Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– Мы посланы нашим вождем помочь вашему племени. Он не любит ни железных людей, ни злых духов. Он вообще никого не любит. Мы самые сильные и умелые охотники в отря… в нашем племени,– расправив плечи, сообщил Кузнецов.
– Ай, как хорошо! – захлопал в ладоши предводитель индейцев.– Вечером проведем обряд. У меня есть кончик клыка озерного духа. Клык обломился и застрял в позвоночнике водяной коровы. К хижине без окон даже близко не подходите, мы там храним запасы яда для стрел и копий. Духи леса будут недовольны, если вы умрете быстрой смертью,– закончил разговор вождь и зашел в хижину. Оттуда донеслось громыхание глиняной посуды.
Кузнецов пожал плечами.
– Со своим уставом в чужое племя никто лезть не собирается. Вечером посмотрим, что это за обряд,– бормотал разведчик, направляясь вслед за Левой к выделенной им гостевой хижине.– С кем же нужно разбираться? С железнобокими? С духами? Хижина без окон – это сарай, господа аборигены.
Время до вечера тянулось медленно. Кузнецов возился с автоматом, чистя и смазывая детали оружия. Задов кемарил в тени пальмы, сдвинув папаху на глаза. Садко вот уже который час занимался любимым делом: обирал местное население. Грабеж, в смысле товарообмен, шел полным ходом.
Купец расстелил на земле запасные чистые портянки и разложил на них походный набор коробейника. На байковой ткани лежали копеечные пластмассовые бусы, аппетитные комочки жевательной смолы, блестящие шурупы, колокольчики для донки, осколки мелко наколотого зеркала. К нему сразу же выстроилась очередь. Бесхитростные дети природы неотрывно смотрели на сверкающее великолепие. Поначалу товарообмен не шел. Новгородец категорически отказывался менять товар на связки копченых лягушек и костяные наконечники для стрел. Он упорствовал до тех пор, пока ему не принесли разноцветные камушки, которые местная детвора находила, копаясь в земле. В хозяйстве они были без надобности, так, игрушки для малышни. Консенсус был найден. Камушек за гвоздик. Два камушка за ожерелье. Горсть – за колокольчик с чудным малиновым звоном. Обе стороны были чрезвычайно довольны друг другом. Один Кузнецов не разделял общей радости. Боевое задание на глазах превращалось в выездную торговую ярмарку. Офицерская душа восставала против беспардонного надувательства. Люди с нравственностью комбайнов и душой пылесосов не нравились офицеру категорически. За один сверкающий самоцвет размером с ноготок можно было купить склад Хохела и всю базу в придачу.
– По прибытии в отряд все сдать по описи! – хмуро буркнул Николай румяному Садко.
– Ась?! – ошарашенно переспросил новгородец, бледнея на глазах.
– Два-сь! – передразнил Кузнецов.– Мы не на торжище посланы, а с миссией. Любой доход, полученный военнослужащим в служебное время, поступает в казну отряда.– Николая прорвало.– Если вы не считаете, что находитесь здесь за счет казны, а следовательно, на службе, можете сдать командировочные и вернуться для получения окончательного расчета!
Садко сник, махнул рукой и убрал остатки товара обратно в вещмешок. Толпа аборигенов, возбужденно щебеча, разбрелась по деревне. Чужеземные новинки переходили из рук в руки. Оборотистый новгородец долго не расстраивался, хотя в сторону командира смотрел волком. Если забыть в подкладке парочку самоцветов, о старости можно не беспокоиться. Вслед Николаю он негромко, но так, чтобы быть услышанным, пробормотал: «Фашист недобитый!»
Кузнецов сделал вид, что не услышал, но зарубочку в памяти сделал. Он всегда старался возвращать долги и не откладывать их в долгий ящик.
Противостояние набирало обороты.
