Утром, измученная и подавленная, она приняла душ и переоделась в чистую футболку и брюки, спрятав оружие в специально отведенных местах. Она съела на завтрак столько, сколько могла вместить, понимая, что ей понадобятся силы.
— Джейд, ну же! Где ты? —
И вновь тишина.
По крайней мере, она точно знала, что Даллас пережил нападение Уолша. Иначе она умерла бы вместе с ним. Неужели он пошел на работу, списав Лилику со счетов, как досадную помеху? Возможно. Ублюдок! В противном случае, он бы нашел ее и попытался проникнуть внутрь.
Что ж, он сможет забыть о ней надолго. Связь заставит его проводить с ней время желать ее, как когда-то голос заставил Уолша.
«Что бы он подумал о ее доме?»
Она ненавидела тот факт, что он, вероятно, его уже видел, переживая ее воспоминания точно так же, как она переживала его. У нее скрутило живот. Жалел ли он ее?
Лилика поднялась по лестнице на верхний этаж, решив собрать сумку и отправиться на улицу. Она пойдет к нему. Он может свести ее с Джоном, который что-то знает о Джейд. Да. Идеальный план. Если он случайно подкатит к ней…
Она завернула за угол и столкнулась лицом к лицу с Далласом. Он надел чистую черную футболку и черные штаны, излучая силу. Ее накрыло потрясение.
Даллас приподнял самодовольно бровь, глядя на нее, и ее сердце забилось быстрее, будто ей в кровь только что ввели адреналин.
— Привет, Лилика.
Вот. Так. Просто. Ее трусики стали влажными, желание нанесло ей три удара… один в грудь и два во все еще бурлящий живот. Дрожь едва не сбила ее с ног.
— Как ты сюда попал?
— Очевидно, я знаю все, что знаешь ты. Просто отключил сигнализацию.
Но… но…
— Ты собираешься упасть в обморок от радости? Выглядишь, словно вот-вот потеряешь сознание.
Его самодовольство вывело Лилику из оцепенения.
— Да, я сейчас упаду в обморок. Поймаешь меня?
В момент, когда он окажется в пределах досягаемости, она нанесет удар!
— Ну-ну. Замышлять мне пакость слишком низко, даже для тебя. Согласна… жена?
Глава 6
Эта женщина довела его до отчаяния. Она приняла душ, влажные волосы свисали шелковистыми волнами, завиваясь на концах. Ее черные, как ночь, радужки сияли словно северное сияние, словно она была источником иллюминации. Будто была частью вселенной… или ее сердцем.
Блестящие следы на ее темной коже опять начали светиться. Приглушенно, но заметно.
Он хотел облизать их все.
На ее левой щеке был синяк, и еще один с правой стороны челюсти. Обычно она быстро исцелялась — Даллас знал это по воспоминаниям о ее жизни. Воспоминаниям, которыми не должен обладать. Обычно он быстро исцелялся, но на щеке и челюсти красовались те же синяки.
Он понял, что, все происходящее с ним, происходит и с ней. Это работало и в обратную сторону, все происходящее с ней, происходит и с ним. Их связь должна была дополнять их индивидуальные особенности, но каким-то образом смягчала их.
В нем вспыхнул гнев. Он жил опасной жизнью, значит, теперь и Лилика в опасности. Неважно, где она была и что делала.
Возникало еще одно осложнение. Чтобы спасти свою сестру от его загребущих лап, она могла бы легко убить его, покончив с жизнью.
Попробует ли она?
Нет, весьма сомнительно. Теперь Даллас знал ее лучше. Воспоминания, которыми он никогда не жил, бомбардировали его голову всю ночь. Ему удалось отгородиться от большинства, но некоторые все же прорвались.
Когда ее создатели наказали Лилику, привязав к кровати и ударяя электрошоком для скота, она не впала в уныние. Наоборот, наполнилась решимостью.
Она подумала: «Я выживу. Я не сдамся».
Он же кипел от благоговения… такая сила!.. и ярости. Если бы Уолш еще не убил персонал, Даллас добавил бы их отрубленные головы к своей коллекции, повесив у себя на стене.
Но… он попытался прочитать ее сейчас и с треском провалился.
Лилика вздернула подбородок — пленительная смесь желания и бунтарства.
— Я не твоя жена.
— Готов поклясться, ты сказала мне, что наш развод еще не состоялся.
— Мы найдем способ разорвать эту связь. Разве не это ты сказал?
Даллас коротко кивнул. Он действительно это сказал и все еще хотел. Что было одной из причин, почему он так усердно огораживался от ее воспоминаний. Чем больше он о ней знает, чем тяжелее будет разрыв. Он уже жалел, что не может притянуть ее к себе и защитить от любой боли.
— Куда ты направлялась в такой спешке? — спросил он.
— Хочешь сказать, что не знаешь?
— Я не могу прочитать тебя прямо сейчас. — Даллас провел исследование. Чрезмерные эмоции замедляли информационный обмен между ними. В том числе и чрезмерное возбуждение. Если он хотел сохранить свои тайны, то должен был поддерживать в ней возбуждение.
Какая грязная работа.
Тайны также можно похоронить. После первоначального обмена воспоминаниями через связь будет проходить только та информация, которую они специально обдумывают в присутствии друг друга.
— Куда ты направлялась? — спросил он снова.
— Найти тебя.
Правда или ложь? Он хотел бы понять это через связь.
Она заломила свои руки.
— Я не смогла достучаться до Джейд. Ты знаешь где она?
— Да. Она в другом месте.
Лилика подошла ближе, схватила его за футболку и встряхнула.
— Скажи мне, Даллас.
Его имя на ее устал звучало лучше, чем что-либо. Он стал твердым за считанные секунды… и она была достаточно близко, чтобы потереться об него. Так близко, что он мог чувствовать тепло, исходящее от ее гибкого тела.
— Джейд ранена, но выздоравливает в секретном месте, где ее охраняют.
— Все еще ранена? Расскажи мне все!
Беспокойство на ее лице, смягчило его.
— Не знаю характер ее ран, но ее охраняет агент секретных операций по имени Джон Бесфамильный.
Лилика вздернула подбородок.
— Джейд тоже будет приманкой?
Итак, она разгадала его план выманить Тринити из укрытия и положить конец царству террора, не причинив вреда. «Теряю хватку».
Он сменил тему, процедив сквозь зубы:
— Ты оставила меня разбираться с Уолшем в одиночку.
— Э, да. Я дьявол. Так я поступаю. — Он прикусила нижнюю губу. — Но спасибо.
Остатки гнева испарились. Дьявол. Доктора называли ее Маленьким Кошмаром в детстве и Леди Кошмаром позже. Все ради эксперимента. Называя ее злой и заставляя поверить в это, они предположили могут ли предугадать ее реакции на определенные ситуации. Они знала об их поступке и его причине, но знать и принять это совсем разное.
— Ты не дьявол, Лилика.
— Да, я такая. — Огоньки в ее
