— Великолепно, Мел, я так рада! Ты все предусмотрел, обо всем позаботился. А можно мне спросить, почему ты выбрал Италию? Мы ведь там уже были, в круизе…
— Потому и выбрал, что там началась наша любовь. — Он поцеловал ее в макушку.
— Но мы ведь были близки и до Италии. Я ведь приходила к тебе…
Лаская ее грудь, Мел задумчиво улыбнулся:
— До Италии был великолепный секс. Для меня, да и для тебя тоже.
— Нет, я полюбила тебя сразу, — тихонько и надув губы вставила Даша.
— …А в Италии я понял, что мне мучительно делить тебя с кем бы то ни было; что я хочу видеть на своей подушке только твое лицо, видеть каждый день, Даша, что я хочу, протянув руку, погружаться в твое лоно… По правде сказать, в том круизе я ничего не видел. Все мои мысли были заняты только тем, "когда", "где" и "как"… Тогда я понял, что буду бороться за тебя и отвоевывать у мужа. Но мы вернулись, и ты исчезла… никаких звонков, никаких напоминаний… Это был мучительный период: я медленно умирал, каждый день уносил кусочек меня… Я пробовал забыться: два раза приглашал прежних подружек. Но это было все равно, как трахать кактус: сухо и колко… И я решил повести жизнь монаха, надеясь вытравить тебя из крови… а потом вернуться к прежней жизни: бизнес, тусовки, модные бабочки на одну ночь… Я ведь планов твоих не знал. Может, тебе нравится быть женой К., а меня использовать для сладких постельных утех…
— Дурачок, — вставила Даша. — …От этой мысли я сходил с ума, мне хотелось задушить тебя и твоего К., я обдумывал гневные обличительные речи, чтобы бросить их тебе в лицо, оскорбить побольнее…
Даша больно ущипнула его. Мел не отреагировал и все так же задумчиво продолжал:
— Я понял, что ты любишь меня и хочешь соединиться со мной, только когда ты позвонила через четыре (!) недели и сказала о Жорж-Алексе. С этого момента я пошел вразнос, как танк, борясь за тебя и сыновей. В конце концов, это я вас вылепил, и тебя, и Жорж-Алекса, а то, что я вылепил, я из рук не выпускаю, то — мое! Что ты дергаешься, детка? В постельном смысле я тебя вылепил, ты же не будешь отрицать… Правда, ты очень способная, спасибо… А уж Жорж-Алекса — тем более я!
Даша тихонько засмеялась, обняла его за шею и спросила:
— А как тебе удалось склонить К. к разводу? Я так была занята своей беременностью, так свято выполняла твой приказ беззаботно чирикать до самых родов, что ничего об этом не знаю. Я даже толком не прочла, что было написано в заявлении о разводе, которое ты дал мне подписать…
— Деточка, это мужская история, и я не хочу обременять ею твой слух. Пусть, как говорится, разбираются мужчины. Запомни только одно: мне не за что краснеть! Мы вместе уже более года, и это навсегда. Вот так.
— А вдруг тебя потянет к другой? — спросила Даша.
Мел скосил на нее глаза:
— Когда ты рядом? Когда я могу обнять тебя в любую минуту? О чем ты говоришь?
— Ну хорошо, убедил… А если я увлекусь кем-нибудь другим? поддразнивала его Даша.
— Так, ясно. Пожалуй, наш "вечер вопросов и ответов" пора кончать! Никаких "если" для тебя не существует. Я ведь тебя однажды уже предупреждал, что даже думать о другом не позволю!
— Как это? — не унималась Даша.
— А вот так! — Он взял ее руку и направил себе между ног.
— Да уж! — тихонько засмеялась она, ощупав его готовность.
— Да уж… — эхом откликнулся он и ловко подмял ее под себя. — Впусти меня, малышка…
Закинув руки ему на плечи, Даша раскрылась перед ним, и он вошел в нее; ладони его обхватили тугие груди и начали ласкать их, оттягивая набухшие соски. Дашины обточенные коготки впились ему в плечи, она закрыла глаза и гортанно застонала.
— Вот так… вот так, не позволю… Вонзись в меня сильнее, моя радость, оставь на мне раны… Вот так… Подними ножки, любимая, впусти меня поглубже… Вот так… — приговаривал он, усиливая натиск.
Даша задвигалась под ним, ее ногти до крови вонзились ему в кожу, она громко вскрикнула и несколько раз содрогнулась всем телом. Мел удовлетворенно засмеялся.
— Вот так… вот так… — опять повторил он и резко усилил темп, думая уже о себе.
14
Поездка в Италию сохранилась в их памяти как череда ярких картинок в сплошном праздником водовороте, где через некоторое время уже трудно было восстановить последовательность событий. Причем яркие картинки были у каждого свои, но были и совпадающие.
…Они прилетели в Венецию в солнечный жаркий день начала августа; в аэропорту Марко Поло погрузились в автобус, который доставил их до площади, откуда "пошла" Венеция и брал начало водный путь по Канале Гранде. Здесь они сели на "морской трамвай", неспешно повезший их по главной водной артерии города. Облокотившись на руку мужа, обнимавшего ее за плечи, Даша во все глаза рассматривала причудливые старинные палаццо, утопавшие в сине-зеленой мутноватой воде. Вода тоже имела "старинный" вид, как будто она двигалась с места, как и эти палаццо, в течение многих веков. Над вливавшимся в Канале Гранде более мелкими каналами горбились мостики того характерного силуэта, который придавал Венеции неповторимый облик. У самой воды располагались кафе со столиками, прикрытыми широкими яркими зонтами. Разноцветная по оттенкам кожи и пестрому платью толпа колыхалась на берегах. Пароходик делал частые остановки. Местные жители заходили на палубу, как в троллейбус, и, проехав пару пристаней, спешили по своим делам. Только туристы оставались надолго и перебегали от одного борта к другому, чтобы получше рассмотреть проплывавшие мимо чудеса.
— Риальто, Риальто, — зашелестело по пароходу. Мел и Даша увидели едва ли не самый знаменитый мост Европы, перекинувшийся с одного берега на другой крупной горбатой аркой. Он был седой от времени и от влаги, и такие же вековые усталые волны бились о его основание, когда мелкие, юркие суденышки проплывали под ним как стайки рыб.
Пароходик наконец дошлепал до площади Святого Марка, исторического центра этого целиком исторического города. Подхватив свои вещи, они ступили на причал и сразу были поглощены шумной толпой туристов, хлынувших на берег. Навстречу им устремился не менее говорливый поток пассажиров, торопившихся занять освободившиеся места.
— Даша, не потеряйся, не отходи далеко от меня, — забеспокоился Мел.
Даша усмехнулась: он по меньшей мере на полголовы возвышался над толпой, и потерять его было никак невозможно. Они прошли мимо Дворца Дожей, миновали колонну с венецианским львом — символом города — на вершине и оказались посреди площади Святого Марка, заполненной людьми и голубями.
— Как же красиво! — восхитилась Даша. — И это в будний день. А что же здесь бывает во время карнавала?!
— Ходят по яйцам, — невозмутимо ответил Мел, настроенный менее восторженно. — Малышка, нам оставлен номер в обычном отеле в двух шагах отсюда. В сезон хорошие отели заняты, а мы сорвались неожиданно. Ты не очень разочарована?
