поскорее пройти вперед, но тут меня окликнули:
— Эй! Ты кто?!
Я застыла, надеясь, что это не мне, но потом сумела взять себя в руки. Я взрослая опытная женщина, я не буду смущаться.
— Здравствуйте. Я… Я странствующий лекарь! Тан Лин Фэй. — сжав в ладонях подол юбки и зажмурившись, я заговорила с человеком впервые за две с половиной тысячи лет. Ощущения сильнейшие, скажу я вам. Сердце колотится где-то в горле, и это вовсе не потому, что мужчина стоял без рубахи.
— А чего спиной стоишь? — раздался за спиной его удивленный голос. — Подойди сюда.
— Вы… Вы же не одеты. — выдавила я из себя, отчаянно краснея. Я, может, и взрослая женщина, но вот повернуться к нему лицом духу не хватило. Стыдоба-то какая…
— Кто это мы? Я тут один вроде. — озадаченно протянул мужчина, а потом понял мои затруднения: — Стесняешься, что ли? Погоди, я фартук накину. Все, можешь поворачиваться, красавица.
Красавица?! Я резко развернулась на пятках и с неподдельным возмущением на него вскинула взгляд. Слова застряли в глотке, заставляя хватать ртом воздух. Как он смеет так фривольно разговаривать с незнакомой девицей? Сказочное хамство. На нем были надеты простые полотняные штаны и длинный кожаный фартук. Похоже, передо мной местный кузнец. Или его сын.
— Разозлись еще чуть-чуть сильнее, мы сольемся, и я покажу ему небо в алмазах. — подначивала меня чем-то обрадованная Тан. Я шикнула на нее, уперла руки в бока и сурово посмотрела на рослого парня. С такими вещами я и сама в состоянии справится. Смотри внимательно, барышня.
— Это некультурно, молодой господин, так обращаться к незнакомой девушке. — самым поучительным тоном из своего арсенала начала я наставлять молодое поколение.
— Ага, если не мы, то кто? — зевнув и разом потеряв интерес к нашему разговору, поддакнула темная магия.
— Некультурно назвать красавицу красавицей? — решил уточнить парень, а Тан уловила мой настрой и тоскливо протянула "ой зря ты это сказал…".
Следующую четверть китайского часа я наставляла опешившего молодого господина на путь истинный, рассказывая ему о человеческих добродетелях, первой из которых является нравственность. Он сначала был глубоко обескуражен моей речью, потом внимательно выслушал ее, а под конец опустил глаза и густо покраснел. Вот! Видишь, Тан? Он понял, что был не прав и теперь раскаивается.
— Да он втюхался в тебя просто, вот и краснеет, как девица. — указав рукой на кузнеца, едва не орала темная магия на мою недогадливость. — Ты ж ему даже в прыжке до плеча не достанешь, а поучать взялась. Вот и покорила юное сердце своим красноречием! Но вкус у него, конечно, так себе. Таких, как ты, в монастырях на иконах рисуют, а не людям показывают.
Втюхался? О, Небо, что за выражения? Тан, нам нужно серьезно поговорить.
— Э, нет! Не вздумай лезть ко мне со своими праведными речами. Я — Хаос! Я воплощенное зло! Я не потерплю издевательства! — возопила темноволосая барышня, а я едва сдержала смех. Какое нынче трепетное зло пошло, вон экая тонкая душевная организация у него. Ну и ну. Так. Кажется, я немного увлеклась.
— Молодой господин, не подскажете, есть ли где-то здесь дом в аренду? — чинно сложив ладони перед собой, вежливо спросила я.
— В куда? — робким басом переспросил смущенный мужчина. Похоже, данное слово ему неведомо.
— Свободный дом, в котором я могла бы жить. Не бесплатно, разумеется. — пояснила я, а Тан подошла поближе и тоже с интересом уставилась на кузнеца.
Когда на волевом лиц отразилась умственная работа, мы поняли, что это непривычное для него занятие. И я, и Тан были крайне заинтригованы, что из этого выйдет. Брови на лице кузнеца медленно съезжались, а взгляд становился все задумчивее и задумчивее.
— Хоть бы его инсульт не хватил, так стараться-то… — вдруг выдала Тан, а я… А я не смогла с ней не согласиться. Такие усилия, прям за душу трогает.
Однако мы так и не успели узнать, чем там у кузнеца и его мозгов дело кончилось, потому что внезапно пространство пронзил душераздирающий женский крик. Ему вторил гневный мужской, но дело было явно не в бытовой ссоре. Я была лекарем, я кое-что понимаю в криках. Так что, не долго думая, я сорвалась с места и побежала на шум. За спиной раздался мощный топот — это кузнец присоединился к нам. Но далеко бежать не пришлось.
Свернув по улице влево, мы выскочили прямо к месту событий. Группа людей столпилась вокруг чего-то, встревоженно гудя, и с каждой минутой их становилось все больше. Кажется, кому-то плохо. Протискиваясь между людьми, я поспешила туда, откуда слышались женские крики. Ну-ка? Да, так я и думала. На земле лежала девушка с перевязанной выше колена ногой, виднеющейся в разорванной юбке, а рядом с ней сидел мужчина в летах и громко орал на бедняжку.
— Дура! Бездна с ней, с ногой! Зато жива останешься! — краснея от отчаяния и гнева, кричал мужчина. Я присмотрелась и увидела причину его беспокойства. Девушку змея укусила. Что это, если не знак судьбы?
Решительно подойдя к ним, я опустилась на землю стала внимательно осматривать рану. Укус свежий, но рана уже затягивается корочкой. Отрубить ногу, конечно, выход, но риск еще больший, чем лечить от отравления.
— Это кто?! Эй, ты! Ты что делаешь?! — переключился на меня крикливый мужчина, а девушка притихла, дрожа от рыданий и страха.
— Это лекарка. — вдруг вместо меня ответил давешний кузнец. — Из Заколдованного леса пришла, дед Митрон.
Я склонилась над раной с одной стороны, а Тан с другой. Два рваных прокола были сильно воспалены, и от них вверх по ноге тянулись черные прожилки.
— Дерьмово выглядит. — вынесла вердикт темная магия.
— Поверь, бывает и хуже. — тихо пробормотала я, наклоняясь еще ниже и шумно втягивая воздух. — Чувствуешь? Виноградом пахнет.
— Спасибо. Виноград больше не ем. — хмуро сказала Тан. Услышав мои переговоры с самой собой, сельчане тихо зашептались. Фруктовый запах говорит об инфицировании раны, но почему так быстро? Даже часа не прошло с момента укуса. Значит, дело в яде. Итак, какой яд вызывает закупорку сосудов, распад тканей и не убивает мгновенно?
— Да что тут думать?! — попытался поднять с земли девушку мужчина, но та вцепилась в мой рукав мертвой хваткой и смотрела с такой дикой надеждой, что стало ясно: если что, мой рукав уйдет с ней. — Отрезать ногу надо, покуда не поздно!
— Отрезать никогда не поздно, господин Митрон. — ответила я, ощупывая потемневшую мышцу. Девушка громко вскрикнула от боли, но ногу не отдернула. — Это лечится. Принесите мне острый нож и чашу
