Странный получился день. Николь успела без особого насилия над собой дописать статью о несчастных стеклодувах, флегматично сгоняла на заседание какого-то молодежного профсоюза, набросала по нему маленькую статейку, аккуратно и безмятежно переправила ее после редакционной вычитки. Послушала Брайана об их с Молли планах на отпуск, посмотрела его вчерашние фотки, перекинулась парой эсэмэсок с Полли и Сьюзен. И все это — с блуждающей на лице полупрозрачной улыбкой и звонкой счастливой пустотой внутри.
И уже под вечер, повинуясь порыву бесшабашного вдохновения, Николь буквально за час написала то, что давно просилось на страницу. Очерк о современных потомках каперов, живущих в Англии. Она давно уже собирала по крупицам этот материал, и ей было любопытно то, что очень многие из отпрысков королевских пиратов и в настоящее время представляют собой весьма успешную публику. Брокеры, известные политики, даже один нефтяной магнат. С учетом раздобытых Николь в архивах гравюр материал получился, пожалуй, слишком объемным, чтобы его взяли в печать. Целый разворот — неслыханное богатство для стажера. И пусть, решила Николь, вытаскивая из своего стола припасенный еще с обеда кусок круассана. Главное — что я это сделала. Хотя бы девчонкам дам почитать. Она сбросила статью на флешку, потерла глаза, в которые от усталости будто песка насыпали. Вяло выключила компьютер и, дожевывая остатки круассана, побрела к выходу из редакции.
— Осторожнее, мисс! — Перед ней, гневно сверкая глазами, стоял мистер Лесли собственной персоной. — Мисс Конноли, так, если я не ошибаюсь, вас зовут. — Он смерил ее раздраженным взглядом.
Мистер Лесли был не особенно высок и не обладал героическими пропорциями Брайана, но его фигура наводила трепет на подчиненных. Облеченный властью человек, которого принято изображать в два раза выше простых смертных.
— Да, мистер Лесли.
— У меня еще никогда не было столь нерасторопного стажера, мисс Конноли.
— Простите, мистер Лесли.
— И такого безынициативного.
Николь вскинула глаза. Когда это она была безынициативной?
— Мистер Лесли, вас, возможно, неверно информировали… — начала она, пунцовея.
— Что?! — Эта девчонка еще осмеливается ему перечить?
Мысли Николь лихорадочно метались. Сказать ему, что все дело не в ней, а в миссис Кермит, которая поклялась выжить ее из редакции? Низко. Признать несуществующую вину и молча выслушать незаслуженные обвинения? А как потом себя уважать? Николь набрала воздуха, почувствовала, что краснеет еще больше, и ринулась в бой:
— Мистер Лесли, я знаю, откуда у вас сведения о недостатке инициативы с моей стороны. Я не буду ничего возражать, хотя и не согласна. Я только прошу вас, пожалуйста, оцените мою работу лично. — Николь протянула ему серебристую палочку флеши.
Мистер Лесли от такой наглости слегка опешил. Эта девчонка всерьез думает, что он станет тратить свое время на ее опусы?
— Что вы себе позволяете, мисс Конноли? Вы понимаете, что я могу вас уволить в любой момент?
Николь не отвела глаза.
— Понимаю, мистер Лесли. Более того, я прошу вас, увольте меня…
С удовольствием, собирался было сказать мистер Лесли.
— …но вначале прочтите статью. Пожалуйста. — Николь не умоляла, а словно передавала ему свою уверенность в том, что ее работа этого заслуживает. — Мистер Лесли, вам же понравился мой очерк о студенческой забастовке в Париже, помните?
Мистер Лесли промолчал. Да, он припоминал что-то подобное, материал и вправду быт не плох. Но сдавать свои позиции просто так редактор «The Daily Mail» не собирался.
— Положим, помню. — Он скрестил руки на груди. — И что? Вы же не думаете, что я стану всю жизнь держать вас на этом месте из-за одной удачной работы?
— Эта новая статья еще лучше, — убежденно проговорила Николь.
— Вы самоуверенны, мисс, но это не делает вас хорошим журналистом.
— Вы правы, мистер Лесли… — Николь говорила уважительно, но без подобострастия, которое уже навязло главному редактору в зубах. Ему определенно начинала импонировать эта самоуверенная зеленоглазая девчонка. — Хорошим журналистом меня делает эксклюзивный материал о пиратах-миллионерах.
— О ком? — с оттенком заинтересованности переспросил мистер Лесли.
— О современных потомках королевских каперов, в том числе и тех, кто был приписан к Бристольской гавани. И о том, как ловко они устроились сегодня в политике и бизнесе.
Мистер Лесли окинул Николь испытующим взглядом. Взял у нее из рук флешку.
— Я посмотрю вашу работу, мисс Конноли. Но, учтите, если она окажется хотя бы немного хуже, чем вы ее рекламируете, я уволю вас немедленно. Имейте это в виду.
Николь молча кивнула. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Лесли повертел в руках тонкую флешку, еще раз глянул на Николь. Она прямо смотрела ему в глаза, только на щеках играл лихорадочный румянец.
— Но я не заставлю вас мучиться неизвестностью, мисс. Как только я приму решение по поводу вашего материала, я вам его сообщу.
— Спасибо, мистер Лесли.
— Пожалуйста.
Ее походка была предельно четкой, спина — очень прямой. До самой машины. И только почувствовав под руками привычную твердость руля, Николь дала волю слезам…
Добравшись до своей маленькой комнатки в общежитии, Николь поняла всю меру своей усталости. Медленно и со смаком водрузила себя под теплый душ. А потом — слава богу, что не в середине рабочего дня, — вспомнила, что в предыдущую ночь спала часа четыре от силы, и в нирване вытянулась под одеялом. Ее блаженному забытью не могли помешать ни полуночные посиделки в соседнем блоке, ни свет, который горел допоздна над столом Денизы.
7
Николь решила, что сегодня самая счастливая пятница в ее жизни. Во-первых, потому что остался ровно один день до встречи с Людвигом. А во-вторых, из-за статьи. В пять часов утра ее разбудил звонок Лесли. Да-да, сам мистер Лесли — а не кто-нибудь из его бесчисленных помощников — позвонил Николь Конноли для того, чтобы сообщить, что ее материал принят к печати. Больше того, он будет опубликован в воскресном номере «The Daily Mail». И по этому поводу ей дается выходной на весь сегодняшний день. Редактор не добавил ничего ни о приеме в штатные сотрудники, ни о премиальном гонораре. Но этого Николь и не было нужно. По крайней мере сейчас. Сейчас она праздновала победу. И даже подумывала о том, чтобы объявить каждую пятницу священным днем. Веселиться, буянить, транжирить деньги до самой ночи. И передавать эту чудесную традицию из поколения в поколение.
— Значит, Ларри, мы договорились. Весь мой заказ — и одежда, и обувь, и драгоценности — должен быть у меня не позже пяти часов утра. Завтра, в субботу. — Людвиг поправил наушник сотовой гарнитуры. — Что? Да, все одного размера, я же указал это в интернет-заявке на вашем сайте. Как это, вы можете не успеть найти рубиновые серьги? Я же плачу вам за срочность. И защитный шлем тоже? Да, мне нужны гарантии, в противном случае я обращусь к услугам другой фирмы. Да, с обязательным внесением в наш договор пункта о срочности и компенсации.
