армию.
Сейчас начало декабря, температура за минус ушла. Землю подморозило, лужи застыли. Если ступать неаккуратно, то легко либо навернуться, либо захрустеть ледяной коркой. Как отошли от городка и углубились в лес, я выпустил пару Капель Крови, создавая тусклый свет. Недостаточно, чтобы нас заметили издалека, но хватит, чтобы разглядеть, что под ногами.
— Наш враг не совсем типичный, — первым нарушил я молчание. — Во-первых, береги глаза. Когда я атакую, будет ярко. Во-вторых, если до тебя кто доберётся, то… Как у тебя с затвердеванием?
— Нормально.
— Тогда используй атаки физического типа. Никакой рукопашки — сожрут. Ещё лучше держись меня рядом, прикрою.
— Ты — меня?
Вместо ответа я отставил руку в сторону, выпустил потоки Крови и создал меч.
— Держи. Это неплохо подойдёт против нашего врага.
Дарвин забрал оружие, взмахнул несколько раз. Попробовал на излом. И больше не стал задавать вопросов относительно того, кто кого будет прикрывать. Конечно, кто сильнее, оценивается по многим параметрам, но сейчас я продемонстрировал, что значительно превосхожу его в навыках. Столь быстро кристаллизировать целый меч — удел сильных адептов. Хотя не факт, что Дарвин понял про кристаллизацию.
— Стой, — остановил я его, когда он собрался пальцем лезвие проверить. — Оно очень острое.
Дарвин убрал руку.
Интересно, он не попробует меня этим мечом ткнуть? Было бы неплохо. Точнее, ужасно, но так я сразу узнаю, что доверять ему нельзя. Риска при этом никакого. Оружие из моей силы не способно причинить мне вреда.
Но не ткнул.
Так и шли дальше, в тишине. Вопросов он никаких не задавал. Что немного пугало. Откуда бы такая готовность ночью отправиться со мной в лес? За такое по голове не погладят, если узнают.
Неужто эффект Демьяна проявился? Сегодня ты пытаешься убить целителя, а завтра следуешь за ним в тёмный лес.
Тьфу ты. Дурацкие мысли в голову лезут. Волнуюсь.
Причём волнуюсь не из-за мёртвых, а из-за людей. Нарвёмся сейчас на отряд, который окрестности проверяет — мало не покажется. Да и с чего я взял, что один проблему заметил? Быть может, прямо сейчас вокруг леса собираются встречающие. Жаль, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Весь путь минут пятнадцать занял. Да и то дошли бы быстрее, если бы не темнота и то, что топали вовсе не по ухоженному парку. Лес он лес и есть. Поплутали немного, выбирая, где пройти. Дарвин так ни одного вопроса и не задал. Выдержка у него — позавидуешь. Чем ближе к конечной точки, тем отчётливее я колебания силы ощущал. Не подвело чутьё.
Что же мёртвые готовят?
Разбираться я не стал. Да и не позволили бы мне. Мёртвые выставили часовых, но подошли к этому делу по-своему, попрятав среди леса животных. Какую-то часть я ещё мог обойти, но… Пусть и мёртвые, но животные всё же обладали качествами себя прежних. Я-то мог скрыть свой запах, а вот Дарвин — сомневаюсь, что он в принципе когда-то о таком задумывался.
— Нас заметили. Ускоряемся, — коротко бросил я и перешёл на лёгкий бег.
Атаковали мы друг друга почти одновременно. Не знаю, что видели мертвецы — возможно, они озадачились, почему к ним движутся двое людей. Не совсем то, чего стоит ожидать. Поэтому они лишь подтянули силы, окружили нас с помощью лесных хищников да дали им отмашку наброситься на нас.
Я же влил большую часть накопленной Крови в площадную технику и отпустил её. Дарвин этот момент уловил и прикрыл глаза. И вовремя. Техника разрослась, запылала светом, превратилась в десятки стрел и рухнула в то место, где ощущались мертвецы и скопление энергии смерти.
А дальше я перехватил меч и принялся рубить набегающих тварей.
Говорил же. Служба скучной не будет.
Глава 6
Когда Дарвина действительно, без всяких обманов, забрали к воеводе Славскому, парень решил, что это чудо, не иначе. На прежнем месте единственное, что его ждало — гибель в первом же бою. Если повезёт, то во втором или третьем. И не потому, что сам Дарвин плох, а потому, что его используют как мясо. Будут посылать на самые опасные участки. А то и вовсе подставят.
Произошедшее было настолько же невозможным, как если бы кто-то из аристократов назвал его родственником. У Славского и его командиров не было повода набирать себе людей со всяких помоек. Они могли себе позволить брать лучших. И не упрашивать их. В этом не было нужды. К ним и так всегда очередь стояла из лучших кандидатов.
Поэтому да. Невозможно.
Невозможно вдвойне, потому что за него замолвил слово сирота, которому Дарвин ноги переломал. То, что этот сирота его же и подлечил, подарив шанс на нормальную жизнь, было более возможным, учитывая то, что Дарвин за это расплатился информацией. А то, что сирота нашёл рычаг влияния на известного боевого командира, заставляло задуматься.
Вот Дарвин и задумался. Над тем, как жить дальше. Мысль его пришла к неожиданному выводу.
Раз он должен был погибнуть после наказания Черепов, раз он должен был сдохнуть в задрипанной ватаге отбросов, значит, надо считать себя мёртвым. А если ты уже мёртв, то какой смысл себя жалеть? Не то чтобы Дарвин себя когда-либо жалел. Но, перейдя в новую бригаду, он решил, что теперь точно нет смысла сдерживаться хоть в чем-то и налёг на тренировки с полной отдачей. Что быстро заметили, оценили, взвесили и сделали предложение.
То, что вскоре судьба его снова сведёт с сиротой-целителем, стало сюрпризом. Как и появление старых друзей в списках добровольцев. Но последние ладно. Смысл об этом переживать? Разве что подразнить и посмотреть на вытянувшиеся лица, когда Дарвина назначили присматривать за их отделением.
Что касается Васильева — пригласить его ночевать у них было спонтанным решением. Дарвин и сам не понял, зачем это сделал. Хотел просто на парня посмотреть. И сильно удивился, увидев, насколько он изменился. Вырос, мышцы нарастил, перестал выглядеть доходягой. Самое удивительное, что Олег легко согласился и принял предложение. И ещё более удивительно, что он совсем не боялся Дарвина. С ним даже другие сержанты Славского не рисковали конфликтовать. А уж другие служащие, работающие в этом городке, и вовсе откровенно опасались.
Васильев же был непробиваем.
Что интриговало и завораживало в некотором роде.
Когда он поднялся ночью, Дарвин проснулся. Он всегда так спал. Предельно чутко. Когда он что-то сделал с его людьми, Дарвин выжидал. Когда задал простой вопрос, прекрасно распознав, что парень
