С дачи Толстиков повез Наташу к себе домой, где они просмотрели видеопленки Рамазанова, конфискованные им в доме повешенного вместе с загранпаспортом. Толстиков еще раз убедился в том, что Наташа намерена установить имена всех женщин, которых Рамазанов и Зибиров вывезли в Иорданию. Что это теперь изменит? Может, она пытается оправдать свою жестокость по отношению к казненным?
Они просидели до глубокой ночи, разбираясь с пленками, после чего Наташа ушла.
Следующей жертвой должен стать Игорь Ткачук, имеющий загранпаспорт на имя Льва Цейтлина. Но Ткачук жил в Москве, так же как и все оставшиеся потенциальные жертвы. Предполагался переезд в столицу. Толстиков все еще оставался членом коллегии газеты и начальником аналитического отдела. Бросать работу он не собирался. Она давала ему огромный источник необходимой информации и крепкие связи в милиции. Придется брать отпуск.
Из семи приговоренных двоих можно вычеркнуть. Осталось пятеро. Пока все шло ровно. Через пару дней можно тряхнуть ребят из уголовного розыска и выяснить, что по поводу странных убийств думают сыщики. Информаторов в милиции у Толстикова хватало. Все его сокурсники по юридическому факультету занимали высокие посты в различных управлениях и доверяли ему самую сокровенную информацию, зная, что без их согласия он ничего в своей газете не опубликует, а как аналитику ему нужно знать, что делается за кулисами следственных кабинетов. Друзья есть друзья. А то, что аналитик подбрасывал друзьям деньжат время от времени, так то из газетного фонда, за сотрудничество, а вовсе не взятки. И кому не хочется увидеть свой портрет на первой полосе популярной газеты с небольшой похвальной заметкой?! На хороший отзыв о работе скромного подполковника милиции могут обратить внимание в министерстве. Там тоже газеты читают.
На следующее утро Толстиков отправился в театр, где и повстречался со своим приятелем Владом Сухининым. Они долго обнимались и хлопали друг друга по плечу.
— Черт! Тысячу лет тебя не видел, Гришка! Надо бы выпить по этому поводу после репетиции. Подождешь? У меня всего два выхода, и я свободен, как птица.
— Конечно, подожду. У меня выходной.
Приятели успели посетить пивную и бар, когда, наконец, Толстиков решил закинуть удочку.
— Ты знаешь, Влад, почему я о тебе вспомнил? На горизонте появилась интересная работенка. Я знаю о твоем материальном положении и подумал, что лишние деньги тебе не помешают. К тому же ты парень надежный, в боевой обстановке проверен, и не раз. Положиться на тебя можно. Работа в некотором смысле рискованная, но платят хорошо. Что скажешь?
— Работа, Гриша, мне, как воздух, нужна. Но если учесть, что ты занимаешься криминалом, то и риск — дело обыденное. Предлагаешь мне внедриться в какую-нибудь банду и вывести их на чистую воду? Запросто. Я не Смоктуновский, и мою физиономию не тиражируют, так что не расколют. А вот в душе и по таланту я похож на Смоктуновского. Любую роль сыграю. Жаль, что режиссеры об этом не догадываются. Сейчас у меня уйма времени. Два, максимум четыре спектакля в месяц. Когда свободен, подрабатываю в пекарне. Пиццу развожу по домам. Теперь эта услуга в моде.
— Так ты согласен?
— Считай, что мы ударили по рукам, если мне будут платить больше, чем разносчику пиццы.
— Хорошо. Тогда я тебе расскажу предысторию. Так, чтобы обрисовать ситуацию. Существует преступное сообщество. На протяжении нескольких лет оно занимается тем, что вербует наших женщин, молодых и красивых, переправляет их в арабские страны и принуждает работать в притонах проститутками. Это то, что лежит на поверхности. Одной из жертв арабского рабства удалось вернуться в Россию. Уникальная женщина. Зовут Наташа. Я знаю только то, о чем она мне говорит. А говорит она не много. Ей удалось выйти на эту организацию, и я ей кое в чем помог. Сейчас работаю на нее, но понимаю, что один не справлюсь с поставленными задачами. Моя партнерша очень требовательна.
