Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
Что за страна? Я обернулся, увидев бело-синий автомобиль, уходящий в сторону очередного места славы Иисуса. Я-то надеялся на стрельбу по колесам. Лучше уж стрельба, чем свалиться в пропасть на горном серпантине.
Дорога пошла резко в гору. Закатное солнце ударило в лицо со всей страстью уходящего светила. После того как очередной грузовик с истошным гудением вильнул в сторону, жена завопила:
– Я беременна!
Вот почему она отказалась в горячую воду погружаться.
Если бы я ударил Авраама бутылкой по голове, это бы произвело меньший эффект. Муть в глазах прояснилась, прижался к обочине как миленький.
– Покажи права.
Показал.
– И это права? – с презрением вякнул было Авраам, но я даже слушать не стал.
Ну, потрепанные немного, велика беда.
– Правда? – спросил я тихо у жены, пересаживая ее на заднее сиденье, потому что Авраам согласился сидеть только рядом со мной, чтобы дернуть ручник, если что.
– Правда, – ответила жена и почему-то зарделась.
Остаток пути ехали молча, без приключений. Начинался час пик. Машины отовсюду так и перли.
Авраам велел остановиться на тротуаре у Навозных ворот. Я выразил сомнение в правомерности такого выбора, но он заявил, что через полчасика вернется и отгонит машину на парковку. Только я вынул ключ и поднял ручник, как рядом притормозил огромный внедорожник. Из-за сползшего вниз стекла высунулся пассажир, чьи локоны, напоминающие пружины моего эспандера, свесились едва ли не до колеса, и спросил, разрешена ли здесь парковка. Так спросил, что то ли спросил, то ли намекнул, что не разрешена. Еврейские мудрости. Я пожал плечами и кивнул на Авраама, который как раз выбрался из машины и напяливал портки.
До дома шли через площадь. Брюки с Авраама то и дело съезжали. Раза два или три встретились его приятели. Они здоровались, спрашивали, все ли в порядке и, получив ответ, что все хорошо, еще долго смотрели нам вслед.
Вечером Авраам завалился спать, а мы пошли отмечать новость и мой ДР в ресторан. Жена сделала сюрприз – заказала у музыкантов песню из мультфильма про Чебурашку. Я широко улыбался и пританцовывал сидя, пока остальные люди в зале хлопали.
На следующий день Авраам заявил, что по нашей вине ему пришлось оплатить огромный штраф за неправильную парковку. Я возразил, что он сам указал место и сам собирался переставить машину.
Авраам оказался мстительным, ночью включил на полную телевизор, расположенный прямо за стенкой, а сам ушел в свою дальнюю каморку. Мы не могли уснуть. Телевизор выключить не удалось – он надрывался за запертой дверью.
С тех пор, невзирая на наши мольбы, Авраам включал телик каждую ночь. Съезжать не хотелось, деньги были уплачены вперед. Измученные бессонницей, мы быстро успели растерять все расположение, которое испытывали к Аврааму в начале знакомства. Жена собиралась придушить «старого пердуна», а я ругался, что надо было слушаться меня и бежать подальше в самом начале. Мы считали дни до отъезда.
Накануне Авраам, который за несколько дней совсем оправился от купания в лечебном кипятке и снова выглядел светским милашкой, вдруг сообщил, что назавтра мы должны съехать в шесть утра.
– Это почему? – удивились мы. – В любой гостинице номер принято покидать в полдень. А мы съедем в десять, чтобы поспеть на самолет. У нас дальняя дорога. Зачем поднимать нас в такую рань, особенно если учесть, что из-за дурацкого телевизора, который орет по ночам, мы совсем измучились.
– Может, это у вас в России из гостиниц съезжают в двенадцать, а в моем отеле чек-аут в шесть утра! – гордо объявил Авраам. – Мне надо успеть на утренний субботний концерт.
Утренний субботний концерт в Иерусалиме! В Шаббат, когда и пальцем шевелить запрещается. Насмешил.
– Тогда верните нам деньги за один день, и мы переедем в гостиницу, чтобы выспаться, – предложила жена.
– Мой отель денег не возвращает! – отчеканил Авраам и гордо развернулся, собираясь удалиться, сверкая икрами голых ног. В тот день он был в колониальных шортиках, белых носках и белых же кроссовках.
Жена догнала старикашку, схватила за грудки и начала трясти.
– Верни мои деньги, гад!
Остановить ее удалось, только напомнив, что в ее теперешнем положении стрессы и большие физические нагрузки запрещены.
– Пошли в полицию! – воскликнула жена.
А полиция, как мы заметили в день приезда, за соседней дверью.
Заходим. Комнатка. Мониторы, бронежилеты, стрелковое оружие, рации, стол. За столом громила.
Начинаю на английском. Так и так. Бабки взял, выставляет раньше времени.
– По-русски давай! – рявкнул громила. – Я из Риги.
– Бабки взял, возвращать не хочет, выставляет раньше времени.
– Это который тут живет? – громила указал в сторону Авраамова подвала.
Жена кивнула.
– Не волнуйся, он скоро умрет, – ободрил нас рижанин и стал пересказывать услышанное напарнику, который неслышно возник за нашими спинами.
Напарник рассмеялся и что-то сказал. Громила перевел:
– Он скоро умрет.
– Нам бы просто выспаться перед отъездом, – сказал я.
– Хочешь, чтоб я с ним поговорил? – спросил громила.
– Мы хотим съехать в десять, а не в шесть утра. У нас долгий перелет.
– Посиди тут.
Выбравшись из-за стола, громила оказался не таким уж огромным. Вместе с напарником они отправились к Аврааму. Раздался стук в дверь и голоса.
Мы с женой сидели перед пустым столом. Перед мониторами, говорящими рациями, бронежилетами, стрелковым оружием и молчали.
Полицейские скоро вернулись. Они были веселы.
– Все в порядке. Можете съехать в полдесятого.
– Спасибо. Но нам надо в десять.
– Без пятнадцати и по рукам. Не волнуйтесь, леди, – обратился на прощание громила к моей жене. – Он скоро умрет.
Остаток дня мы провели тихо. Авраам не показывался. Мы собирали чемоданы. Надевая трусы, я зацепил ногой ткань, трусы порвались. Я бы не обратил на это внимания, если бы не особенный статус трусов. Первый подарок жены, мы тогда еще только начинали встречаться. Когда-то оранжевые в черных птичках, теперь застиранные, с обтрепанными краями. Я бы давно выбросил их, если бы не смутное ощущение сакральности. Теперь трусы порвались, я уложил их в чемодан и надел другие. На сердце было тревожно, я подпер дверь стулом.
На этот раз домовладелец не стал пытать нас ночными телешоу, спали мы крепко. Проснулся я, однако, около шести без всякого будильника. Солнце било в окошко. В скважину двери тыкался дрожащий в старческой руке ключ.
Я смотрел на подпертую дверь и ждал. Жена спала. После нескольких дребезжащих промахов ключ таки влез и повернулся. Дверь толкнулась и встала. Стул крепко заблокировал ее.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