Через некоторое время Кузнецов, проходя мимо, сделал купцу замечание: «Сапоги надо чистить со всех сторон, а не только спереди». Новгородец уловил подвох, не поняв смысла. В строю все равно не видно, есть сзади грязь или нет. Рано или поздно обувь все равно испачкается. Настоящему следопыту чистота противопоказана. Грязная обувь болот не боится. Брошенное вскользь замечание окончательно вывело самодеятельного гусляра из душевного равновесия. Нутром он понимал: правда на его стороне, но достойных аргументов для спора найти не мог. Выходило, что зануда Николай опять прав. Задов, прячущийся в негустой тени дерева, рассмеялся. Садко принял смех товарища на свой счет. Жгучая обида захлестнула душу. Он решил прибегнуть к проверенному средству, чтобы последнее слово осталось за ним.
– Щас по сопатке схлопочешь! – срывающимся голосом сообщил он Кузнецову, медленно подходя к обер-лейтенанту.
– Давно в рыло получал? – ровным тоном, не повышая голоса, поинтересовался Николай. Он незаметно выставил вперед правую ногу и развернулся к новгородцу боком. Так труднее попасть по торсу.
– Рыла у свиней! – багровея на глазах, проревел Садко.
– Я в курсе,– холодно подтвердил Кузнецов и сдвинулся вбок. Теперь яркое солнце светило упрямому купчине в глаза, заставляя щуриться.
Очередной издевки Николая меняла стерпеть не мог. Вроде и не обозвал, а словно в лицо плюнул. В глазах стало темно, кровь застучала в висках звонкими молоточками. Садко быстро достиг пика бешенства. По-бычьи нагнув голову, он ринулся на интеллигента немецкого разлива.
Николай все рассчитал точно. Он мгновенно перенес тяжесть тела на выставленную вперед ногу и коротким ударом справа встретил бравого рыночника. Удар, отточенный длительными тренировками, угодил в солнечное сплетение. Глухо ухнув, новгородец шлепнулся широкой спиной на землю. Кузнецов стоял неподвижно и больше ничего не собирался предпринимать. Глядя сверху вниз, он сообщил купчине:
– Серебряный призер Московского военного округа по боксу. Рабоче-Крестьянская Красная армия.– В подтверждение своих слов Николай стукнул кулаком в раскрытую ладонь.
Лежа на земле, Садко смотрел на синее небо без единого облачка и грустно размышлял: «Какая же все-таки редкостная сука этот Коля! Все у него получается». Он медленно встал, похлопал по кафтану ладонями, стряхивая красную пыль. Потом резко шагнул к Кузнецову и наугад ткнул в его сторону пудовым кулачищем. В последний момент экс-серебряный призер попытался увернуться, но не успел. Тычок попал в плечо. Гусляр, продолжая отряхиваться, сказал в сторону подкованных подошв, торчащих из густого кустарника:
– Кулачные бои стенка на стенку,– и немного подумав, добавил,– Новгород Великий.
Желание выяснять отношения на кулаках пропало. Тем более что к месту боя спешил Задов. Он отлучался с вождем осмотреть становище, но после визита в святилище духов леса внезапно потерял интерес к прогулке и отправился искать товарищей.
– Вы что творите, злыдни?! – зычно пророкотал Задов, обращаясь к отряхивающемуся Садко и выдирающемуся из кустов взъерошенному Кузнецову.– Ай-яй-яй, плохо комиссар воспитывает у нас личный состав! – Лева укоризненно зацокал языком.
Он умышленно напомнил товарищам про беспорядочную стрельбу Фурманова и заполошные крики попугая, справедливо полагая, что сослуживцев лучше всего сплачивает общее отношение к начальнику. Одессит оказался прав. Еще пять минут назад офицер и купец были готовы пришибить друг друга на месте, а сейчас уже весело смеялись и шутили, обустраиваясь в гостевой хижине. Солнце жарило немилосердно. Дневной зной лучше всего пережидать под крышей из пальмовых листьев, и желательно лежа.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
