Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
– Яна, а для чего ты собирала информацию? Хотела прекратить все это? Почему же ты не обратилась в милицию?
– Нет, – устало ответила Яна. – Вы не поймете. Я ведь любила его, хоть он и совершал, как я поняла, страшные вещи.
– Ты не пыталась с ним поговорить? – Вербицкий тоже закурил, сдвинул стул к стене, откинулся спиной.
– Конечно. Я действительно решила поговорить с ним, может быть, убедить прекратить свои страшные дела. Вернуть нам нормальную семейную жизнь. Он не отрицал ничего. Но говорил, что к смертям он не имеет никакого отношения. Что к нему приходят люди, которым мешают конкуренты, и он их устраняет. Утверждал, что болезни, параличи и прочие неприятности – временные, пока конкурент уступает бизнес. И посоветовал мне не совать свой нос в его дела. Сказал, что если я задумаю сбежать, то мне будет очень плохо, потому что я нужна ему и он меня никуда от себя не отпустит. Помню, после разговора я проплакала всю ночь. Поняла, что оказалась в рабстве.
Девушка стряхнула пепел и уставилась в одну точку.
– А потом я нашла в мусоре фотографию мамы.
– Узнали, почему она там оказалась?
– У Димы всегда были проблемы с моими родителями. Особенно с мамой. Она его никогда не любила, и принять не могла. Очень была расстроена нашей свадьбой. И он отвечал ей взаимностью, между ними всегда была неприязнь, которая с моими неудавшимися побегами переросла в настоящую войну, когда мама прямо заявила Диме, что напишет заявление в милицию и заберет меня у него силой. Он только посмеялся в ответ и заверил ее, что у него есть настолько сильные покровители, что лучше бы ей этого не делать. Я сначала решила, что он хотел сам ее убить.
– А как вы узнали, кто заказчик? – Следователь посмотрел Яне в глаза. Девушка не отвела взгляд.
– Спросила у Димы.
– И?
– И правда оказалась намного страшнее моей догадки. – Яна снова затянулась, и Вербицкий заметил, что у нее дрожат пальцы. – Я давно подозревала, что у отца есть любовница. Он не мог назваться богачом, но был очень привлекательный мужчина. Но любовницу я только предполагала, никаких подтверждений этому я не видела. А Дима просто рассказал мне все.
Девушка невесело усмехнулась.
– С улыбочкой, обстоятельно. Поведал, как отец договорился с ним. Нанял его устранить маму. Нет, не убивать. Просто устранить. Отбить память или свести с ума. Сделать шизофреничкой. Чтобы можно было спокойно жениться заново, и без криминала. Просто так развестись отец не мог – духу не хватало, потому, что мама была очень волевым человеком. Пожелания отца и моего мужа совпали. Сначала я так думала, что Дима и сам хотел устранить маму, потому что был с ней не в ладах. Но теперь понимаю, что ему было все равно, кого убивать. Мне кажется, что тому, кто связался с этими колдовскими вещами, уже нет дела до других людей.
– А какое у тебя самой отношение к колдовству? – Поинтересовался Вербицкий.
– Думаю, вы сами можете ответить на свой вопрос, – глухо ответила девушка. – Будь моя воля… Я не верю в бога, но думаю, что это умение – от дьявола. Это ведь даже хуже, чем убийство, даже заказное. Мой муж был киллером, банальным киллером, который при этом жил в свое удовольствие, потому что знал о своей безнаказанности. Ведь его связь со смертью всех этих людей невозможно доказать! Подумаешь, обожженные фотографии. В УК же нет статьи за наведение порчи?
– Пока действительно нет, – покачал головой следователь. Яне показалось, что в его голосе промелькнуло искреннее сожаление.
Вообще ей импонировало то, что он ее внимательно слушал. Не делал вид, а действительно слушал, глотал каждое слово.
– Так что Дима принял заказ. И выполнил. Мама тяжело заболела. Я устроила ему огромный скандал, потребовала все вернуть. Но Дима сказал, что процесс необратим, и сделать уже ничего нельзя, но если мне хочется, я могу попробовать, он даст мне возможность. Я была в ужасе, что когда-то любила эту сволочь. После этого моя жизнь стала адом. Я таскала маму по больницам, тратила все деньги, которые имела, видела бессилие врачей и видела, как мама тает на глазах. Пока она не попросила оставить все как есть и не мучить ни себя, ни ее.
– И она умерла, – тихим голосом резюмировал Вербицкий.
– Да, – глухо отозвалась Яна. – Умерла.
Она замолчала.
Где-то за дверью лязгали замки, слышались далекие голоса: «Стоять. К стене». Яна еле заметно вздрагивала при каждом звуке. Она хотела на волю. Прекрасно осознавая, что совершила преступление и что можно было бы избрать другой способ, позвонить все же в полицию. Нет! Она все сделала правильно! Где гарантия, что и сидя в тюрьме, он не стал бы творить зло своим колдовством? Это нужно было прекратить навсегда!
Сотни раз приходившие мысли снова начали роиться в ее голове, взбаламученные заново повторенным рассказом.
Следователь молча курил, глядя на нее. Потом потянулся и раскрыл папку.
– У тебя был отличный адвокат, если дело не прекратили и тебя не закрыли до сих пор. Он давил на невменяемость?
Яна внимательно посмотрела на Вербицкого.
– Меня признали вменяемой. Я не уверена, что была ею в тот момент. Я не смогла простить человека, предавшего и заказавшего колдуну свою жену, и человека, убившего мою маму. Я не смогла добраться до первого, но сумела отомстить второму.
– Ты признала себя виновной.
– Не вижу смысла отрицать.
– Ты также сказала, что Дмитрий пытался убить тебя саму колдовством. Расскажи об этом подробнее.
– Да. – Яна помолчала, внимательно глядя в глаза следователю, но тот был абсолютно серьезен. – Я потеряла контроль над собой. Когда я попыталась ударить его ножом, он сильно оттолкнул меня, потом вытянул в мою сторону руки с растопыренными пальцами и быстро заговорил что-то непонятное… Когда я ударила его второй раз, он очень удивился.
– Надо думать, – хмыкнул Вербицкий.
– Нет, – отмахнулась нетерпеливо Яна, не обратив внимания на его реплику. – Я имею в виду, он удивился тому, что мне это удалось, понимаете? Думаю, на меня не подействовало его колдовство, которым он хотел меня остановить. Этого он не ожидал.
– Яна, а ты можешь показать, как именно он растопырил пальцы?
Девушка посмотрела на него недоверчиво, но в глазах следователя горел такой неподдельный интерес, что она задумалась на пару мгновений, а потом протянула к нему раскрытые ладони. Большие пальцы согнуты, на левой руке мизинец и безымянный перекрещены, а на правой указательный соединен со средним. Она старалась все показать правильно, поэтому не заметила выражения лица следователя.
– Невероятно! «Мертвая совушка»! – пробормотал Вербицкий пораженно. – Однако…
– Что, простите?
– Неважно. – Следователь закрыл папку. – Скажи, Яна, как ты себя чувствовала сразу после этого? Я имею в виду не моральное состояние, уж прости. Меня интересует твое физическое самочувствие. Не было ли недомогания? Не отнимались ноги? Зрение ухудшилось или нет?
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
