– Заткнись! Закрой свою грязную пасть!
Конгрессмен с насмешливой улыбкой поклонился; казалось, Лейтон даже забыл, что в руке у него пистолет, – во всяком случае, он опустил оружие.
– А ротик Энджелы, конечно, почище, не так ли, мистер Пакстон?
Вэнс шагнул к Лейтону, но тотчас же остановился – дуло пистолета смотрело ему в живот.
– Конечно, я не такой меткий стрелок, как вы, мистер Пакстон, но думаю, что не промахнусь с трех метров. Вы получили удовольствие, развлекаясь с моей женой, а теперь я получу удовольствие, обсудив это с вами.
Вэнс в изумлении уставился на Лейтона; ему казалось, что перед ним безумец. Во всяком случае, в Техасе он не встречал людей с такими странностями. Сунув руку в карман, Вэнс вытащил часы – подарок отца. Взглянув па циферблат, сказал:
– Мистер Лейтон, все, что вы хотите обсудить, можете обсуждать сами с собой. А я тороплюсь, у меня важная встреча.
– Вот как? – рассмеялся Лейтон. – Стало быть, важная встреча? Полагаю, что именно сейчас происходит самая важная для вас встреча.
– Возможно. Тем не менее я ухожу. Пистолет дрогнул в руке Лейтона.
– То есть вы не боитесь, не так ли, мистер Пакстон?
– Откровенно говоря, мистер Лейтон, мне не хочется умирать. Но я знаю: если бы вы пришли сюда, чтобы убить меня, то давно бы уже это сделали. Я повидал немало смертей и знаю, как убивают, так что сумел бы распознать убийцу. Всего доброго, мистер Лейтон. – Вэнс подошел к шкафу, взял с полки свою шляпу и, коротко кивнув конгрессмену, вышел из комнаты.
Эрнест стоял в оцепенении, глядя куда-то в пространство. Затем по телу его пробежала дрожь, усиливаясь с каждым мгновением – его трясло словно в лихорадке. Наконец, шумно вздохнув, он сунул пистолет в карман, вышел в коридор и направился к лестнице.
Кучер гнал лошадей, проклиная попадавшиеся на дороге рытвины и ухабы. Едва экипаж остановился у кафе, Вэнс соскочил с подножки и, бросив кучеру несколько монет, направился к двери. Месье Клеман, хозяин заведения, тотчас же поднялся из-за стола и поспешил навстречу техасцу.
– Что желаете, месье? Столик для одного?
Вэнс окинул взглядом зал.
– Я должен встретиться здесь с мисс Хэмптон. Вы не видели ее?
– Ах, месье, – просиял француз, – так это вы похитили сердце нашей малышки! – Он крепко пожал Пакстону руку. – Конечно, она говорила о вас. И при этом просто светилась от счастья. Меня зовут Клеман, а это моя жена Мари. Мы очень рады познакомиться с вами, месье. – Мари, стоявшая в нескольких шагах от мужа, сделала реверанс и улыбнулась техасцу.
Вэнс, несколько смутившись, снял шляпу и поклонился.
– Сэр, мне тоже очень приятно познакомиться с вами, – сказала француженка. – И если бы вы могли сказать мне… Клеман всплеснул руками.
– Ах, месье, мне очень жаль, но мисс Хэмптон уже уехала. Вы совсем немного опоздали. Может, постараетесь догнать ее?
– В каком экипаже она уехала?
– Sacrebleu![2]Мне очень жаль, месье. Я не заметил, потому что в это время находился на кухне и…
Вэнс кивнул хозяину, приложил руку к шляпе, прощаясь с его женой, и выбежал на улицу. Черт бы побрал этих Лей-тонов! Из-за них он опоздал на встречу с Карен. Опоздал на час с лишним! А ведь мисс Хэмптон ужасно не любит ждать…
Вэнс окинул взглядом улицу. Ни одного экипажа. Значит, придется вернуться в отель, где можно нанять верховую лошадь. Нет, это заняло бы слишком много времени, так что единственный выход – идти пешком. А по пути ему, возможно, попадется какая-нибудь коляска…
И тут он заметил троих мужчин, дремавших в повозке, груженной бочонками. Техасец приблизился к повозке – он решил, что, возможно, сможет нанять ее, – но в этот момент один из троицы приподнял голову, потер глаза – и снова задремал. Вэнс остановился в нерешительности; ему показалось, что он уже где-то видел этих троих… Да, верно!
Он видел их совсем недавно. Вчера утром они играли на улице в кости – прямо напротив его отеля. И сегодня утром он заметил их неподалеку от отеля, у них в руках были не кости, а чашки с дымящимся кофе. И вот они снова у него на пути…
Услышав стук копыт, Вэнс резко обернулся и увидел экипаж, поворачивающий на дорогу к Джорджтауну. Коляска Карен! Забыв о дремавшей троице, Вэнс бросился вдогонку за коляской, уже повернувшей за угол.
Несколько секунд спустя он снова увидел экипаж Хэмптонов – коляска, катившая в сторону особняков Джорджтауна, становилась все меньше и меньше. Кричать бесполезно – Вэнс уже понял это. Значит, возвращаться в отель?.. И тут он вспомнил: если срезать путь у Рок-Крик, а потом пройти по лугу, то можно добраться до особняка почти одновременно с экипажем – надо только поторопиться.
Не прошло и получаса, как Вэнс вышел к ручью, мелодично журчавшему чуть в стороне от дороги. Он уже начал спускаться к тропинке, ведущей к лугу, за которым находился особняк Хэмптонов, когда вдруг услыхал стук копыт и грохот колес. Вэнс остановился, повернулся – и снова увидел странную троицу. Он поднял руку и закричал:
– Эй, на повозке!
Кучер натянул поводья, и повозка остановилась. Наконец-то у Вэнса появилась возможность как следует разглядеть троицу. Кучер был человеком лет сорока, со злыми, близко посаженными глазами. Рядом с ним сидел здоровенный негр; чуть приоткрытый рот и пухлые щеки придавали его лицу детское выражение. А напротив этих двоих, в задке повозки, сидел на бочонке низенький толстячок; взглянув на Вэнса, он едва заметно усмехнулся.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил кучер.
– Кажется, ваши лошади бегут быстрее, чем мои ноги. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
Возница ухмыльнулся, продемонстрировав ряд почерневших щербатых зубов.
– Конечно. Садитесь рядом с Хорасом. – Он кивнул в сторону толстяка.
– Премного благодарен.
Вэнс подошел к повозке и, перемахнув через борт, уселся рядом с толстяком на одну из бочек.
Хорас с улыбкой приподнялся, протягивая техасцу руку, – и вдруг с силой толкнул его. Уже падая, Вэнс почувствовал острую боль в боку – толстяк поддел его ногой, обутой в тяжелый башмак. И тотчас же на голову Пакстона обрушился кулак чернокожего гиганта. В глазах у Вэнса потемнело, но все же он, с трудом приподнявшись, сумел перевалиться через борт повозки. Задыхаясь, уже теряя сознание, он покатился вниз по склону в сторону ручья…
Ледяная вода мгновенно привела Пакстона в чувство – он вовремя заметил негра с толстяком, бежавших к ручью. Набрав полную грудь воздуха, Вэнс упал в воду у самого берега и затих… Со стороны могло показаться, что техасец совершенно беспомощен, что он не в силах оказать достойное сопротивление.
