Я и Алексей после часа разбора лучших вариантов обмениваемся контактами, чтобы в будущем обсуждать возможные изменения в организации досуга, и выдвигаемся с Аскаровым в обратный путь уже после захода солнца.
— Вы не голодны? — интересуюсь я.
Мы приближаемся к придорожной забегаловке. Я бы с удовольствием перекусила чем-нибудь. Бургером, например. Хочется чего-то вредного. Игнат Артурович демонстративно кривит лицо в брезгливой гримасе.
— В мои планы не входит тяжелое отравление паршивой едой.
— Может, входит в мои?
Недовольно супит густые красивой формы брови и кивает коротко на бардачок.
— Можете угоститься шоколадным батончиком.
Отказываться не собираюсь и лезу за перекусом в белой обертке. Финики, изюм и орехи.
— Спасибо.
— Мне больше нравится со вкусом кокоса, — говорит Аскаров, глядя перед собой на дорогу. — Но ореховые тоже неплохи.
Я надкусываю батончик.
— Это очень вкусно, — оцениваю я, с аппетитом съедая полезный десерт меньше чем за минуту.
Забегаловку мы проезжаем, катимся по ровной дороге, обрамленной густой зеленью с двух сторон. В салоне машины царит тишина, но находиться в ней комфортно. Мне даже удается отвлечься от мыслей о Тимуре. Правда, ненадолго.
— Вы добились, чего хотели?
Я непонимающе смотрю на обладателя вьющихся темно-русых волос. Обвожу вопросительным взором идеальный профиль лица.
— О чем вы?
— Мужчина, перед которым выставили нас парочкой. Надеялись вызвать в нем ревность?
Я вдруг осознаю, что так вымоталась за день, и у меня элементарно нет энергии на то, чтобы нервничать или беситься из-за упоминания о глупом инциденте.
— Вроде того, — отвечаю честно.
— Получилось?
— Нет.
— Вы встречались?
— Были женаты.
Аскаров выдерживает паузу.
— Вот как. Чувства не прошли, значит?
Я провожу рукой по волосам, прижавшись затылком к подголовнику и уставившись в крышу автомобиля.
— Вы запутались. Я понимаю, — тихо проговаривает Игнат Артурович.
Я недоверчиво кошусь на него.
— Правда?
— Раз уж мы откровенничаем, то давайте договоримся оставить этот разговор и не вспоминать о нем в будущем, идет?
Я киваю в знак солидарности.
— Вы влюблены в кого-то, Игнат Артурович?
Мужчина убирает руку с руля и потирает подбородок. Уголок его рта дергается вверх в жесткой ухмылке.
— Скажем так, меня напрягает ситуация с одной девушкой. Она не выходит у меня из головы. Я не влюблен, нет, — он смеется себе под нос, — еще слишком рано. Но меня бесит, что не могу ее добиться. Кажется, я ей не очень-то и нравлюсь…
Вмиг я выпрямляюсь на сидении, вытягиваюсь в струну. Дыхание затрудняется, но стараюсь держаться, чтобы не выдать своего волнения. Он говорит обо мне. Игнат говорит обо мне. О Скарлетт. И даже не догадывается, что мы с ней — один человек.
— Наверняка есть способ добиться, — говорю пискливо. Да что с моим голосом!
Но не пытаюсь убедить в том, что он ошибается насчет чувств к себе. Той девушки. Я не хочу лгать. Несмотря на то, что, кажется, будто несколько часов вместе нас немного сблизили, душой и сердцем я с Тимуром.
— Возможно, — отвечает Игнат уклончиво.
Он не собирается полностью раскрываться, понятное дело. А потом внезапно:
— Хотя нет. Нет. Ей нравится мой друг, поэтому без шансов.
— Непростая ситуация, — комментирую, сглотнув.
Ладони вспотели. Пальцы впиваются в ремень безопасности. Такое ощущение, что меня можно просканировать и все-все узнать.
— А он ее продинамил, потому что посчитал несерьезной маленькой девочкой. — Он вновь отрывает руку от руля и глухо усмехается. — И — цитата: “Игры в кошки-мышки не интересуют”.
Аскарову, вероятно, просто нужно выговориться. Я молчу, он тяжело вздыхает.
— Вот вроде бы почти не знаю эту… — поджимает губы, двигая ими беззвучно, словно пытается подобрать слово понеприятнее. — Но зацепила чем-то. Энергетикой, что ли?
Он резко устремляет на меня взгляд, и я вздрагиваю. В очередной раз в голову приходит сумасшедшая мысль, что Игнат в курсе.
— Так бывает? — спрашивает босс обреченным тоном.
Хоть бы не начать заикаться.
— Я-а… не знаю.
Он кивает головой, хмурится, подпирает щеку языком. Кивает и кивает, обдумывая что-то в мозгу. Терпения не хватает находиться с ним в замкнутом пространстве так долго.
— Ну да, ну да, — констатирует он отрешенно. А затем: — Да я уверен, если она поманит, первый побежит! — с его губ слетает несколько ругательных слов. На дороге нас подрезает белый Лексус, поэтому не все из них адресованы Тимуру. — У него секса сто лет не было… — добавляет тише, а затем чертыхается и выдавливает сквозь смущенную улыбку: — Элла, простите.
— Все в порядке, — говорю я, а сама сжимаю ремень безопасности еще крепче.
У него не было секса? У Тимура не было секса? Как это? Как так?! В каком смысле? Он не спит с Катей? Она что, девственница, не подпускает к себе? Возможно… Сусанна Георгиевна о ней ведь такого хорошего мнения… Мне так хочется спросить! Приходится чуть ли не прикусить язык зубами, чтобы не ляпнуть ничего лишнего.
Мы подъезжаем к зданию бизнес-центра в половине четвертого. Рабочий день скоро закончится, мне нужно еще успеть доделать презентацию, но я совсем не уверена, что у меня это получится до шести вечера. В холле офиса Игнат Артурович благодарит за поездку и помощь. Женские взгляды царапают, выжигают дыры в моей одежде. Я как голая стою в центре приемной, слышу тихие разговоры, которых совершенно не замечает Аскаров. По пути в свой кабинет встречаюсь с откровенно лицемерными улыбками коллег, но это все становится неважным, когда, зарядив телефон, обнаруживаю на экране сообщение от банка о начислении зарплаты.
На эмоциональном подъеме делаю то, о чем, наверное, потом пожалею. Но я как будто опрокинула стакана два вина! Не соображаю. Щеки горят. Через двадцать минут пренебрежения должностными обязанностями все готово. Я открываю переписку со Львом в приложении “Эйфории” и отправляю туда скрин с предварительно замазанными личными данными. Я бы могла выбрать любой отель, но у этого сайта знакомств свои помещения — специальные, затемненные, с особенной атмосферой. И денег стоит немаленьких, конечно, и все-таки мне так морально легче. Да и отзывы в интернете отличные, я читала вчера полночи.
“Жду вас обоих в эту пятницу, в девять вечера. Не опаздывайте”, — набрала, а палец завис над дисплеем.
