Мак-Гриви заговорил.
— Давайте пройдем все сначала еще раз, доктор Стивенс.
Джад глубоко вдохнул и начал снова, обдуманно, спокойным и тихим голосом.
— Я закрыл офис и подошел к лифту. Свет в коридоре погас. Я подумал, что, может быть, на нижних этажах свет в порядке, и начал спускаться. — Джад помолчал, вновь переживая страх. — Я увидел, как кто-то поднимается по лестнице с фонарем. Крикнул наугад. Думал, что это Биглоу, сторож. Оказалось, нет.
— Кто это был?
— Я же вам сказал, — ответил Джад, — не знаю. Они не ответили.
— Почему вы думаете, что они приходили, чтобы убить вас?
Резкий ответ просился Джаду на язык, но он сдержался. Очень важно, чтобы Мак-Гриви поверил ему.
— Они следовали за мной до самого офиса.
— Думаете, их было двое?
— По меньшей мере двое, — сказал Джад. — Я слышал, как они шептались.
— Вы говорите, что зайдя в приемную, вы заперли дверь в коридор. Это так?
— Да.
— А когда вошли в кабинет, заперли дверь, ведущую в приемную?
— Да.
Мак-Гриви подошел к двери, ведущей из приемной в кабинет.
— Они пытались взломать эту дверь?
— Нет, — признал Джад. Он вспомнил, как это его озадачило.
— Правильно, — сказал Мак-Гриви. — Если вы закрываете дверь приемной, ведущую в коридор, то чтобы открыть ее снаружи, требуется ключ.
Джад не понимал, к чему клонит Мак-Гриви.
— Да.
— У кого были ключи от этого замка?
Джад почувствовал, что лицо его краснеет.
— У Кэрол и у меня.
Голос Мак-Гриви ничего не выражал.
— А уборщики? Как они попадали сюда?
— Мы специально договаривались с ними. Три дня в неделю Кэрол приходила рано утром и впускала их. Они заканчивали уборку до того, как прибывал мой первый пациент.
— Это же неудобно. Почему они не убирали эти комнаты одновременно с другими?
— Потому что дела, которые я храню здесь, имеют крайне конфиденциальный характер. Я предпочитаю такие неудобства, лишь бы здесь не было посторонних в мое отсутствие.
Мак-Гриви посмотрел на сержанта и убедился, что тот записывает все это. Удовлетворенный, он опять повернулся к Джаду.
— Когда мы вошли в приемную, дверь не была заперта. Никто не взламывал ее.
Джад не отозвался.
Мак-Гриви продолжал.
— Вы только что сказали, что ключ к этому замку был только у вас и у Кэрол. А ключ Кэрол у нас. Подумайте, доктор Стивенс. У кого еще есть ключ к этой двери?
— Ни у кого.
— Так как же, вы полагаете, эти люди попали сюда?
И внезапно Джад понял.
— Они сделали копию с ключа Кэрол, когда убили ее.
— Это возможно, — снизошел Мак-Гриви. Слабая улыбка коснулась его губ. — Если они сделали копию, мы найдем на ключе следы парафина. Я скажу, чтобы лаборатория занялась этим.
Джад кивнул. Он почувствовал, что одержал победу, но удовлетворение было недолгим.
— Итак, вы представляете себе это следующим образом, — сказал Мак-Гриви. — Предположим, двое мужчин — пока обойдемся без женщин — скопировали ключ, чтобы проникнуть в ваш офис и убить вас. Правильно?
— Правильно, — сказал Джад.
— Вы сказали, что войдя в кабинет, заперли внутреннюю дверь. Так?
— Да, — сказал Джад.
Голос Мак-Гриви стал почти нежным.
— Но эта дверь тоже была незапертой.
— Должно быть, у них был ключ и к ней.
— Так почему же они не убили вас?
— Я вам говорил. Они услышали голоса.
— Эти двое отчаянных убийц взяли на себя труд вырубить свет, загнали вас сюда, попали в кабинет — и затем бесследно исчезли, не тронув и волоска на вашей голове?
Голос его был полон презрения.
Джад почувствовал, как его захлестывает холодная злость.
— На что вы намекаете?
— Я вам растолкую, доктор. Я не верю, что кто-то побывал здесь, и не верю, что вас пытались убить.
— Вы и не обязаны верить мне, — сердито сказал Джад. — А как насчет света? Насчет сторожа Биглоу?
— Он в вестибюле.
Сердце Джада замерло.
— Мертв?
— Был жив, когда впускал нас. В главном рубильнике перегорел проводок. Биглоу был внизу, в подвале, пытался починить его. И починил, как раз когда я приехал.
Джад тупо посмотрел на него.
— О, — сказал он, наконец.
— Не знаю, что за игру вы затеяли, доктор Стивенс, — сказал Мак-Гриви, — но с настоящего момента считайте, что я из нее выбыл.
Он двинулся к двери.
— И сделайте одолжение, не звоните мне больше. Я сам позвоню.
Сержант захлопнул блокнот и вышел вслед за Мак-Гриви.
Эффект, вызванный виски, испарился. Эйфория прошла, осталось лишь чувство глубокой депрессии. Он понятия не имел, что ему делать дальше. Перед ним была головоломка, к которой не было ключа. Он чувствовал себя, как мальчишка, кричащий «Волк»! Но его волки превращались в призраков смерти и исчезали каждый раз, когда появлялся Мак-Гриви. Призраки или… Была и другая вероятность. Она настолько пугала его, что он не мог заставить себя о ней думать. Но придется.
Он должен был допустить возможность, что он — параноик. Мозг, подвергшийся перегрузкам, мог породить иллюзии, казавшиеся совершенно реальными. Он слишком много работал. Несколько лет без отпуска. Вполне вероятно, что смерть Хенсона и Кэрол могла быть катализатором, толкнувшим его разум за ту границу, где события приобретали гигантские масштабы и выходили за привычные рамки. Люди, страдающие паранойей, живут в мире, где обычные, каждодневные вещи порождают невиданные страхи. Взять инцидент с машиной. Если бы это было преднамеренной попыткой убийства, водитель должен был убедиться, что работа проделана. И те двое, приходившие сегодня вечером. Он не знал даже, были ли у них пистолеты. Разве параноик не предположил бы, что они хотят его убить? Более логичным было бы предположение, что это воры, которые сбежали, услышав голоса в кабинете. Если бы они были убийцами, то наверняка прикончили бы его. Как же ему докопаться до истины? Он знал, что к полиции теперь обращаться бесполезно, и не было никого, к кому он мог бы обратиться.
Новая идея пришла ему в голову. Она появилась от отчаяния. Но чем дольше он ее рассматривал, тем больше находил в ней смысла. Он взял телефонный справочник и принялся перелистывать желтые страницы с номерами телефонов различных служб.
