— Быстрее! — прикрикнул сержант Факс.
Я схватила раму и сняла с крючка. Солдаты обыскивали другие комнаты, забирая столы, стулья, посуду — все, что могли унести.
Отвернувшись от стены, я оказалась лицом к лицу с Норой. Она смотрела как-то странно, словно что-то вспомнила, но не могла понять, что именно.
— Простите, — пробормотала я, оглядываясь, чтобы удостовериться, что сержант Факс не слушает, и побежала прочь.
В грузовике солдаты открыли украденные бутылки спиртного и запели гимн Новой стражи. Они пересказывали эпизоды осады и других рейдов, передавали по кругу бутылки и поднимали тосты, словно ограбить двух безоружных пожилых леди — верх героизма. Я оглянулась в последний раз. Домик… Струйка дыма из трубы… Будто картинка в детской книжке.
Вонзила ногти в ладонь, просто чтобы вспомнить, что все еще способна чувствовать. Я причинила боль добрейшим женщинам в мире, которые заменили мне и моим брату и сестре умершую мать…
Грузовик ехал по грязи и каменным дорогам. В небе мутно светила луна, звезды погасли. Миля за милей, словно море, простирались поля. Так пусто внутри… Я не могла даже плакать.
Какой-то шум сверху вернул меня в реальность. Я подняла глаза: на соседнее место скользнул Уэсли.
— Полли, — окликнул он меня довольно резко.
— Чего надо? — сердито отозвалась я, отворачиваясь, чтобы спрятать слезы, готовые политься из глаз.
— Мне пришлось сегодня остановить тебя. Ты что, не знаешь, что будет, если не подчинишься приказу?
Я услышала собственное дыхание и почувствовала, как в легкие входит прохладный и влажный ночной воздух. Почему я плачу? Столько всего случилось — почему только сейчас? Я сжала кулаки и затаила дыхание, напомнив себе, как сильно ненавижу всех, кто связан с Новой стражей.
— Не могу поверить, что они сделали с… — Я удержалась и не назвала имена. — Почему сержант Факс считает, что вправе так обращаться с людьми, убить их кошку, забрать вещи?
Меня трясло от отвращения.
Уэсли удостоверился, что нас не подслушивают, и ободряюще положил руки мне на плечи.
— Полли, один шаг из строя — и он бы выстрелил тебе в голову, разве не понимаешь? Я пытаюсь помочь тебе, — прошептал он.
Грузовики резко остановились.
Мы выгрузились перед воротами дворца. Порция, Таб и несколько старших офицеров собрались, чтобы принять самое ценное из нашей добычи. Уэсли кивнул им и направился к своему отряду, чтобы увести его на ночь в казарму. Порция же осталась на месте. Она словно хотела пронзить меня взглядом. Так сова неподвижно сидит на ветке, высматривая добычу.
16
Войдя в спальню, я сразу поняла: что-то не так. Все девушки, кроме Вашти, собрались в круг в центре комнаты, но карт не было видно. В воздухе витало тревожное предчувствие.
— Ты меня беспокоишь, — медленно выговорила Порция, смакуя каждое слово, будто конфету. — Еще не начала лисью накидку — я даже не уверена, что ты шьешь. Ты не умеешь убираться. И акцент то шотландский, то как у лондонской элиты.
Последнее она сказала, подражая моему голосу, но на высокой ноте и в нос. Все засмеялись. Сержант заговорила на октаву ниже:
— Честно говоря, не знаю, что в тебе нашел Уэсли. Он и прежде якшался с рекрутами, но не так же.
Я замерла, не рискуя даже переступить с ноги на ногу или на мгновение отвести взгляд. Сердце колотилось в груди.
Таб подошла к Порции.
— Может, ты шпион Сопротивления?
Порция закатила глаза, приблизилась, взяла меня за подбородок и повернула к себе, чтобы заставить смотреть ей в глаза.
— Не думаю, что у нее хватило бы ума для шпионажа. Эта глупая девица даже не может выполнять простые приказы.
Все снова захохотали. Она наклонилась ближе, вцепляясь в мой подбородок, и зашептала на ухо, чтобы ее слышала только я:
— Зачем ты здесь?
— Чтобы служить в Новой страже, — громко сказала я.
— Серьезно? Тогда почему ты колебалась, когда дралась с бойцом Сопротивления в Ночь смерти? Ты их сторонница или просто трусиха?
— Я здесь, чтобы служить в Новой страже, — повторила я с каменным лицом.
Порция отпустила мой подбородок.
— Тогда докажи.
Я отшатнулась.
— Что?
— Докажи!
Порция закатала правый рукав. На бледной коже предплечья синела татуировка: скрещенные севиль и меч. Прежде чем я поняла, что происходит, Таб и Джун схватили меня, Джун пнула в спину. Порция встала рядом и крепко связала веревкой мои запястья.
Они втащили меня в туалет. Кафельный пол поплыл под ногами, когда Порция достала с полки длинные ножницы.
Сержант схватила меня сзади за шею. Я не издала ни звука — не хотела их радовать. Холодные лезвия на коже головы. Щелчок. Пряди моих волос дождем упали вокруг колен на пол уборной.
Порция толкнула меня к зеркалу:
— И как тебе?
Они остригли меня почти наголо, даже кожа была видна.
Таб и Джун согнулись от хохота, держась за животы. Их лица покраснели.
— Теперь сержант Уэсли уж точно не будет флиртовать с тобой, — веселилась Джун.
Посмотрев в зеркало, я больше всего поразилась не кое-как остриженным волосам, а отчаянию в глазах. Тень меня прежней…
— Неплохо. — Я повернулась к Порции и остальным. — Все равно собиралась подстричься.
Мой сарказм лишь разозлил Порцию. Ее прекрасное лицо исказилось и побагровело.
— Я еще не закончила, — сплюнула она. — Джун, подержи ее.
Джун повалила меня на пол, я ударилась затылком. Придавив плечи, она села мне на ноги. Ее немалый вес не давал пошевелиться. Я вырывалась изо всех сил, но она достала свой севиль и приставила мне к груди, так что при малейшем движении лезвие вспороло бы кожу. Я сжала кулаки.
Краем глаза я заметила: Порция стоит у греющегося на углях котла с водой. Она раскручивала, выпрямляя, проволочную вешалку. А потом положила на угли…
— Пожалуйста, отпустите, — умоляла я, ненавидя себя за то, как жалко это звучало, но остановиться не могла. — Пожалуйста, отпустите…
— Держите ее! — закричала Порция.
Она с пугающей сосредоточенностью смотрела на угли. Темные зрачки отражали пламя, она улыбнулась, наслаждаясь моментом.
«Только не глаза, — мысленно молилась я. — Не дайте ей ослепить меня…»
Порция сняла с углей раскаленную докрасна проволоку и поднесла к моему лицу.
— А ну тихо! Если испорчу, придется повторять.
И опустилась на колени рядом со мной…
