Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Эбби медленно жевала.
— Ты скоро женишься во второй раз?
Она куда более свыклась с мыслью о смерти, нежели я.
— О чем ты говоришь?!
— Да брось, ты сам все понимаешь. У тебя было четыре года, чтобы смириться.
— Это не значит, что я действительно смирился.
— И?..
— Что?
— Да или нет?
— Что?!
— Ты смирился с этой мыслью?
— Разумеется, детка. Все отлично.
— Я серьезно. Ты можешь прожить еще лет пятьдесят.
— Ну и?..
— Что ты собираешься делать?
— Наверное, начну курить и пить как сапожник, чтобы сократить этот срок наполовину.
Эбби поняла, что так ничего не добьется.
— Ты должен жениться, сам знаешь.
Это было утверждение. Я протянул ей кружку.
— В следующий раз будешь сама себе заваривать чай.
— Я серьезно. Нам нужно поговорить. Я назову несколько имен, а ты подумай.
— Я не собираюсь обсуждать это с тобой.
— Мэри Прованс. Хорошенькая, умная, не позволит тебе влезть в неприятности. Заодно научишься готовить мартини.
— Сомневаюсь.
— Карен Уитсмэн.
— Милая, она же замужем.
— Да, но это ненадолго. Она высокая, активная, немного разбирается в искусстве и богата, как Крез.
— Может, хватит?
— Номер три — Стейси Портис. Маловата ростом, зато с ней не заскучаешь. И по слухам, она сущий дьявол в постели. Впрочем, у нее не останется иного выбора, — Эбби засмеялась, — ведь ты был женат на мне.
— Ты меня просто убиваешь.
— Номер четыре. Вряд ли, но… Грейс Маккивер.
— Ты с ума сошла?
Эбби выбросила остатки шоколада в реку.
— Возможно. Конечно, поначалу Грейс может показаться холодной, но когда узнаешь ее поближе, то поймешь, что она искренняя и верная, а без одежды — настоящая богиня. Спасибо пластической хирургии.
Я наблюдал за кусочком шоколадки, который плыл по реке, как кусок дерьма.
— Да уж, это многое объясняет.
— И наконец, Джинни Александер.
— Я тебя не слушаю.
— Она, наверное, больше всех похожа на меня, так что тебе даже не придется бросать свои дурные привычки.
— Какие привычки?
— Ну уж если ты об этом заговорил…
— Я? Это ты начала.
— Ты оставляешь свое белье на полу в ванной. Забываешь опустить сиденье унитаза. Выжимаешь из тюбика слишком много пасты. Никогда не застилаешь постель. Ненавидишь возиться в саду. Десять лет не прибирался в студии.
— Потому что я там три года вообще не был.
Эбби замолчала и склонила голову набок.
— О чем и речь.
— В тебе говорит твой отец.
— Ты должен жениться. Ну, то есть не прямо сейчас. Изобрази безутешного вдовца и подожди год. Или полтора. За это время в них пробудится соревновательный дух.
— Эбигейл!
Она не смотрела на меня.
— Обязательно женись. Мне неприятно думать о том, что ты останешься один. — Эбби слизнула шоколад с передних зубов. — А еще… пообещай, что однажды сядешь за мольберт…
— Эбби…
— Я серьезно. Пообещай.
— Нет.
— Почему?
— Потому что.
Она стукнула меня в грудь.
— Я тебя знаю. Ты не сможешь таить это в себе. Рано или поздно придется выпустить.
— Ты говоришь, как моя мама.
— А ты пытаешься сменить тему.
Я сложил вещи в каноэ и поднял Эбби на руки. Она обхватила меня за шею.
— Обещаешь?
Я посмотрел ей в глаза и ответил, скрестив пальцы:
— Обещаю.
— А теперь разожми пальцы и повтори.
— Обещаю… никогда не забывать о том, как ты впервые попыталась приготовить тушеное мясо и сожгла его до угольков.
— Ты закончил?
— Ладно… обещаю, что всегда буду стремиться к созданию таких картин, на которые, по твоему мнению, я способен.
Жена кивнула.
— Достаточно честно.
Я накинул на себя постромки и принялся тянуть. Эбби лежала в лодке и смотрела на меня.
— Ты действительно на это способен. В тебе что-то есть.
— На что я способен? Что во мне есть?
Она погрозила мне леденцом.
— Только не начинай…
Даже не оборачиваясь, я догадался, что Эбби грозит мне пальцем.
— Милая… — Я перестал тянуть и почувствовал, как обвисли лямки. — Смирись. Я рыбачу лучше, чем рисую. Я даже помогал твоему отцу на рыбалке, и ему приходилось терпеть. Но что касается искусства, то, не считая пары портретов — нужно признать, у меня и впрямь есть к этому некоторые способности, — я просто ремесленник. Посмотри на наш дом: от подвала до чердака он забит картинами, которые мы не можем продать.
— Ты меня не переубедил.
— Значит, ты в меньшинстве.
«Актик» часто так действовал. Эбби становилась разговорчивой и дерзкой. Впрочем, дерзости ей и без того хватало.
— Мой бинтик…
Я вздохнул. Она запомнила это прозвище.
— Что?
— Поди сюда.
Я шагнул из постромок, зашлепал по воде к лодке и опустился на колени перед женой. Она закрыла лицо руками.
— Я видела картины в Риме, Лондоне, Нью-Йорке… далее в Азии. — Эбби коснулась пальцем моего носа. — Но ни одна из них не тронула меня так, как твои портреты.
Невзирая на крушение надежд, именно по этой причине я так и не сжег ни одной своей картины и оставил студию за собой. Потому что Эбби продолжала верить, даже когда я сдался.
— Я люблю тебя, Эбигейл Колмэн Майклз.
— Отлично. Я рада, что мы договорились. А теперь — вперед! Здесь слишком жарко.
Я развернулся, надел упряжь и потащил каноэ. Эбби помолчала немного, потом сказала:
— Знаешь что? Подумай еще про Уэнди Максвелл, она живет в…
— Может быть, ты заткнешься и поспишь?
Она опять помолчала, и голос у нее изменился.
— Не раньше, чем моя нога ступит на землю Седар-Пойнта.
В ее словах прозвучала нешуточная решимость. Я натянул постромки, уперся покрепче, и веревки врезались мне в плечи.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