— В чем же криминал, Гриша? Наши бабы стоят на всех панелях, какие только есть на земном шаре, и ни для кого это не является секретом.
— Все дело в том, что Наташе удалось распутать часть клубка из общей зловещей паутины, и она начала мстить. Двоих подонков уже казнила в прямом смысле слова. Повесила. На очереди еще пятеро, а может, их будет и больше. Я ей помогаю и тем самым становлюсь сообщником. Но я этим горжусь. Она справедливый палач.
У Сухинина загорелись глаза, и Толстиков понял, что не зря обратился именно к нему. Можно считать, что парень в деле.
— Как мы предполагаем, схема преступного клана намного сложнее, чем казалось в начале. А суть вот в чем. Сами.женщины, которых вербуют к выезду из России, не главное. Тут есть какая-то более глубокая подоплека. Один пример. Существует счастливая семья. Муж, жена, двое детей или даже трое, а может, один. Все у них хорошо. Живут в приличной квартире, денег хватает, строят планы на будущее. И вдруг муж погибает. Как правило, по глупой случайности. Остается молодая вдова с детьми. Через пару-тройку месяцев вдова знакомится, и тоже случайно, с порядочным человеком. Естественно, холостым, свободным, благородным, любящим детей. Месяц они встречаются, и кавалер делает вдове предложение. В конце концов, жизнь продолжается и нельзя молодой маме до гроба ходить в трауре. Но есть одна загвоздка. Жених — еврей, его родители живут в Израиле, и он не может жениться без благословения родителей. Они едут в Израиль. Возникает проблема с визой. Русскую женщину с двумя маленькими детьми в Израиль без приглашения не пустят. Слишком много волокиты. Тогда покупается путевка в Иорданию, где на берегу Мертвого моря для матерей с детьми есть прекрасные дома отдыха с лечебными пляжами. А из Иордании в Израиль попасть нетрудно. Мелкие формальности: экскурсия в Иерусалим или паломничество. Иностранцам это сделать проще, чем арабам.
В один прекрасный день будущее счастливое семейство улетает в Иорданию, и ни детей, ни невесты в России больше никто никогда не видит. Возвращается только жених. Он по доверенности невесты продает ее квартиру. Что остается? Пустота. Нет мужа, нет жены, нет детей, нет квартиры. Итог. Мы пришли к выводу, что ради лишней шлюхи на панели в каком-то арабском или турецком городе такой сыр-бор городить нет смысла. Да и квартира, проданная здесь, тоже не оправдывает стольких усилий. А вот если расценивать женщину и детей вместе, как три единицы, а не одну, тогда мы получаем совсем другую картину, и весы перевешивают в пользу того, что бизнес стоит таких затрат. Теперь о самом преступном плане. Ясно, что существует звено убийц. Те, кто убирает с пути главное препятствие — мужей. Далее в дело вступает звено вербовщиков. Те самые женихи-евреи. Они обрабатывают наивных дурех и вывозят их из страны. Существует целый клан — руководство, идеологи, наставники и исполнители. Мы добрались до звена вербовщиков. По нашей схеме их семеро. Эти ублюдки пользуются чужими паспортами. Чьими? Тех евреев, которых убивали ради паспортов, инсценируя несчастный случай. Так вот. Наташа казнила двоих курьеров. Один из них вывез за четыре года семнадцать женщин с двадцатью восьмью детьми. Мы посчитали количество штампов в его загранпаспорте. В остальном он сам сознался перед смертью. Теперь добавь к этому числу семнадцать погибших мужей. Мы получаем шестьдесят две жертвы. Ну скажи мне, заслуживает эта сволочь казни?
