался перед Полоцким камнем. Норма. Всё смолкло. Никакой тревоги. Сердце вошло в свой привычный ритм, и я оказался в избушке на острове среди болот.
Накопившееся во время путешествия по чародейским тропам напряжение накатило и сковало всё тело. Поэтому я привалился к сундуку и замер без движения. После чего стал проваливаться в сон, который должен был принести мне отдых. Тропы, страхи, перемещения между двумя княжествами, шёпот демонов и анализ моих действий. Всё это будет потом, а пока я просто устал, словно весь день на горбу мешки с цементом таскал, и мне требовался покой. Однако на поляне послышался шум человеческих шагов. Кто-то шёл к избушке и не скрывался, специально ворошил траву и освещал дорогу факелом, который потрескивал. Незнакомец направлялся ко мне, тут гадать нечего, и пришлось подняться.
Тук-тук! – спустя несколько секунд неизвестный костяшками пальцев пробарабанил по косяку, и я услышал голос уверенного в себе мужчины:
– Эй, ведун! Войти можно?
– Входи, – ответил я и отступил к камню, который можно было использовать в драке как прикрытие.
Крупный силуэт на мгновение заслонил лунный свет, и на пороге с факелом в руках появился бородатый старик. Волосы длинные и чёрные, без седины, а лицо в глубоких морщинах. Эмоций его, как и в случае с дзяучонками, я не слышал. Однако понимал, что противник он более чем серьёзный. Слишком мягко и уверенно двигался. Воина видно сразу, может, бывшего, но бойца. Да и одет не как мирный пахарь. Штаны добротные и заправлены в сапоги, рубаха со свастичной вышивкой по вороту, а на широком воинском поясе с несколькими серебряными бляшками и золотой прошивкой висел прямой меч. Значит, витязь. Но не простой, а волхв. Я таких в Арконе не раз встречал, но не знал, что они остались на Руси. Впрочем, как я уже отмечал, на Руяне с некоторыми восточными волхвами, которые оказались в окружении христиан или двоеверов, старались не контачить.
– Ну, что скажешь? – Старик смерил меня пытливым взглядом и слегка улыбнулся. – Станем драться или поговорим?
– Лучше, конечно, поговорить. – По моим губам тоже пробежала улыбочка, и я, уже понимая, кто передо мной, спросил витязя: – Ты Бойдан?
– Он самый. – Волхв кивнул и посмотрел на камень позади меня. – На тропу уже ходил?
– Да.
– Молодец. Не струсил. Хотя удивляться нечему. Ты ведь ученик Векомира?
– Можно сказать, что и так. Но я сам по себе.
– Ясно. – Бойдан воткнул факел в центре избушки и расположился напротив меня. – Ты правильно сделал, что воспитанниц моих отпустил. Иначе я с тобой разговаривать не стал бы, а объявил бы на тебя охоту. Но раз всё по добру, то давай-ка мы с тобой, мил-человек, Вадим Сокол, пообщаемся. Сначала я тебя расспрошу, как ты Иву и Зоряну спрашивал, а потом ты от меня ответы получишь.
«Надо же, – пришла мысль, – я дзяучонкам своё имя не называл, а Бойдан его знает. Так что не простак, либо кого-то из моих варягов уже повязали, либо подслушали их, может, сегодня, а возможно, ещё пару дней назад».
Поджав под себя ноги, я сел и положил меч. Мы столкнулись с полоцким святаром взглядами и отвернулись одновременно. После чего я сказал:
