Адмирал Чуичи Нагумо не знал, что ещё два часа назад, до первого перевооружения, когда сотня его торпедоносцев-бомбардировщиков готова была отправить на дно любой вражеский корабль (или даже целую эскадру), разведывательный самолёт с крейсера «Тонэ» обнаружил 16-е американское оперативное соединение вице-адмирала Спрюэнса в составе авианосцев «Энтерпрайз» и «Хорнет», шести крейсеров и девяти эсминцев. Пилот тут же попытался связаться по радио со своим флотом, но рация молчала. Она молчала долго – японцы узнали о появлении врага только тогда, когда было уже слишком поздно…
* * *
В конце 1941 – начале 1942 японские вооружённые силы уверенно одерживали одну победу за другой. Японцы оккупировали Индокитай и Малайю, захватили Филиппины и множество островов в Тихом океане. Самурайский меч навис над Индией и над Австралией, причём все эти потрясающие и неожиданные для самой Японии победы были достигнуты малой кровью при незначительном и неэффективном сопротивлении союзников. Вместе с тем ближайшие соратники адмирала Ямамото (командующего Объединённым флотом и автора плана нападения на Пёрл-Харбор) с удивлением заметили, что с их национальным героем и общепризнанным теперь военно-морским авторитетом творится что-то странное. Похоже, роковая ошибка – бессмысленная атака Пёрл-Харбора – потянула за собой целую цепь других ошибок…
Ямамото по своей натуре был очень азартным человеком (недаром он обожал игру в покер), и эта особенность его характера ярко проявилась в организации нападения на главную военно-морскую базу США на Тихом океане. Риск был огромный: по образному выражению самих японцев «атакуя Пёрл-Харбор, мы чувствовали себя так, словно выдёргивали перья из хвоста у орла». Но после пёрл-харборского триумфа Ямамото словно подменили: он сделался крайне осторожным и зачастую не мог правильно распорядиться своим подавляющим превосходством на море над американцами и их союзниками.
Грозное ударное соединение из шести японских тяжёлых авианосцев вихрем носилось по всему театру военных действий, сметая всё на своём пути. Это соединение в первые месяцы войны очень редко обнаруживалось и ни разу не подверглось нападению. Собранное в единый кулак, оно вымело британский флот из Индийского океана, оттеснило американцев к Гавайским, Алеутским и Соломоновым островам и нанесло сокрушительный удар по австралийскому порту Дарвин. Командование США всерьёз опасалось высадки японского морского десанта прямо на Оаху, австралийцы готовились встретить японское вторжение, а тихоокеанские коммуникации союзников оказались под угрозой. Японцы нацелились на Порт-Морсби и Гуадалканал.
И тут Ямамото почему-то выделил для операции в Коралловом море всего два из шести своих тяжёлых авианосцев и один лёгкий. Казалось бы, чего тут мудрствовать: направь японцы в этом районе против флота США всё своё прославленное авианосное соединение, целиком, и оба американских авианосца неминуемо были бы потоплены. Ведь совсем недавно у Цейлона японцы отправили на дно английский авианосец «Гермес» и два тяжёлых крейсера без всяких потерь со своей стороны в кораблях и ценой гибели всего нескольких самолётов. Но японский главнокомандующий решил действовать иначе.
Бой в Коралловом море 7–8 мая 1942 года закончился вничью при несколько большем уроне, понесённом американцами. США потеряли один тяжёлый авианосец («Лексингтон») потопленным и один («Йорктаун») повреждённым. С японской стороны погиб лёгкий авианосец «Сёхо», тяжёлый авианосец «Сёкаку» в результате попадания в него трёх крупнокалиберных бомб получил серьёзные повреждения, а авиагруппа с авианосца «Дзуйкаку» потеряла много самолётов с опытными экипажами.
