– Томми, старик, я согласен. Качественная вещь. Я и не знал, что у тебя такие способности. У меня были кое-какие планы, но для тебя я найду время.
– Прекрасно. Пришли мне факс с твоим согласием.
– А с кем мне говорить о гонораре?
– С Джейн Макдугал. Она продюсер.
– По-моему, я когда-то с ней встречался, – сказал старый выпивоха, желая показать, что обладает особыми контактами в мире кино.
– Думаю, ты путаешь ее с другой Макдугал, – сказал Грин, тактично ставя его на место. – Джейн первый раз выступает в качестве продюсера.
– Правда? Значит, я действительно общался с другой Макдугал, – сориентировался Кейдж. Был ли он пьян? На съемках он этого себе не позволит. Если понадобится, Грин силой заставит его бросить пить.
Следующим шагом был Джеффри Боум. Грин дозвонился до него лишь через две недели. Скорость, с которой он отвечал на телефонные звонки, указывала звонившему на его место. Грин явно находился в самом низу иерархии. Боум был краток и попросил прислать все данные по фильму.
Снова прошло две недели. После чего Грин получил письмо. Боум писал, что «Нью-Мун» не заинтересовано в проекте. Грин перезвонил. Лишь под вечер, на пятьдесят первой попытке, Боум взял трубку и уделил ему минуту.
– Кейдж – это риск. Я не хочу связываться с алкоголиком.
– Когда он работает, он не пьет.
– К тому же его сложно продать.
– Но фильм стоит всего два миллиона! Риск минимальный!.
– Томми, только с Кейджем я тебе не партнер. Позвони, когда найдешь кого-нибудь более подходящего, хорошо? Сам сценарий неплох, но ему надо нарастить мясо. Почему бы тебе не попросить Денниса Куэйда или Курта Рассела? Они приемлемы по деньгам и популярны.
Весь штат загорелся идеей фильма. Грина останавливали на улицах и осыпали комплиментами. Местная газета еженедельно писала о ситуации с акциями (они ведь сотрудничали с Торговой палатой и должны были вести игру открыто); их завалило предложениями от добровольцев, прокатчиков автомобилей, ресторанов, пансионов и лодочных станций. Джейн и Грина принимали мэры Кэмдена и Роклэнда, приглашали на ежегодные сельские праздники, школьники просили у них автографы.
Грин так ничего и не рассказал Джейн. Часть денег они израсходовали на содержание офиса, аванс его зарплаты и секретаршу. С согласия инвесторов эти расходы не превышали десяти процентов всех взносов. Грин осознавал, что стоит на краю пропасти, ведь он использовал деньги на строительство воздушного замка и не мог вернуть ни цента.
Будущий стажер Бад Мак-Кроу, внук владельца супермаркета, мечтавший в будущем стать режиссером, выписывал газету киноиндустрии «Вэрьити». Там он вычитал, что студия «Уорнер» начала снимать ремейк французского триллера «Пожар». В главных ролях – Гир и Стоун. Режиссер с большим именем. Ни Том Грин, ни Кэмден, ни Мэн в статье не упоминались.
Они подали на него в суд. Джейн, Мак-Кроу, все обитатели побережья – включая свиней, коров, мух и комаров – свидетельствовали против него, и Грин признал свою вину. Адвокат и прокурор заключили компромисс. Без суда присяжных он оказался в тюрьме.
Он отсидел свой срок в тюрьме штата Мэн, где отбывали легкие наказания. Заключенным разрешалось иметь при себе шнурки, ремни и бритвы, а также смотреть по телевизору сериалы «Убийство» и «Нью-йоркский полицейский». Грин работал в библиотеке, а вечерами уединялся в своей камере, читал и размышлял.
Его случай не был уникальным. Многие его сокамерники также не устояли перед мелкой ложью и были вынуждены потом подпирать карточные небоскребы. Это вовсе не входило в их намерения – у кого-то так сложились обстоятельства, у кого-то просто помутился рассудок. Скрывая одну аферу за другой, они сеяли обман все дальше и дальше. Когда уже стало поздно, Грин судорожно попытался избежать надвигающейся катастрофы. Снова ложь и дополнительные трудности.
В ресторанах центра Беверли в Западном Лос-Анджелесе произносили те же самые слова, которыми Грин завораживал потенциальных инвесторов. Он выманивал деньги на мечту. На производство фильма-хита. Но то, что на юго-западе США считалось обычным делом – в Голливуде это было ежедневной практикой, с почти неуловимой границей между привлечением капитала и мошенничеством, – на северо-востоке рассматривали как преступление.
Они могли бы основать отделение «Лайнс» или «Ротари». Среди его пенитенциарных коллег был директор банка, бизнесмен, учитель, преподаватель университета. Они послушно и сдержанно отсиживали свой срок, обычно не больше года, в ожидании досрочного освобождения, которое ускорило бы их возвращение в болезненный мир людей. Неуплата налогов, спекулятивные долги, измены, иногда просто банальная жадность, зависть и ревность толкали граждан на преступные действия.
Раз в неделю Грин принимал участие в дискуссионной группе. Это делалось добровольно, но за списками участников тщательно следили, и постоянная активность повышала шансы на досрочное освобождение. Некоторые знали названия фильмов, где он снимался, но никто не мог вспомнить его фамилию. Том Грин, известный актер кино и телевидения. Номинация «Эмми» четырнадцатилетней давности. В Голландии он считался крупнейшим талантом семидесятых годов. «С драматизмом, присущим Марлону Брандо», – писали в «Вэрьити».
Постигла ли его неудача? И где провести грань между неудачей и недостатком таланта? Соответствовали ли ожидания его возможностям? Или желание проявить себя превышало способности? Грин гнался за чем-то мистическим, превосходящим те мерки, по которым он привык мерить в Голландии, за чем-то, что отнимало все и вся, но одновременно давало что-то взамен. Поэтому все эти годы он не шел на компромиссы, а если и брался за неинтересную работу, то исключительно ради денег. Что бы он ни делал, он отдавался этому целиком. Однако создавалось впечатление, что его охота за ВСЕМ не подразумевала тактическое и логическое мышление. ВСЕ должно было прийти вдруг, среди ночи, как это обычно случалось в этой огромной стране, как удар молнии, озаряющей ночь вспышкой дневного света. К вожделенной цели не вела ни одна тропинка, ни один план – ВСЕ должно было упасть с неба. Пойти на кинопробы могли заставить его лишь деньги и приличная роль. Постоянно сменяющиеся на протяжении его карьеры агенты настаивали на деловитости, расчетливости, целенаправленности, но он не представлял свою работу таким образом и упускал те роли, которые приносили другим то, чего он желал достичь сам.
Когда после номинации он отказывался играть наркоманов, Линда Гросс сказала ему: «Твой самый большой недостаток – это твое заблуждение, что актерство является искусством». Он хлопнул тогда дверью, в смятении покидая ее офис.
Ему сократили срок, и вместо года он отсидел всего семь с половиной месяцев. Пребывание в Мэне, включая тюремный период, продлилось шестьдесят две недели – на шестьдесят одну неделю больше, чем планировалось изначально.
Его ждала Джейн. На пустынной парковке ветер играл с ее одеждой; одной рукой она убирала волосы с глаз. Грин не рассчитывал на торжественную встречу и старался скрыть, как глубоко тронут ее присутствием. В ходе следствия она безумно похудела – от напряжения вокруг их аферы, но сейчас ее щеки округлились, а из-под ремня брюк наметились контуры небольшого животика. Они поцеловали друг друга в щеку.
