что он остановится на середине дела? — папа задумчиво смотрит на то, как Марат ловко управляется с инструментом.
— А ты думаешь, что не остановится?
— Неа, не остановится, — папа довольно ухмыляется и возвращается в дом.
Участок у нас достаточно большой и значительная его часть занята именно газоном. Поэтому работы Марату хватает не на один час. Я периодически прерываю его, чтобы он отдохнул — приношу попить или перекусить.
Наблюдая за Маратом, ощущаю, что и в меня словно двойная энергия вселяется. Иду в баню, прибираюсь в ней и решаю затопить. Набираю воды и выхожу во двор, чтобы наколоть дров для растопки. Но мою, занесенную над головой руку с топором, останавливает крепкая мужская рука. Марат молча забирает у меня топор, раскалывает несколько поленьев и несет их в предбанник, где я уже закладываю в печку бересту для растопки.
Но я очень быстро я выхожу из бани, практически вылетаю оттуда, оставив Марата одного. Не могу находиться там с ним наедине — перед глазами сразу возникает сцена в сауне. Чувствую, что щеки начинают гореть. Закусываю нижнюю губу и спешу скрыться в доме. Поступок, конечно, не очень красивый, но мне необходимо усмирить колотящееся сердце.
«И зачем я придумала топить баню сегодня?» — отчитываю себя.
Марат возвращается к газонокосилке, а я, стараясь не попасться в его поле зрения, прокрадываюсь в баню, чтобы все-таки растопить её. Желтые языки пламени живо охватывают сложенные дрова, и печка начинает привычно гудеть. Присаживаюсь на лавочку и смотрю на стеклянную дверку топки, где уютно потрескивают берёзовые полешки. Помещение наполняется вкусным банным духом.
Жду, когда пламя станет красным, а гул в трубе стихнет и выхожу на улицу. Судя по звукам газонокосилки, Марат уже переместился за дом. Проверять не решаюсь, вместо этого иду в дом и с удовольствием готовлю обед. Папа время от времени выходит на улицу и с умиротворением наблюдает за тем, как работает Марат.
Ближе к четырем часам дня во дворе наступает тишина — звук газонокосилки окончательно смолкает. Выхожу на улицу, Марат сидит в беседке, отдыхает, папа стоит рядом с ним и что-то рассказывает.
— Вика, — оборачивается ко мне папа, когда я появляюсь в поле его зрения, — ты посмотри, какая красота. Наш двор снова похож на место, где живут люди, а не на заброшенный никому не нужный кусок земли.
— Действительно, красота, — осматриваюсь вокруг, иду к беседке со стаканом прохладного морса для Марата. — Не знаю, как тебя и благодарить. Мы бы с папой всю неделю косили. И вряд ли справились.
— Ну не неделю, конечно, — поправляет меня папа. — Но за один день точно не справились бы.
— Мне в охотку было. Давно физической работой не занимался, соскучился, — говорит Марат и делает несколько глотков принесённого мной напитка. — Спасибо, как раз то, что сейчас было нужно, — ставит на стол пустой стакан.
— Викуля, а ты нас покормить не хочешь? — вспоминает вдруг папа. — Время-то уже пятый час.
— Хочу, как раз за этим и вышла к вам. Но Марату, наверное, ополоснуться нужно? — смотрю на его зеленые от травы лицо и руки. Он поднимается и оглядывает себя. — Баня готова, иди попарься, помойся — расслабься после такой нагрузки. А я пока стол накрою и будем обедать.
Марат соглашается и идет в сторону бани.
— Погоди, принесу тебе полотенце, — останавливаю его я. Через мгновение выношу из дома большое банное полотенце и чистые шорты и футболку Стаса. — Надень пока, а потом уже в своё переоденешься.
Марат забирает у меня вещи, разворачивается и уходит. Смотрю ему вслед и ловлю себя на мысли, что примерно так я представляла себе когда-то семейную жизнь в заботе и поддержке друг друга. Я готовлю вкусную еду для мужа, стираю белье, пока он выполняет мужскую работу по дому. Потом мы вместе ужинаем и гуляем с детьми. А когда все засыпают, оставляя нас вдвоем, мы уносимся в мир, наполненный любовью и страстью. Скрип закрывающейся двери бани прерывает мои мечтания. Вздыхаю и ухожу в дом.
Марат возвращается, раскрасневшийся и расслабленный. Останавливается на пороге кухни. Улавливаю мятно-пряный аромат геля для душа. На время зависаю, глядя на Марата, который притягивает своей мужской энергетикой.
— С лёгким паром, — говорю я смутившись, когда соображаю, что пауза затянулась. И что так пялиться на людей не прилично.
— Спасибо, баня отличная, — Марат проходит в кухню.
— Да, баня у нас хорошая, папа же её сам строил, пока силы были. Делал, как говорится, для себя, со всей душой, — улыбаюсь от приятных мыслей. — Присаживайся, я сейчас папу позову и будем обедать.
Марат кивает и садится за стол, а я иду к папе. Попутно пытаюсь прогнать образ Марата, вернувшегося из бани, который настойчиво лезет в голову.
Присутствие папы немного охлаждает мой пыл и фантазию. Марат ест с большим аппетитом, папа, глядя на него — тоже. Чему я очень рада, так как в последнее время аппетит у него так себе.
— А теперь чай, — смотрю загадочно на мужчин, когда они отставляют в сторону пустые тарелки.
— Чай? Боюсь, что я уже не справлюсь, — папа хлопает себя по животу.
— Справишься, тем более, что я приготовила сюрприз, — забираю тарелки и включаю чайник.
Пока чайник закипает, я мою посуду, ставлю на стол чашки, блюдца и блюдо с шарлоткой, которую мне очень захотелось приготовить. Оживление, которое внес в наш сегодняшний день своим приходом Марат, передалось мне. И энергия, которой он заразил меня, сподвигла меня испечь папин любимый пирог по маминому рецепту.
— Очень вкусно, — говорит довольный Марат, откусывая кусок. — Помню, как тетя Рита, угощала нас шарлоткой. И она была самой вкусной из всех, которые я ел. У тебя, кстати, такая же вкусная, — добавляет Марат и откусывает еще кусок.
— Да, Викуля, вся в маму, — папа осторожно хлопает меня по руке. — Умница, красавица и отличная хозяйка. Жаль, что Коля этого не видит и не ценит.
Оставляю его реплику без комментариев. Не хочу, чтобы папа расстраивался. Он очень редко критикует Колю вслух, все свое недовольство обычно держит внутри. Однако, если начинает говорить о нем что-то, значит — у него накипело.
Марат уходит, когда солнце уже почти опустилось за горизонт, но еще не стемнело. Провожаю его до ворот.
— Вик, у тебя завтра какие планы? — спрашивает, когда выходит на улицу.
Пожимаю плечами. Я настолько увлеклась сегодняшним днем, что выбросила все другие мысли из головы.
— Если что-то еще нужно помочь, ты скажи.
— Спасибо, ничего не нужно, — смотрю на него внимательно.
— Может покатаемся тогда на велосипедах?
