бы, пожалуй, не отказалась от маленького чудного гнездышка типа "студио". Сима плохо представляла себе, что это, но слово ей нравилось. А
потом она вообразила свою мать, строгую Марину Алексеевну, с ее пристальным
взглядом над маленькими очками для чтения, с жестом, которым она стряхивает
пепел, когда он вот-вот должен упасть, в роли страстной, безумно
влюбленной женщины, готовой на все, чтобы удержать любовника, и хихикнула.
Да, с этим явно перебор.
Размышляя над горькой судьбой миллионерши-сиротинушки, Сима въехала на пустую аллею, ведущую к огромному зданию университета. Она уверенно сунула в лицо нетрезвому старичку-охраннику у шлагбаума яркую корочку детективного агентства, и тот от растерянности открыл ей въезд. Когда Сима объезжала выбоину, он спохватился и закричал ей вслед:
- Эй, ты! Чтой-то за пропуск у тебя? А ну стой! - и угрожающе замахал руками.
- Поздно, дедуля, проехали! - ехидно бросила Сима, приоткрыв
окно, и прибавила газу, разбрызгивая серый подтаявший снег.
* * *
Секретарь в деканате, миловидная пухленькая блондиночка, из тех, что годами не могут поступить, а затем отрабатывают зачисление в деканатах и на кафедрах, сперва насторожилась, а затем бросилась выполнять Симину просьбу. Удивительно, но большинство людей никогда не спрашивают документы, удостоверяющие личность. Видимо, боятся этим обидеть собеседника. Невинная ложь Симы, представившейся следователем прокуратуры, заставила толстушку поставить лестницу-стремянку и забраться на нее в попытке достать до верхней полки огромного стеллажа, забитого толстенными черными папками. Девушка подтянулась на носочках, и без того короткая юбочка туго обтянула круглый зад и высоко открыла толстенькие короткие ножки в блестящих от лайкры колготках. Они напоминали неестественно большие, словно сделанные для Гулливера, сосиски в целлофане.
Хотя, скорее всего, именно это и нравится декану, высокому, худому, лысому человеку в роговых очках. Он только что вошел и проследил взглядом, спрятанным за стеклами очков, за телодвижениями девушки. Почему-то Сима не сомневалась, что та питает к боссу романтические чувства. Что-то приторное, словно взятое из любовных романов-однодневок, было в ее облике, движениях, манере говорить. "Дивная парочка, - подумала Сима, - ржаной сухарик и клубничное мороженое".
- Снежана Робертовна, у нас посетители? - строго спросил
он. Его строгий тон не вязался с масленым взглядом, направленным на круглый зад и полные бедра секретарши.
"О боже, еще и Снежана Робертовна!" - ужаснулась Сима, перенявшая у матери привычку подозревать за вычурными именами как минимум родительскую истерию. Почему-то Симу заинтересовало, как ее зовут дома. Снежа? Жанна? Все, что она могла придумать, звучало довольно глупо.
Снежана обернулась и, увидев на уровне своих коленей лысую голову начальника, зарделась. Что-что, а кожа у нее была чудо как хороша: белая, прозрачная, с нежным румянцем. Но в этом был и существенный недостаток: девушка краснела, как пожарная машина. Она поспешно спустилась, натягивая тесную юбочку на бедра и прижимая к себе искомую папку. Подать ей руку и помочь спуститься декан и не подумал. Сима знала этот тип людей, которые больше всего опасаются, как бы кто-нибудь что-нибудь не заподозрил. Наверняка боится жены как огня.
- Юрий Викторович, это следователь прокуратуры...
- Серафима Григорьевна, - Сима представилась и протянула декану руку.
- Прошу вас. - Юрий Викторович церемонно открыл дверь в
свой кабинет. - Снежана Робертовна, меня ни с кем не соединять.
Снежана закивала головой и сделала вид, что что-то ищет в компьютере.
- Итак, чем могу? - его манера говорить неуловимо раздражала Симу.
- Можете. На четвертом курсе вашего факультета учится
Виктория Артемова.
- Она что-то натворила? - Декан наморщил лоб, делая вид,
что вспоминает.
- Нет, - сухо сказала Сима, - мы расследуем факт
смерти ее отца.
- Ах да... - как бы вспомнил Юрий Викторович. - Да,
да, это наша студентка.
- Секретарь уже нашла папку с ее личным делом, - напомнила Сима.
- Отлично! Снежана Робертовна! - крикнул он.
Девушка вошла и положила на стол папку, зная заранее, зачем ее вызвали.
- Так, посмотрим... - Он полистал находившиеся в папке бумаги. Виктория Артемова, 1980 года рождения, зачислена на первый курс филологического факультета в августе 1996 года на коммерческой основе, хотя экзамены сдала хорошо. Выговоров нет, задолженностей нет, учится средне. Неплохо, но и ничем не выделяется. Характеристика... Дисциплинированна, аккуратна, овладевает знаниями. Пассивна, в общественной жизни группы, курса участия не принимает.
Все! Пустое дело! Девочка как девочка, учится себе, не хулиганит, университет не поджигает.
Сима грустно вздохнула. Еще по своей работе в прокуратуре она знала, что нет ничего хуже формальных характеристик: как будто есть все, а на самом деле ничего, пустота, только имя.
- Минуточку! - внезапно оживился Юрий Викторович. - Есть идея!
Он вышел из кабинета и вернулся с долговязым прыщавым парнем в кожаных брюках и жилетке.
- Олег Попов, прошу любить и жаловать, - декан картинным жестом представил парня.
Сима не выдержала и прыснула, уж больно не вязался облик парня с веселым клоуном в клетчатой кепке.
- Ну вот, - констатировал парень, - так всегда. Моя мама была фанаткой цирка.
Сима еще раз подумала, как была права ее мать, Марина
Алексеевна, ставившая диагнозы родителям по именам их детей.
- Вызван в деканат в связи с прогулами, - продолжил декан. - Но о прогулах потом. Это от нас никуда не уйдет, - он бросил красноречивый взгляд в сторону прогульщика. - А сейчас поговори с Серафимой Григорьевной, она из прокуратуры, интересуется Викой Артемовой.
Парень оживился, приободрился, видимо, потому, что неприятный разговор с деканом откладывается.
- А что Вика? Девчонка симпатичная, видная, машина своя, квартира. Только бы гулять! Но она на тусовки не ходит, к себе не зовет, так, сама по себе. Тут парень один из нашей группы к ней клеился, Серега Кривский. Тоже под забором не валяется! Машина, загородный дом, ловэ на кармане. Очень даже cool!
При этих словах Юрий Викторович скривился и открыл было рот,
чтобы сделать замечание будущему филологу, но Сима жестом попросила
его не перебивать студента.
- А Вика какая? - спросила она.
- Да кто ее знает! Вещь в себе. Вроде разговаривает,
