ещё раз. А потом этот «дух тьмы» поселился в голове убийцы и потребовал от него плату — каждые два месяца приносить в жертву девушку или женщину, иначе у несчастного шахтёра от боли раскалывалась голова. Кстати, когда его взяли, в квартире был обнаружен почти килограмм золотых монет царской чеканки.
— Голос в голове, приказывающий маньяку убить — это не такое уж редкое явление, — пробормотал я. — Между прочим, убийца Джона Леннона тоже утверждал, что совершил преступление под диктовку некого голоса. Кстати, у вас тут в ДК прописался какой-то странный лектор, истории разные мистические рассказывает. Кто он? Стоит ли его послушать?
— А этот. — Разочарованно махнул рукой музейщик. — Жулик. Живёт в Перми, здесь бывает наездами. Он сначала про Рериха рассказывает, а потом чай из горных гималайских трав для духовного просвещения предлагает купить, три рубля пачка.
— Три рубля за духовный прогресс не так дорого, ха-ха. Женщины я смотрю, его любят. Я имел ввиду чай.
— Особенно наша библиотекарша, — заулыбался музейный работник. — Я уже ей говорил, что лектор Дроздов просто голову морочит, а она и слушать не желает.
— Ясно. Простите, задержал вас. Спасибо за интересный рассказ, — я кивнул на книгу в чёрном переплёте и пожал руку музейщику. — Не против, если я ещё сюда загляну? Хочу для нашей местной газеты сделать ряд статей про разные профессии. С лесником уже поговорил.
— Заходи, меня Олег Степаныч зовут. Тут все меня знают.
* * *
Около десяти часов вечера я со своим другом Андрюхой Рысцовым засел в гараже моего отца. Машины у нас не было, деньги всё никак не скапливались, а место для личного автотранспорта в гаражном кооперативе имелось. Поэтому использовали мы гараж из листового металла для хранения старой мебели, солений, варений и картошки, которую прятали в яму, тут же в подполе. Мы с корешем повесили на растяжках боксёрскую грушу, которую мой отец как-то притащил со стадиона. И в перерывах между ударными боксёрскими комбинациями, я выложил другу все, что успел узнать за этот большущий день:
— Первое. Маньяк, скорее всего, имеет свой автомобиль. Я думаю, он именно так и знакомится с девчонками. Раз подвёз, два подвёз, один раз встретил случайно, тыры-мыры, трали-вали.
— Точно, — поддакнул Андрюха. — Девчонкам ведь льстит, года за ними взрослый дядя на машине ухаживает. А там цап-царап и птичка в клетке.
— Не думаю, что дело доходит до ухаживаний. Так, мимолетное знакомство, не более. Маньяку очень важно не примелькаться. Второе. Первый подозреваемый есть — это лектор из ДК некий Дроздов. В городе бывает наездами, живёт с незамужней библиотекаршей, имеет автомобиль белого цвета «Москвич — 427», кузов универсал.
— Кстати, в универсале можно не только труп человека вывезти, но и холодильник, — согласился Рысцов. — Слежку бы за ним устроить.
— Нужны деньги и мотоцикл, чтобы проехать за ним из Шахтёрска до Перми. И узнать уже на месте, где он живёт, где прописан, и прочие мелочи. Однако в этой кандидатуре меня смущает одно, если он залётный, то где держал похищенных девушек?
— Это как раз не проблема. Тут в округе несколько посёлков есть полупустых, снял там дом за копейки, там и держал. — Отмахнулся Рысец и подошёл к боксёрской груше, чтобы показать, как освоил «троечку» — удар правой, левой, правой.
И вдруг, холодок пробежал по моей спине я явственно почувствовал, что кто-то, притаившись за дверьми гаража, подслушивает наш разговор. В доли секунды я сделал кувырок по бетонному полу, отпихнул дверь и темную фигуру, которая успела отскочить на полметра, схватил за руку, чтобы взять её на излом.
— Аааааа! — Раздался жуткий на сверхвысоких частотах женский крик, и я тут же оглох на одно ухо, но руку странной незнакомки не отпустил.
— Блин! — Выкрикнул я, когда разглядел перед собой перепуганную Дину Гордееву. — Ты же так до инфаркта можешь довести! Ты чего? — Я чисто автоматически посмотрел по сторонам, и немного удивился тому, что девушка не побоялась прийти в этот гаражный кооператив, который был погружён в полутьму и находился в ста метрах от крайних городских пятиэтажек, дальше уже шли поля и лес.
— А с кем ты там? — Дина ревниво покосилась на гараж моего отца.
— Грушу колотим с Рысцовым. — Усмехнулся я. — Проходи, как раз обсуждали первую рабочую версию, маньяк — это приезжий из Перми лектор. Во-первых, есть личное авто, а во-вторых, очень удобно, наследил и смылся, потом ищи ветра в поле.
— Что это было? — Высунулся из гаража друг Андрюха.
— Это было ультразвуковое оружие массового поражения, ха-ха! — Нервно захохотал я.
Глава 7
Вот я и влип в первую наиглупейшую ситуацию. Сегодня в среду, первым уроком была «биология», и биологичка вызвала к доске. Меня 48-летнего мужика спрашивали про химические вещества в клетке! Хорошо, что я каким-то чудом вспомнил за пять минут до урока, что сегодня придётся краснеть у доски и нужный параграф был за эти минуты прочитан. И вообще возникло такое странное состояние дежавю, как будто я, пролистывая старую забытую книгу, натыкаюсь на знакомые предложения и вспоминаю, что будет дальше. «Жесть, — думал я, получая законную четвёрку. — Тут маньяк по городу бегает, а я у доски что-то совершенно ненужное мне в жизни бормочу».
А от Томки Поляковой со второй парты во втором ряду я так и не отсел. Не знаю о чём она пошепталась с Зарубиной, но та, вернувшись с больничного, переместилась за мою прежнюю четвёртую парту. Наверное, Томка решила, что ей так будет проще вести со мной ответственную комсомольскую агитационную работу.
— Я смотрю, ты исправляешься, — написала она на отдельном листке бумаги.
— Перековываюсь в уверенного хорошиста, — на том же листе накарябал я своей шариковой ручкой.
— Где достал гитару? — Тут же отписалась Полякова, кивнув на инструмент в кофре, который сейчас лежал на подоконнике, так как третьим и четвёртым уроком у нас сегодня была запланирована первая репетиция.
— Вчера из министерства культуры РСФСР прислали ценной бандеролью, — черканул я в ответ.
— Дурак, — коротко закончила Томка деловую переписку, безжалостно скомкав наш бумажный мессенджер.
Кстати, на «биологии» сегодня на удивление стояла тишина, не пошепчешься. Хотя биологичка, полная сорокалетняя женщина маленького роста, до ужаса боялась нашу «камчатку». И
