в прыжке он не мог дотянуться до Степана, поскольку стол мешал ему взять старт. Но Лозовой разбираться не стал, мгновенно выхватив пистолет, он выстрелил в потолок. От страха парень разжал руку, и отвертка со звоном упала на пол. Вроде бы и обдолбанный, но умирать не хочет. Зачем тогда на Степана бросался?
Комов сгреб в охапку мужчину с жирными щеками, Кулик с Лозовым схватили бешеного, сначала уложили его животом на стол, а затем сбросили на пол. И там уже надели наручники.
– Давайте его к машине! – приказал Степан.
Их четверо, людей в баре почти нет, но ситуация могла измениться в любую минуту. Навалит толпа, обложат их со всех сторон, и отвертки в ход пойдут, и монтировки, а может, и куда более серьезное оружие.
– Суки, ненавижу! – завизжал бешеный.
Его затащили в машину, повезли в Битово. Очень скоро свернули на рокадную дорогу, которая шла через лес.
– А лопату взяли? – спросил Комов.
– Руками выроет! – мотнул головой Лозовой. – Земля там хорошая, рыхлая. Да и не надо глубоко копать. Присыплем землей, и все дела.
– Эй, какая земля? – задумался бешеный.
Его уже обыскали, но ничего не нашли, ни документов, ни оружия, только грязный носовой платок и гаечный ключ в кармане.
– Мать твоя, сыра земля!
– Да ты не бойся, мы тебя убивать не будем, – сказал Кулик. – Подождем, когда ты сам окочуришься. От ломки. Ты же под кайфом, чувак?
– За что меня убивать?
– А кто на капитана Кручу с ножом бросался?
– Отвертка это была!
– Ну так и мы тебя убивать не будем, так, отверткой в живот пырнем!
– Что на могилке написать? – спросил Федот. – Фамилия? Как зовут?
– Тимашов я! Гена!..
– Какая могилка? – фыркнул Лозовой. – Не будет ничего! Землю разровняем, листьями присыплем… Кто-нибудь знает какую-нибудь молитву?
– Какую молитву? Он же нехристь! – хмыкнул Федот.
– И Помора убил, – сказал Степан.
– Не убивал я Помора!
– А кто убил?
– Да не убивали его!
– А где он тогда?
– Ну, видели его сегодня днем. Любка видела, сказала, что в машину его затащили.
– В какую машину?
– Помор с бодуна вышел, тачку тормознул, руку поднял, «девятка» подъехала, он сел… И все, – пожал плечами Тимашов.
– Что все?
– Да вы Любку не знаете! Ей соврать, что два пальца об асфальт.
– А если не врет?
– Если не врет, Помор выйти хотел, а его схватили, в машину затащили.
– И что?
– Машина уехала, и все!
– Помора с тех пор не видели?
– Нет!
– Ну вот видишь, а говоришь, Любка врет.
– Любка всегда врет.
– А где Помор?
– Не знаю.
– А номера машины Любка не запомнила?
– Да нет, далеко было, а она слепая, ну типа того… Красная «девятка», сказала, была…
– И не «девятка», а «восьмерка», и не Помор, а дед Пихто, и не его похитили, а он…
– Бабу Агату! – подхватил Лозовой.
– А Рагуль куда делся? Рагуль, Гланда!..
– Куда Рагуль делся?
– Да не знает никто! Вчера по домам разъехались, а сегодня их нет! Как будто и не было никогда!
– А баба Агата куда делась?
– Какая баба Агата?
– А кого вместе с Джуди увели?
– Ну да, была баба…
– Где она?
– Я откуда знаю?
– А Помора кто мог похитить? Помора, Рагуля, Гланду…
– Ну, Гланда и слинять мог, – пожал плечами Тимашов. – А Рагуль нет, Рагуль до последнего будет стоять.
– Против кого?
– Ну так…
– Зачем вас убивают? И кто?
– Да никто не знает!
– Сафрон?
– Да какие-то залетные, говорят. Сафрон с ними договорился, чтобы нас убрать…
– Вас убрать, а залетных поставить?
– Насчет поставить не знаю, а убрать могут. Всех!..
– Пацаны на измене?
– Да, Тягло всех собрал… Видели, сколько нас было… Раз, два, и обчелся. И все без волын!
– А волыны где?
– А не знает никто! Помор знал, сказал подвезет. Ни Помора, ни стволов!.. И на хрена Шагай на Сафрона попер?..
– А стволы вам зачем?
– А отбиваться чем от залетных?
– Залетные наехать могут или вы знаете, где их искать?
– Они наехать могут! Они же не просто так Шагая завалили! Шагая, Жабу… Помора по-тихому взяли, но мы-то уже на стреме. Нас мочить будут!
– Есть информация?
– Ну, Тягло что-то говорил.
– Что говорил?
– Сказал, залетные могут навалиться. Начнут со стоянки, сказал.
– А кто там у вас на стоянке? Кто там наркоту толкает, девочек подставляет?
– А я должен говорить? – спросил Тимашов.
– Кто?
– Наркоту мы не толкаем, а девочки… Там, на стоянке, сейчас только Михей и Галоша, все, больше никого. Ну и в баре… Мочат нас, всех замочат!
– Считай, тебе повезло, пацан. За нападение на сотрудника присядешь, – сказал Степан.
Тимашова доставили в отделение, допрашивать не стали, оформили – и сразу в камеру.
– Ну что, по домам? – спросил Круча.
На часах уже половина одиннадцатого, давно пора домой.
– Да мне уже все равно, – не весело, но и не уныло усмехнулся Федот.
– А если залетные уже власть меняют? – спросил Лозовой.
– Глянуть бы, кто там у них пан атаман, – хмыкнул Кулик.
– Я так думаю, пан этот пановать там собирается, – сказал Комов. – Зачем он фуру подставлял? Зачем за дальнобойщиков хотел спрятаться? Чтобы не светиться! Чтобы спокойно потом гулять по Лесковке.
– Так он и не засветился, – качнул головой Круча.
Не смог Басанов установить личности убийц, баллистическая и трасологическая экспертиза ничего не дала, а «пальчиков» на месте преступления не осталось. Преступники действовали в масках и перчатках, засветился только водитель. И Лименов, предположительно, мог его опознать, и Микитин, но, увы, образец для сравнения все еще в розыске.
– Ну, одного мы можем опознать, – пожав плечами, неуверенно сказал Федот. – Плоское лицо.
– Предлагаешь прямо сейчас и начать?
В драку лезть не хотелось, но Степан понимал, что ехать надо. А заодно неплохо бы проверить свою обновленную команду в бою.
– А чем черт не шутит! – улыбнулся Лозовой.
– Тогда обратно в дежурку, – распорядился Степан. – За бронежилетами!
Лето, ночь не очень теплая, но и не холодная, кевларовые бронежилеты под пиджаками и ветровками как раз то, что нужно. А Лозового Степан еще и вооружил под свою ответственность.
Начали они со стоянки, объехали всю, но сутенеров так и не обнаружили. В кафе-столовой у стоянки бурлила жизнь, кто-то играл в карты, кто-то в бильярд, кто-то просто бухал, но все дальнобойщики. Лозовой подошел к бородатому мужику с серьгой в ухе, который сидел, пьяный, за барной стойкой.
– Братан, Галошу не видел? – с деловым видом спросил он.
Бородач резко повернулся к нему и махнул рукой, то ли ударить хотел, то ли опереться на его плечо. Рома отшагнул, мужик рухнул с высокого
