у меня урчит в животе. Я подхожу к кассе и заказываю латте с яблочным сидром и пончик с сидром. Я добавляю черничную булочку, когда в животе урчит достаточно громко, чтобы бариста мог услышать.
Как только бариста сообщает мне сумму, я смотрю на карточку и замечаю, что на карточке указаны только его инициалы, а не полное имя.
Дж. Э.
Я сообщаю баристе свое имя, прежде чем передать ей карточку, и она смахивает ее и возвращает мне вместе с квитанцией. Я направляюсь в сторону кафе, где стоит длинная пустая стойка, за которой стоят выполненные заказы.
В мгновение ока мой заказ был готов, и я забрала свои товары. Я направляюсь к Джулиану, и он заканчивает печатать, поднимает глаза и протягивает руки, чтобы взять предметы из моих рук.
— Спасибо, — застенчиво говорю я, прежде чем сесть напротив него. Там достаточно места, если бы я захотела вытащить и свой ноутбук, но вместо этого я смотрю, как он закрывает свой ноутбук и убирает его в портфель. Я не забываю вернуть ему карточку и положить ее на стол.
Он проводит руками по бороде и вздыхает, глядя на меня с болью. Я хмурю брови, прежде чем схватить горячий латте и поднести его к губам, делая глоток. Горячая жидкость согревает мое тело от дождливой погоды на улице.
— Мне очень жаль, — начинает он.
Его извинения кажутся искренними, и я ставлю латте на стол и наклоняюсь ближе. Мои ребра ударились о стол под коричневым топом. Это кричащий вырез с пуговицами по центру. Я чувствую, как моя грудь поднимается от этого движения, а глаза Джулиана быстро опускаются, прежде чем снова вернуться к моему лицу.
— Все в порядке, я вроде как занята, — солгала я. Я знаю, что он говорит о вчерашнем вечере.
— Это не хорошо. Я человек слова, я хотел написать тебе. Вся эта неделя была очень насыщенной.
Он снова потирает бороду, а затем переносицу.
— Все в порядке, Джулиан, — успокаиваю я его, откусывая пончик.
Он смотрит, как я жую, и коротко облизывает губы. Он кладет руки на стол и скрещивает их.
— Я бы сказал сегодня вечером, но у меня есть… планы.
— Планы? — спрашиваю я, улыбаясь.
Некоторое время он молчит, словно обдумывая правильный ответ.
— Знаешь, ты можешь сказать мне, что у тебя есть планы. Я не буду расстраиваться.
Я пытаюсь уверить его, пытаясь говорить непринужденно, несмотря на то, что не чувствую ничего подобного.
Он качает головой. — Это не совсем те обязательства, которые мне хотелось бы выполнять.
Он наклоняется ближе, понижая голос на октаву. — Есть и другие планы, которые я бы предпочел реализовать.
Мои щеки горят от его слов, и я прочищаю горло, тянусь за напитком. Я пью его несколько секунд, прежде чем поставить чашку на стол, и он на несколько мгновений прищуривается.
— Тогда еще одна ночь, — успокаиваю я его.
Теперь, когда он написал мне, надеюсь, он продолжит это делать. Я не хочу его беспокоить, но если он будет свободен, он может написать мне. Я знаю, насколько напряженными бывают первые недели семестра с моими родителями, поэтому не могу представить, что он чувствует.
— Завтра вечером я приготовлю нам ужин. Тако, а потом, возможно, фильм.
Моя грудь сжимается от его слов, а в животе скапливается жар.
— Как свидание у тебя дома? — спрашиваю я, чувствуя, как улыбка поднимается на моих губах.
Он переводит взгляд со стола на мое лицо, прежде чем ухмыльнуться.
— Можешь это так называть. Но я думаю, что у нас есть и другие вещи, о которых нужно позаботиться.
Он смотрит на меня, и мои щеки словно горят. На самом деле, все мое тело похоже на чайник, который вот-вот взорвется. Он улыбается в ответ и тянется, чтобы отломить кусок от моей булочки, откусывает и съедает его, прежде чем лизнуть большой и указательный пальцы.
Я чувствую, что у меня пересыхает во рту, и подтягиваю латте к губам, чтобы отвлечься. Мои пальцы ритмично барабанят по керамической кружке. Он заставит меня сходить с ума в каждом месте, где мы будем. Это несправедливо.
— Что? — Он смеется.
Я делаю еще один большой глоток и покачиваю головой. — Ничего.
Он улыбается и подмигивает, прежде чем поднять руки и прислониться к стулу. Я чувствую, как его туфли ударяются о мои. Я перевожу взгляд с его лица на грудь, а затем на промежность. Стол настолько мал, что я почти вижу его бедра.
Его толстые бедра и… Я тяжело выдыхаю и сосредотачиваю свои мысли на чем-то еще.
— Хочешь вернуться в кампус пешком? Предлагаю допить латте и поработать над пончиком на столе.
— Я бы с удовольствием, — отвечает он с мягкой улыбкой. Он собирает мой мусор и протягивает мне булочку и пончик на салфетке. Он ждет, пока я встану, затем хватает портфель в другую руку и толкает наши стулья.
Мы направляемся к входу в кафе, и он выбрасывает мусор, прежде чем открыть мне дверь. Выйдя на улицу, я понимаю, что по улицам ходит еще больше студентов, предположительно выходя из столовой или класса. Я смотрю на Джулиана, который проводит рукой по своим кудрям.
— Я забыла, что, вероятно, это не будет выглядеть невинно, если идти бок о бок, — шепчу я.
Его губы кривятся в почти дьявольской ухмылке.
— Это не выходит за рамки нормы. Некоторые преподаватели встречаются со студентами в нерабочее время, — успокаивает он меня.
При этом мои плечи расслабляются, и он игриво подталкивает меня локтем, прежде чем пойти к пешеходному переходу. Я хихикаю и следую за ним, но стараюсь держать руки при себе. Держать его за руку определенно было бы неуместно, как бы мне этого ни хотелось.
Итак, мы идем бок о бок и стараемся не бросать друг на друга слишком много улыбок и кокетливых взглядов по мере приближения к нашему зданию. Хотя мне приятно находиться с ним на публике в таком виде.
И я думаю, что ему это тоже нравится.
Семь
ДЖУЛИАН
Ужин с Лорой бесполезен. Она принесла несколько итальянских блюд и настояла на том, чтобы положить их на разогретую сковороду, как если бы она готовила их сама. Она устроила большое шоу, разложив еду по моим красивым тарелкам.
В тот момент, когда она постучала в мою дверь и с важным видом вошла ко мне, она начала копаться в поисках тарелок и готовить плиту. Как будто она жила
