— Не волнуйтесь, мадам, мы постараемся помочь мальчику… Необходимые бумаги для оформления через неделю будут направлены на адрес вашего адвоката. Ну что ж, можете попрощаться… Поль, ты остаешься у нас!
Мать наклонилась к мальчику и страстно сжала его в объятиях. Глаза ее влажно заблестели.
— Мама… — прошептал он почти беззвучно.
Женщина прошептала на ухо сыну несколько слов, которые директор не смогла разобрать, как ни вслушивалась. Она даже не поняла, на каком языке они говорят. «О, этот головоломный польский язык!» — морщась, подумала она, но вслух сказала лишь с любезной улыбкой:
— Пойдем, Поль, я покажу тебе твою комнату и познакомлю с новыми друзьями.
Мальчик с обреченностью человека, понимающего, что у него нет выбора, протянул ей руку.
— Пожалуйста, передайте его святейшеству, что мы всегда рады приветствовать его в нашем пансионе. Мы приобщаем детей к азам католической веры и на этом поприще могли бы…
— Непременно передам! — улыбнулась дама. Темные очки удачно маскировали застывшую в глазах мучительную тоску.
Когда за мальчиком захлопнулась дверь школы, дама в очках села на заднее сиденье лимузина и бросила шоферу: «Поехали!»
Затем она сняла темные очки, достала из сумочки фотографию и разорвала ее на мелкие кусочки. Точно солнечный лучик, в хмурый день пробивающийся сквозь тучи, по расстроенному лицу скользнула улыбка.
«Эта госпожа Штайн понятия не имеет, что такое фотомонтаж», — подумала женщина.
С одного из порванных кусочков с отеческой лаской и всепрощающей улыбкой взирало лицо Иоанна Павла Второго, его святейшества Папы Римского, в миру носившего имя Кароль Войтыла. Кароль Войтыла был стопроцентным поляком. А женщина в лимузине была стопроцентной русской.
Она взглянула на часы и озабоченно покачала головой. Прокатные сутки роскошного автомобиля заканчивались ровно через два часа.
Глава 6
Две симпатичные, но чересчур ярко одетые особы сидели за столиком кафе на Петровке и оживленно болтали.
Одна из хорошеньких болтушек была повыше ростом и с русыми волосами, а другая пониже, с игривыми белокурыми кудряшками. Обе приятельницы были в таких коротких юбках и так ярко накрашены, что ни один из посетителей кафе не принял бы их за добропорядочных особ. Но и для проституток, приехавших на заработки из провинции, они выглядели слишком дорого и уверенно.
— А мой-то вчера! — Девушка, та, что пониже и посветлее, хвастливо вытянула руку. — Кольцо мне подарил.
— Ух ты! — Та, что повыше, восторженно присвистнула, но тут же скорчила недоверчивую физиономию и иронически произнесла: — Наверное, циркон какой-нибудь и золото турецкое…
— Да ты что! — возмутилась первая, задорно тряхнув мелкими кудряшками. — Мой парень сейчас в крутом авторитете. Он же правая рука Лучка! Станет он мне всякую туфту дарить! Да он для меня ничего не жалеет, денег дает, когда попрошу. Шубу — какую хочешь! Фрол — парень не жадный!
— Правда? — изумилась вторая. — Тогда, Ленуська, считай, тебе повезло. Дай-ка еще на колечко взгляну…
Она наклонилась над пухленькой ручкой с коротенькими пальчиками, выкрашенными ядовитым лаком, и восхищенно качнула головой.
— Да, точно! Теперь вижу: бриллиант! — В светлых глазах явственно загорелась зависть. — Нет, все-таки везучая ты, Ленуська! Если он тебя любит, считай, на всю жизнь обеспеченной будешь…
— Ха, на всю жизнь! — иронически присвистнула белобрысая. — На всю его жизнь — может быть. Но не на мою!
— Почему?
— Тебе что, как маленькой, нужно все растолковывать? — хмыкнула Ленуська. — Потому что не сегодня, так завтра его могут убить или в тюрьму посадить. — Она глубоко вздохнула. — Что поделать, работа такая…
Та, что была повыше, заметив проходящего мимо столика официанта, небрежно бросила ему:
— Еще бутылку шампанского, пожалуйста. Нам с подругой надо обмыть ее обновку.
Через минуту молчаливый официант разлил по бокалам бурно пенящийся «Мондоро». Звякнуло тонкое стекло, розовые губы пригубили вино.
— Ой, сейчас напьюсь! — кокетливо захихикала Ленуська. — Домой не дойду. Придется Фролу звонить, чтоб на машине забирал.
— И что, приедет? — недоверчиво спросила подруга.
— Конечно! — Ленуська гордо посмотрела на собеседницу. — Стоит только свистнуть — примчится как миленький! Он за меня знаешь как волнуется! Один раз поздно домой вернулась, так до полусмерти избил, я даже в больницу попала. Во такие синяки были! — Она сжала руку в кулачок.
— Ну, а ты?
— А что я… Ну, побил немного, ну так и что? Бьет — значит любит! Зато он мне недавно тачку обещал подарить. И не сомневайся, подарит!
— Ой, какой классный мужик! — с деланным восхищением застонала девица. — Слушай, познакомь меня с ним, а?
— Ты что? — Казалось, Ленуська даже протрезвела от испуга. — Отбить хочешь?
— Да нет… Слушай, а у твоего Фрола есть хороший друг?
— Конечно есть! У него полно друзей! И все кру-утые! Знаешь, сейчас баковские — самая сильная бригада на западе Москвы. А скоро, голову на отсечение даю, они вообще самыми сильными будут. Подомнут под себя всех. У Лучка знаешь как башка здорово варит!
— Кто такой Лучок? — настороженно спросила собеседница.
— Ну ты даешь! Неужели не знаешь? Он там главный среди них.
— А у него девушка есть?
— Ха-ха-ха! Ну ты даешь! Неужели думаешь, что у такого шикарного мужика баб не хватает? Да у него каждый день три штуки новых. — Закурив сигарету, Ленуська выпустила густую струю дыма. — Да, кроме того, у него и постоянная подруга есть, Жанной зовут. Такая — жуть! Всю братву в страхе держит. Власти у нее… — Ленуська восторженно зажмурила свои густо зачерненные глаза, — прорва! Вот бы тоже так…
Ее собеседница тяжело вздохнула:
— Да мне той власти и не надо. Мне бы парнишку хорошего, чтоб деньги водились и чтоб не бил, как твой Фрол.
— Один момент, сейчас мы тебе найдем!
Изрядно повеселевшая Ленуська раскрыла сумочку и одним махом вытряхнула ее содержимое на стол. На заляпанную поверхность вывалилась расческа, три помады, зеркало, тушь для ресниц, пачка женских прокладок, недоеденный коржик и еще куча всякого залежавшегося храма.
— Где же… — Нетерпеливые руки быстро расшвыривали барахло.
— Что ты ищешь?
— Записную книжку… Ой, вот она! — Ленуська достала маленький изящный блокнот в кожаном переплете. — Сейчас мы тебе жениха найдем, не сомневайся. У меня здесь все его приятели записаны, выбирай любого! — Она стала листать потрепанные страницы. — Вот на выбор: Штурман, Валера Аксакал, Квадрат, Шмель, Фил, Вован, Пепел, Венечка Счастливый, Феликс… Видишь, у меня все их номера записаны, как в банке!