В стратегическом смысле это сражение стало победой американцев: угроза Новой Гвинее была ликвидирована, а японское соединение накануне операции против Мидуэя утратило треть своей боевой мощи. И снова Ямамото поступил по-своему: он счёл, что оставшихся у него в строю четырёх авианосцев будет достаточно для полного разгрома американского флота (по данным своей разведки японцы предполагали встретить у Мидуэя один, максимум два авианосца противника). Ямамото жаждал генерального сражения с флотом противника: лавры Цусимы не давали ему спать спокойно.
Специалисты-дешифровальщики американской службы радиоперехвата сумели расколоть секретный японский код, и американцы своевременно узнали о готовящемся нападении на Мидуэй. Ремонтные работы на повреждённом в Коралловом море «Йорктауне» шли ударными темпами, и этот авианосец был возвращён в строй за рекордно короткий срок. Таким образом, США смогли противопоставить японскому флоту три авианосца, а вовсе не один-два, как ожидал Ямамото. Но японский адмирал был настолько уверен в успехе операции, что выделил два лёгких авианосца для демонстративной атаки второстепенной цели – Датч-Харбора на Алеутских островах – одновременно с атакой Мидуэя.
А дальше – дальше пошла целая серия случайностей из числа тех, которые решают судьбы людей и целых государств и даже меняют ход истории всего человечества.
* * *
– Господин адмирал, перевооружение закончено – торпеды подвешены. Мы можем поднимать вторую волну.
– Отлично, – Нагумо шумно выдохнул, словно пловец, наконец-то вынырнувший на поверхность. – Всем машинам: взлёт! И да поможет нам богиня Аматерасу-Амиками!
Пронзительный свист перекрыл рокот моторов. Огромный столб воды поднялся выше мостика «Акаги» и рухнул, заливая потоками пены надстройку флагманского авианосца.
– Что… – начал было адмирал, но ему не дала договорить яркая вспышка на палубе.
Это был критический момент сражения у атолла Мидуэй: пять роковых минут, которые решили всё.
Именно в этот момент, когда на полётных палубах японских авианосцев тесно стояли готовые к боевому вылету самолёты (с «Акаги» уже взлетал первый), над японским флотом появились эскадрильи пикирующих бомбардировщиков с «Йорктауна», «Энтерпрайза» и «Хорнета». Гибель десятков американских самолётов, атаковавших без прикрытия своими истребителями и отважно шедших сквозь яростный зенитный огонь, оказалась не напрасной. Японские «зеро», охранявшие ударное авианосное соединение адмирала Нагумо, снизились, гоняясь за шедшими над самой водой вражескими торпедоносцами, и не успели снова набрать высоту. Несмотря на тяжёлые потери (японские лётчики и зенитчики сделали всё, что смогли), пикировщики всадили по две-три авиабомбы в три из четырёх авианосцев Нагумо. Вроде бы не так много, однако подвешенные к самолётам торпеды начали рваться сериями, на палубах и в ангарах японских кораблей возникли затяжные пожары, которые в результате и привели к гибели «Акаги», «Кага» и «Сорю». Всего пять минут…
Оставшийся неповреждённым четвёртый авианосец соединения – «Хирю» – сражался доблестно. Его пикирующие бомбардировщики «вэл», ведомые суровым ветераном Пёрл-Харбора Митио Кобаяси, поразили «Йорктаун» тремя бомбами. Затем торпедоносцы «кейт», пробившись через стену всплесков, – американские артиллеристы стреляли в воду, создавая водяной «забор», – добились двух попаданий торпедами в тот же корабль и окончательно вывели его из строя. Сутки спустя японская подводная лодка добила «Йорктаун», но и сам «Хирю» к этому времени был уже потоплен «доунтлессами» с кораблей Спрюэнса. На борту «Хирю» слишком поздно узнали о том, где находятся ещё два вражеских авианосца (рация самолёта с крейсера «Тонэ» продолжала молчать, и его пилот сообщил об этом только по возвращении). Американское 16-е оперативное соединение так и осталось не атакованным – авиагруппа с «Хирю» дважды наносила удары по одной и той же цели: по «Йорктауну».
