Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
— Подожди, Анастасия, сейчас я спрошу тебя что-нибудь на иностранном, а ты ответишь мне.
Я сказал ей «здравствуйте» на английском, потом на французском. Она тут же мне ответила.
К сожалению, иностранными языками я не владею. В школе учил немецкий и то на «три». На немецком я и вспомнил целую фразу, которую мы со школьными товарищами хорошо заучили. Её я и сказал Анастасии:
— Их либе дих, унд гибт мир дайн хенд.
Она протянула мне руку и ответила на немецком:
— Я даю тебе руку.
Поражаясь услышанному, ещё не веря своим ушам, я спросил:
— И что же, каждого человека можно научить всем языкам?
Я интуитивно чувствовал, что этому необычному явлению должно быть какое-то простое пояснение, и я должен осознать его, донести людям.
— Анастасия, давай рассказывай моим языком и постарайся с примерами, и чтоб понятно было, — попросил я немножко взволнованно.
— Хорошо, хорошо, только успокойся, расслабься, а то не поймёшь. Но давай я сначала тебя писать научу на русском языке.
— Умею я писать, ты про обучения иностранным языкам рассказывай.
— Не просто писать, я писателем тебя научу быть, талантливым. Ты напишешь книгу.
— Это невозможно.
— Возможно! Это же просто.
Анастасия взяла палочку и начертила на земле весь русский алфавит со знаками препинания, спросила сколько здесь букв.
— Тридцать три, — ответил я.
— Вот видишь, букв совсем немного. Можешь ты назвать то, что я начертила, книгой?
— Нет, — ответил я, — это обычный алфавит и всё. Обычные буквы.
— Но, ведь, и все русскоязычные книги состоят из этих обычных букв, заметила Анастасия, — ты согласен с этим? Понимаешь, как просто всё.
— Да, но в книгах они расставлены по-другому.
— Правильно, все книги состоят из множества комбинаций этих букв, расставляет их человек автоматически, руководствуясь при этом чувствами. Из этого и следует, что сначала рождается не комбинация из букв и звуков, а чувства, нарисованные его воображением. У того, кто будет читать, возникают примерно такие же чувства, и они запоминаются надолго. Ты можешь вспомнить какие-нибудь образы, ситуации из прочитанных тобой книг?
— Могу, — подумав, ответил я. Вспомнился почему-то «Герой нашего времени» Лермонтова, и я стал рассказывать Анастасии. Она прервала меня:
— Вот видишь, ты можешь обрисовать героев этой книги, рассказать, что чувствовали они, а с того момента, как ты прочитал её, времени прошло немало. А вот если бы я попросила рассказать, в какой последовательности расставлены в ней тридцать три буквы, какие выстроены из них комбинации, ты смог бы это воспроизвести?
— Нет. Это невозможно.
— Это действительно очень трудно. Значит, чувства одного человека передались другому человеку с помощью всевозможных комбинаций из тридцати трёх букв. Ты смотрел на эти комбинации и тут же забыл, а чувства, образы остались и запомнились надолго… Вот и получается. Если душевные чувствования напрямую связать с этими значками, не думать о всяких условностях, душа заставит эти значки стать в такой последовательности, чередуя комбинации из них, что читающий, впоследствии, почувствует душу писавшего. И если в душе писавшего…
— Подожди, Анастасия. Скажи проще, понятнее, конкретнее, на каком-нибудь примере покажи про обучения языкам. Писателем меня потом будешь делать, рассказывай, кто и как тебя учил понимать разные языки?
— Прадедушка, — ответила Анастасия.
— Расскажи на примере, — просил я, желая понять всё быстро.
— Хорошо, но ты не волнуйся, я всё равно найду способ, чтобы тебе понятно было, и, если для тебя это так важно, я попробую научить тебя тоже всем языкам, это же просто.
— Для нас это невероятно, Анастасия, поэтому постарайся объяснить. И скажи, за какой отрезок времени ты могла бы меня научить?
Она задумалась, глядя на меня, и потом сказала:
— Память у тебя уже неважная, проблемы бытовые… на тебя много времени потребуется.
— Сколько? — не терпелось мне услышать ответ.
— Для бытового понимания, типа «здравствуй», «до свидания» думаю, что не менее четырёх, а может, и шести месяцев, — ответила Анастасия.
— Всё, Анастасия, рассказывай как это делал прадед.
— Он играл со мной.
— Как играл, рассказывай.
— Так ты успокойся, ну, расслабься. Никак не могу понять, что ты волнуешься?
И она продолжала спокойно:
— Прадедушка играл со мной, как бы шутил. Когда он приходил ко мне один, без дедушки, всегда подойдёт, поклонится до пояса, протянет руку, я ему свою. Он мне руку сначала пожмёт, потом на колено встанет, поцелует и говорит: «Здравствуй, Анастасия». Однажды он пришёл, всё сделал, как всегда, и глаза, как всегда, смотрят на меня ласково, а губы говорят какую-то абракадабру. Я смотрю на него удивлённо, а он снова уже что-то другое говорит, совсем бессвязное. Я не выдержала и спрашиваю: «Ты, дедулечка, забыл, что сказать надо?» — «Забыл» — ответил прадедушка. потом прадедушка отошёл от меня на несколько шагов, подумал о чём то и снова подходит, руку протягивает, я свою ему. Он на колено опускается, целует мне руку. Взгляд ласковый, губы шевелятся, но вообще ничего не говорит. Я даже испугалась. Тогда и подсказала ему: «Здравствуй, Анастасия» — говорю. — Правильно, — подтвердил прадедушка, улыбаясь. А я поняла, что это игра, и мы с ним так часто играли. Сначала несложно было, потом игра всё усложнялась, но и интереснее становилось. Она начинается в трёхлетнем возрасте и заканчивается в одиннадцать лет, когда человек сдаёт, как бы, экзамен, заключающийся в том, что внимательно глядя на собеседника может понимать его без слов, на каком бы языке тот ни изъяснялся. Такой диалог намного совершеннее речевого и он более скоростной, наполненный. Вы называете это передачей мыслей на расстоянии, считаете необычным, из области фантастики явлением, а это просто внимательное отношение к человеку, развитое воображение и хорошая память. За этим кроется не просто более совершенный способ обмена информацией, но и познание человеческой души, растительного и животного мира, мироздания вообще.
— Анастасия, ну а при чём здесь растущие на участке растения?
— Ну как же при чём? Одновременно ребёнок познаёт мир растений как частичку механизма Вселенной, входит в контакт со своими планетами, с их помощью и помощью своих родителей быстро, очень быстро познаёт Истину, и интенсивно развивается и в области психологии, философии, естествознания ваших наук. Если такая игра будет проводиться и для примера будет использована какая-то рукотворная вещь искусственного мира, он запутается. Ему не будут помогать силы Природы, Космоса.
— Я уже говорил тебе, Анастасия: ребёнок в конце концов может стать агрономом. А в других областях с чего у него появятся знания?
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
