— Да ладно, как будто ты всерьез думаешь, что я всего этого не знаю? У меня диплом юриста, Тони. Может, ты не в курсе?.. — Он вновь повернулся к своим товарищам: — Тони был, так сказать, информатором этого писателя, Дельфоро. Он рассказывал приятелю о своей работе в полиции во всех подробностях. Дельфоро поливал грязью полицию и в своих романах, и в статьях, которые выходили в прессе. Он выставлял нас коррумпированными бездельниками, тупыми дармоедами… Разве это не так, Тони?
— Я не имею привычки читать писанину Дельфоро.
— Нет? Так тебе стоит попробовать. Очень познавательно, знаешь ли. Вся его жизнь была посвящена тому, чтобы утопить в словесных помоях наших сотрудников и всю систему. Я вообще удивлен, как это еще никто не пристрелил мерзавца. — Он вскочил на ноги и одернул пиджак. — Ладно, сеньоры, нам следует выдвигаться сейчас, или мы опоздаем с обедом. — Он хлопнул меня по плечу: — Рад был увидеть тебя, Тони, ты совсем не изменился, годы не властны над тобой. Давай еще разок встретимся, скажем, в наш профессиональный праздник, вспомним старые добрые времена.
Четверка удалилась, не удостоив меня больше ни единым взглядом. Луэнго подошел к кассе, перекинулся парой слов с сидевшим за ней парнем и расплатился. Я уселся на ближнем к окну стуле, задумчиво глядя сквозь стекло. Мимо проезжали автомобили, деловито пробегали люди, которым дела не было ни до чего, кроме собственных мыслей. Уже давно я понял для себя одну простую вещь. Преисподняя состоит из неисчислимого количества подземелий, и под каждым из них скрываются все новые и новые. Так что сколько ни копай, никогда не выйдешь на свет божий.
И бесполезно пытаться его найти, света просто не существует.
Официант обратился ко мне:
— Желаете что-нибудь выпить, сеньор?
— Да, джин с двумя кубиками льда. Но только учтите: никакого паленого разливного пойла.
— У нас здесь все спиртное настоящее, сеньор.
— Вы уверены? Все только настоящее и никаких подделок?
— Какую марку желаете, сеньор? Beefeater, Gordon…
Я ответил, что мне все равно. И решил, что после пойду обедать в «Каса Камачо» и возьму там дежурное блюдо. Сегодня как раз был четверг, и, по моим прикидкам, в этот день должны подавать чечевицу. А мать Хесуса готовила ее великолепно.
Глава 5
Я без труда нашел дом Дельфоро. Для этого мне потребовалось всего лишь пройтись по улице Альфонсо XII, напротив парка «Ретиро», и попросить помощи у первой попавшейся женщины. Ею оказалась латиноамериканка в форме прислуги, толкающая детскую коляску. Она не знала в точности, где проживал «убийца бедной журналистки», но сказала, что это наверняка в двух-трех кварталах ниже по улице. Потом я обратился к привратнику в следующем доме — и он объяснил, что Дельфоро живет совсем рядом, в двух шагах отсюда.
Это был настоящий дворец. Только в вестибюле смогли бы свободно разместиться две семьи. Парадные ворота явно были построены когда-то с расчетом на экипажи, и через них можно было попасть в открытый внутренний двор — сквозь стеклянную дверь были видны разные растения. Справа и слева располагались лестницы белого мрамора и лифты, украшенные кованными железными решетками.
У одного из них, взобравшись на стремянку, человек в синей спецовке полировал тряпочкой металлические детали. Пожалуй, в таком подъезде отлично бы смотрелись слуги в ливреях, а перед входом — шикарные кареты.
Я предположил, что человек в комбинезоне может быть консьержем, и обратился к нему:
— Простите, вы не подскажете, где я могу найти квартиру семьи Дельфоро?
Он прекратил надраивать голову льва, обернулся и воззрился на меня.
Судя по всему, прикидывал, к какому типу грабителей я могу относиться. Это был рослый усатый мужчина лет за шестьдесят с волосами, тщательнейшим образом зачесанными назад при помощи воды и огромного количества бриллиантина, если судить по шедшему от него аромату. Отставной гражданский гвардеец или полицейский на пенсии, прикинул я.
— Что вам угодно?
— Меня зовут Антонио Карпинтеро, и я хотел бы увидеться с супругой сеньора Дельфоро. Не окажете любезность сообщить ей о моем приходе?
Я показал удостоверение, он какое-то время внимательно рассматривал корочку.
— Вы журналист? — спросил он.
— Я похож на журналиста?
Консьерж сердито наморщил лоб, и я поспешил добавить:
— Я друг сеньора Хуана Дельфоро. Близкий друг.
— Ждите здесь.
Он спустился с лестницы, взял у меня удостоверение и направился к привратницкой, которая, в отличие от всей окружающей обстановки, выглядела суперсовременно. Эта стеклянная коробка была забита мониторами камер наблюдения, в них были видны задний дворик, вход в здание и то, что происходило внутри лифтов. Консьерж уселся за стол и снял телефонную трубку. Сквозь толстые, возможно даже пуленепробиваемые, стекла я наблюдал, как он шевелит губами. Мужчина повесил трубку.
Потом подошел ко мне и сказал:
— Пройдите через дворик вон к тому лифту. Супруги Дельфоро проживают в пентхаусе.
Я продолжал неотрывно на него смотреть.
— Удостоверение верните, пожалуйста, — напомнил я после недолгого молчания.
— Нет, я отдам его, только когда вы пойдете обратно, я отсюда никогда не отлучаюсь.
— Послушайте, я прекрасно понимаю то, что вам хочется делать свою работу хорошо. Но вы не имеете никакого права задерживать у себя документ, подтверждающий личность человека. Если только не являетесь представителем власти или у вас нет к тому достаточно серьезных оснований. Вы представитель власти? Мне думается, что нет, в противном случае вам и так должно быть известно все то, что я сейчас говорю.
Я протянул руку. Усатый тип на мгновение замешкался.
— Ну, — с нажимом произнес я. — Удостоверение.
Он сердито сунул мне корочку, снова вскарабкался на лестницу и принялся драить голову железного льва. Я слышал резкий противный скрип, с которым он это проделывал, все то время, пока шел через вестибюль и пересекал внутренний дворик, где по краям стояли гигантские горшки с цветами и небольшими деревьями. Лифт оказался служебным. Видимо, это была его маленькая месть.
Когда я наконец поднялся, то встретился со служанкой в униформе, которая ждала меня, придерживая открытой дверь в апартаменты. Это была женщина зрелых лет, с фигурой, напоминавшей цилиндр, без малейшего намека на талию. У меня даже мелькнула мысль, что туловище ее — это лишь придаток к обширному бюсту. Судя по всему, она была латиноамериканкой.
— Проходите, пожалуйста, сеньор. Сеньора ожидает вас.
Я вошел, и она закрыла за мной дверь. Бронированную дверь с шестью замками.
— Сеньора сейчас выйдет. Консьерж нас предупредил.
