И жена замечала, что он смотрит на нее. Она поднимала голову, улыбалась — «элисабетинской улыбкой», как он звал ее про себя: мимолетное движение губ, чуть прикрытые глаза. Он любил элисабетинскую улыбку Элисабет.
Мобильный телефон полицмейстера играет электронную мазурку и успевает повторить ее один, а потом и второй раз, прежде чем рука фон Хаартмана нащупывает у пояса кожаный чехол, в котором лежит телефон.
— Фон Хаартман, — отвечает он все еще немного отсутствующим голосом.
Нам, к сожалению, слышны только реплики полицмейстера. Кроме того, мы можем наблюдать за выражением его лица и действиями, чтобы попытаться составить представление о том, что произносит собеседник.
Риггерт фон Хаартман слушает, наморщив лоб.
— Что ты говоришь, Скугстер? Нашли еще одно тело? — Из динамика телефона доносится слабый треск, фон Хаартман подходит к столу, по-прежнему держа телефон у уха, берет ручку и придвигает лист бумаги. — Говоришь, ее нашли у Кловхаруна? Да, я, кажется, знаю, где это… Ты сейчас в Тунхамне? Катер там? — сдержанно спрашивает он и, очевидно, получает ответ. — Хорошо. Жди там. Я приеду. — Он слушает, бросает взгляд на настенные часы. — Нет, я поеду на своей машине. Прибуду через десять минут.
Он завершает разговор, опускает телефон.
Фон Хаартман спешно застегивает униформы — внешнюю и внутреннюю — и обувается.
В полицейском участке тихо и пусто: Акселина, которая работает в приемной, уже ушла домой. Скугстер и Юслин, вечерние дежурные, оба в Тунхамне.
Риггерт фон Хаартман легко проводит кончиками пальцев по спинке коричневого кресла, словно лаская потрескавшуюся кожу, и поправляет галстук.
Затем быстро покидает кабинет.
УСПОКОЕНИЕ БУДНЕЙ
Кому: полицейский отдел, областное управление
От: полицмейстер, уезд фагерё. полиция
Тема: Обнаружен труп
Женщина, примерно 25 лет, рост 154 см, обнаружена на шхере Кловухарун в заливе Аспшерсфьерден к юго-западу от Фагерё. Одета в летнее платье из х/б ткани с изображением больших желтых подсолнухов, порванное у левого плеча, бюстгальтер, х/б трусы и сандалии. В обоих ушах большое количество серебряных сережек в виде тонких колец. В правой проколотой брови также серебряное кольцо, около 1 см в диаметре. В языке пирсинг с небольшой жемчужиной.
Раны на лице, груди и спине, см. фото в приложении. Вероятно, нанесены птицами, а также возникли в результате ударов о прибрежные камни. Документов не обнаружено.
Господи, благослови будни!
Что бы ни происходило в мире, будни берут свое. Каждое утро работа зовет, и это благословение Божье, ибо, пока руки трудятся, мысли в узде, а не блуждают, где блуждать не следует. Еще до сигнала радиочасов срабатывает внутренний будильник, унаследованный от матери и отца, а также от бесчисленных предков: это будильник хозяйки, обремененной долгом, — эти часы никогда не останавливаются, тикают беспрерывно. Как бы ты ни хотел спать, выбираешься из постели, идешь в ванную, справляешь нужду, брызжешь водой на лицо, идешь на кухню, наливаешь воды в кофеварку, насыпаешь кофе в фильтр, включаешь радио. Все идет само собой. Пьешь первую чашку кофе, прислонившись к столу и слушая прогноз погоды. Натягиваешь трусы, застегиваешь бюстгальтер, надеваешь старую фланелевую рубашку и рабочие штаны, повязываешь косынку на голову; проверяешь, спит ли малышка, крадешься в одних носках на кухню и суешь ноги в сапоги, чтобы идти в хлев. Выходишь и жмуришься от яркого света нового дня. Коровы мычат.
Слава Богу, Стиг из тех мужей, что выполняют свои обязанности в хлеву, прежде чем пойти на работу. Слава Богу, есть доильный аппарат и цистерна, слава Богу, молоко увозят раз в неделю.
Коровы подоены, выпущены на пастбище, овцы присмотрены — пора готовить завтрак детям. Стиг уехал, сегодня он перестилает крыши нескольких съемных домиков Петтерсона. Виктор и Сара помогают убрать посуду после завтрака, потом их забирает свекровь. Они пока еще делают то, что велено, а скоро все будет иначе, жива еще память о собственных юных годах. Отпускаешь их, проверив, надеты ли спасательные жилеты и резиновые сапоги, — летом так опасны змеи и скользкие прибрежные скалы. Еще успеваешь чуток поиграть с Йенни, вынуть посуду из посудомоечной машины и наполнить ее по новой. Замешиваешь тесто из пшеничной муки и видишь, что маргарин закончился, берешь Йенни в охапку и идешь в магазин. Возвращаешься, а Янне уже принес почту: счет за корма от кооператива. Готовишь обед себе и Йенни.
Так и проходит день, похожий на все остальные.
Так делаешь то одно, то другое, и нет этим делам ни конца ни края.
И есть в этом какое-то успокоение — будни берут свое, что бы ни происходило.
Отдых трудящихся рук — всегда заслуженный отдых. Пока в печи стоит еще один противень с домашним белым хлебом, а Йенни спит после обеда, можно сесть с чашечкой кофе и просмотреть газету. В доме тихо, лишь тикает таймер духовки да жужжит муха. Через открытое кухонное окно из березовых крон доносится болтливый птичий щебет, проплывает рассеянная мысль — что это может быть за птица?
Листаешь газету, просматриваешь заголовки, сводки. Нехватка бюджетных средств вынуждает закрывать на лето больницы. Один погибший в результате столкновения легкового автомобиля и дальнобойщика. Взрыв на шахте: рабочие предположительно под землей. ООН предупреждает о возможности новой миграционной катастрофы.
Не очень хочется думать о большеглазых детях-беженцах с изможденными лицами, опухшими животами, ползающими по губам мухами.
И ты благодаришь Господа за тихую и спокойную жизнь на Фагерё. Благодаришь за то, что есть Стиг и дети.
Делаешь глоток кофе, бросаешь взгляд на духовку, переворачиваешь страницу. Взгляд падает на заголовок среди местных новостей:
ТРУП ЖЕНЩИНЫ ОБНАРУЖЕН НА ОСТРОВЕ АРХИПЕЛАГА
И вдруг на пороге кухни возникает Эльна из Бакки.
Эльна обладает сверхъестественной способностью чуять свежесваренный кофе. Она извиняется: да я только на минутку, хотела напомнить про завтрашнюю физкультуру в клубе «Здоровье», нет-нет, кофе не буду…
Что бы там ни говорилось, в конце концов Эльна усаживается за стол: только если ты сама тоже будешь, выпью полчашечки!
После двух чашек с добавкой — пришлось наполнить кофеварку еще раз — и разговоров о том о сем Эльна готова выложить то, с чем, собственно, пришла. Она оглядывается по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии посторонних, и склоняется над столом.
— Слыхала, еще одного нашли?
— Да. Стиг рассказал накануне, в газете прочел. Молодая женщина…
Эльна трясет головой:
— Нет, нет, не та. Еще одного нашли. Утром, у Тунхамна. Мужик. Акселина из полицейского участка рассказала. Полиция тело забрала.
Вкус кофе вдруг становится колюще-кислым. Сердце словно сжимается в груди, и ты слышишь собственный беспомощный шепот:
