манипулируйте мной. Твои попытки манипулировать подрывают основы наших здоровых отношений.
– Я… я уйду от тебя…
– Уходи, я тебя здесь насильно не удерживаю. У меня нет полномочий удерживать тебя здесь против твоей воли, – Я вздохнул. Марианна тихо плакала. В определённый момент я подошёл к ней и по-дружески обнял её. Легко поглаживая её по голове, я начал говорить ей на ухо шёпотом, – Марианна, я не хочу обманывать тебя. Мы оба прекрасно понимаем, в каком ужасном мире мы находимся. Если мы обе приложим все усилия, то мы сможем попасть в рай, и тогда ты встретишь прежнего меня или, возможно, лучшую мою версию.
Мои пальцы нежно перебирали её мягкие волосы, и я чувствовал, как её дыхание постепенно выравнивается.
– Прости меня, прости меня… – всё повторяла она.
Я решил не отвечать, так как ее эмоции взяли верх над здравым смыслом.
Я не испытывал никаких эмоций, не было удовлетворения от совершённой мести, а её слёзы не затронули мою совесть. Внутренне я ощущал опустошение, а в душе давно утихли эмоциональные бури.
– Слушай, Марианна, я делаю тебе больно по одной причине – чтобы ты мной не манипулировала.
Марианна, сохраняя профессионализм, вытерла слезы и постаралась быстро успокоиться.
– Я очень рад, что твоё чувство долга и благодарности возобладало над сиюминутными эмоциями, – похвалил я её.
Марианна ненадолго отлучилась в дамскую комнату и вернулась через десять минут, приведя себя в порядок. Она грациозно заняла свое место за столом. Её возвращение не осталось незамеченным: легкий аромат духов ненавязчиво окутал пространство вокруг.
– Что насчёт денег? – спросила она.
– Я не совсем понял, в чём заключается твой вопрос. Ты хочешь, чтобы я платил тебе зарплату? Ты это имеешь в виду?
– Источником любой власти являются деньги, – ответила она, – При отсутствии финансовых ресурсов мы не имеем ни значимости, ни влияния, ни силы. Без денег мы никто и ничто.
– Не беспокойся о деньгах. Деньги у нас есть.
– Через четыре года начнётся эпидемия коронавируса. Возможно, нам следует закупить медицинские маски, антисептики для рук, туалетную бумагу, гречку, одноразовые перчатки и дорогостоящие лекарства? При возникновении дефицита этих товаров мы сможем получить на этом значительную прибыль, – она произнесла это деловым тоном.
– На мой взгляд, пандемия откладывается на неопределённый срок, а возможно, и вовсе не наступит. У меня нехорошее предчувствие по поводу надвигающейся, неизвестной мне беды в будущем. И я не знаю, что именно нас там ждёт.
– Ты в этом уверен Салазар? Не мог бы ты объяснить, почему у тебя возникли сомнения насчёт пандемии?
– Мы не путешественники во времени, наши души просто перенеслись в параллельный мир.
– Как жаль, а мне просто хотелось многократно приумножить свои богатства, но ты всё испортил, Салазар – обвинила она меня.
– Уж прости, что я спас тебя от финансового краха.
– В таком случае, как ты считаешь, стоит ли сейчас инвестировать деньги в компанию Илона Марса? В ближайшем будущем он станет новой восходящей звездой в области космоса и науки, и его репутация в мире будет быстро расти, что, в свою очередь, приведёт к значительному росту его акций.
– Я вложил весь свой капитал в криптовалюту и, честно говоря, в инвестициях не особо разбираюсь.
– Ты ведь знаешь, что делать? У тебя заготовлен план? – спросила она сомневаясь в моей компетенции.
– К сожалению, у нас нет возможности долго ждать и соблюдать все формальности, законы и правила. Мы пойдём по скользкой дороге, и выбранный нами путь сопряжён с определёнными рисками и потенциальными проблемами, которые могут погубить наши молодые жизни.
– Не стоит беспокоиться, я готова ко всему. Если потребуется, я отсижу в тюрьме всю оставшуюся жизнь, – сказала она, не колеблясь. – Я готова умереть за тебя, и рискнуть всем, что у меня есть.
– Я польщён твоей решимостью.
– Давай отвлечемся от работы, – произнесла она, меняя тему разговора, – У меня возникло острое желание обсудить с тобой современное искусство. Я хотела бы узнать твоё мнение о современном искусстве. Что думаешь по этому поводу?
– Думать? Зачем вообще мне об этом думать? В первую очередь, искусство должно вызывать у меня различные спектры чувств, эмоций и ощущений. Я должен погружаться в искусство без необходимости поиска скрытых смыслов и подтекстов. На мой взгляд, человеческое рассуждение может негативно влиять на искусство, поскольку некоторые слова могут иметь разрушительное воздействие, подобно смертоносному оружию. Слова, подобно грязи, могут испортить первое впечатление. Я считаю, что наше мнение, которое не имеет особой ценности и наполненой гордыней, может негативно влиять на искусство. Аналогичным образом наши коллективные мнения могут негативно сказываться на самом искусстве.
– А я бы назвала современное искусство XXI века наркоманским, а не модернизмом.
– В этом я с тобой соглашусь.
– Ты так легко изменишь свое прекрасное и авторитетное мнение об искусстве?
– Я свободный человек, Марианна. Не надо меня в словесные кандалы заковывать и ограничивать меня словесными рамками. Мы же, в конце концов, не дети, чтобы слепо следовать каким-то убеждениям, как фанатики.
– Уважаемый господин, я не совсем понимаю вашу претензию. Вы являетесь самым свободным человеком в мире, находясь рядом со мной, – она продемонстрировала явное недовольство, и ее актерская игра сбивала меня с толку.
– Приношу свои извинения, я упустил это из виду, – я искренне извинился, хотя извинения были вовсе не нужны, – Всё же как же хорошо, когда твои слова не обретают силу, способную разрушить близкие отношения и тесную связь. Иногда люди не понимают, как сильно могут ранить сказанные впустую слова, ведь даже безобидные слова могут разрушить крепкую дружбу или вечную любовь. Находясь в твоем присутствии, я чувствую себя свободно и могу открыто выражать свои мысли, не испытывая напряжения. И за это я выражаю тебе свою искреннюю признательность.
В какой-то момент Марианна без видимой причины начала слегка посмеиваться, после чего она любезно объяснила причину своего внезапного и, казалось бы, беспричинного смеха.
– Я вдруг вспомнила, как один журналист своим сложным и неудобным вопросом смог поставить крест на карьере одного предпринимателя-популиста. Всего один каверзный вопрос привел к краху карьеры этого человека, которую он строил
